Сингулярность
Шрифт:
Я немного повернулась к нему, кряхтя сквозь боль, проходившую волнами по телу от любого движения. Теперь я прижималась плечом к его груди, а голову запрокинула так, чтобы видеть самые красивые синие глаза на свете.
Макс смотрел на меня сквозь полуопущенные ресницы. По его лицу расплылась милая улыбка, которая никогда не могла оставить меня равнодушной. Я почувствовала, как мои мышцы вокруг рта начали напрягаться и вибрировать, стараясь ответить ему взаимностью, но, видимо, получился оскал, так как выражение на лице парня стало жалостливым.
— Все будет хорошо, — услышала я из его уст, пожалуй, уже наш девиз.
— Когда ты рядом, мне всегда хорошо.
На лицо его вернулась игривая ухмылка, тут же обнаружившая ямочку на щеке, которая сводила меня с ума. Макс наклонился ко мне и нежно коснулся моих губ. Затем посмотрел на меня, и снова впился в мой рот более страстным поцелуем. Не прекращая его, он повернулся так, что подо мной оказалась пустота, но руки парня подхватили меня и бережно уложили на плед.
Он целовал мою шею, рисуя на ней воображаемые дорожки губами и языком. Затем снова накрывал мой рот своим и прижимал меня к себе сильнее. Я почувствовала его руку, проложившую путь по моему бедру вверх и плавно переместившуюся на мой бок под майку. Когда он прикоснулся к моей груди, все мое тело дрогнуло, прогнувшись навстречу Максу, желая быть к нему до невозможности ближе. В этот момент я мечтала раствориться в нем. Я обхватила его шею, провела рукой по темным шелковистым волосам, схватила его майку и потянула вверх, попутно касаясь теплой кожи его спины. Мною овладело сильное возбуждение, требуя, чтобы сегодня мы прошли этот путь до конца.
Поэтому, когда он от меня отодвинулся, я испуганно открыла глаза, хватая ртом воздух, а руками образовавшуюся пустоту. Макс возвышался надо мной, стоя на коленях и смотрел серьезным печальным взглядом. Я нащупала на себе задранную майку и стыдливо поправила ее, прикрыв обнаженные участки.
— Прости, — сказал он хрипло.
Я непонимающе смотрела на него и ждала дальнейших объяснений.
— Это может спровоцировать скачок. Мы говорили об этом, — продолжил он.
— Неизвестно! — возмутилась я.
— Пока не разберемся, мы должны избегать этого, — устало сказал он и сел рядом со мной.
— Но как мы узнаем, если не попробуем? – во мне все кипело от распиравших меня неутоленных желаний.
— Пока есть вероятность, я не могу подвергать тебя дополнительной опасности.
Макс взял меня за руку и сжал ее ободряющим жестом. А я почувствовала себя отвергнутой. А это, ох, какое, оказывается, паршивое ощущение.
— Я люблю тебя, — сказал он и терзавшие меня сомнения и стыд канули в небытие.
Я встала и обняла его за шею, повиснув на спине и уткнувшись ему ртом в ухо.
— Я тоже очень люблю тебя.
Еще некоторое время мы просидели молча, просто обнявшись и наслаждаясь спокойным моментом единения.
— Ты готова завтра к экзамену? — внезапно спросил Макс.
— Нет, — как-то со смехом ответила
— Быстро ты завязала с учебой. Давай-ка мы поедем домой, попробуем успеть выучить хоть что-нибудь.
Я сморщилась, совсем не хотелось прерывать настолько приятное времяпрепровождение, но делать нечего, я поднялась и направилась в сторону машины.
— Только с одним условием, — напоследок решила я его подразнить.
— Ну вот, начались условия. Выкладывай.
— Буду учить, если только ты меня в это время будешь обнимать.
— Слишком жесткий ультиматум. Надо подумать.
Весь вечер мы провели, листая учебники, роясь в интернете, вычленяя записи из тетрадей с лекциями. Благо то, что хоть у меня они были.
Утром на экзамене был переполох. Среди преподавателей и студентов в университете сновали полицейские.
Ден…
Мои подозрения оправдались, когда нас завели в аудиторию, рассадили и взволнованный профессор обратился к нам с речью:
— Дорогие студенты, случилось несчастье! Пропал без вести Денис Белов, наш студент и сын депутата нашего города, Ивана Денисовича Белова. Если у кого-то есть информация о его местонахождении или вообще хоть какая-то информация, просим обратиться к полицейским. Это очень серьезно, ребята. Сейчас с вами поговорит сотрудник полиции. Просьба, оказывать ему всяческое содействие.
Место преподавателя занял тучный полицейский с пытливыми темными глазами.
Макс нашел мою руку и сжал ее, успокаивая поднимающуюся из недр души панику. Дин испуганными глазами покосилась в мою сторону, затем схватила мою левую руку истерическим жестом и сильно сдавила кисть, заставив меня сморщиться от боли.
— Извини, — шепнула она мне.
Из речи полицейского ничего нового мы не узнали. Зато стало понятно что, так как Ден учился именно в нашей группе, каждому из нас придется пройти через личный разговор с представителями власти.
Дин в ужасе расширила глаза и снова покосилась в нашу сторону. Макс устало потер переносицу. Немного наклонился к нам, не поднимая головы, и спокойно тихо прошептал.
— Все в порядке, это обычная процедура. Говорим правду, как есть. Видели после экзамена, разошлись по домам.
Детектив, тем временем, закончил свою речь, заявив, что ждать он будет всех в порядке списка из журнала в соседнем кабинете.
Мы сидели в оцепенении. Макс пошел первым из нас и довольно быстро вернулся назад.
— Все в порядке. Не волнуйся, — повторил он Дин, когда подошла ее очередь.
Те, кто уже освободился после допроса, могли идти на экзамен, но Макс сидел со мной до конца. Всеобъемлющее чувство ответственности за гибель друга, мне казалось, написано у меня на лице, и стоило мне войти в кабинет, как все вокруг поймут.
Поэтому, когда староста назвала мою фамилию, я встала, и покорно побрела навстречу своей судьбе, напоследок взглянув на Макса и ободряюще ему улыбнувшись. Он остановил меня.