Синие люди. Научно-фантастический роман
Шрифт:
— Слушай, — сказал Честер Таратуре, — а ведь у нас еще одна неувязочка получается. Если дверь открывается сюда, в камеру, то, когда она начнет открываться, она прижмет нас, и придется прыгать в кипяток.
Сюзи жалобно пискнула.
Таратура молчал. Потом сказал:
— Значит, так. Если дверь начнет открываться, Сюзи станет за дверь, а я побеспокоюсь, чтобы она не очень широко раскрылась. Ты, Фред, на всякий случай…
— Внимание, говорит центральный пост, — перебил Таратуру голос за дверью. — Немедленно устранить перегрев во втором контуре реактора!
— Ну,
— Перекидаем всех в кипяток и полезем наверх, — бодро отозвался Таратура.
— Тихо! — перебила Сюзи.
Наверху что-то щелкнуло, раздался какой-то скрип, звуки каких-то движений, опять щелчок, потом шипение. Таратура начал срывать водонепроницаемый мешочек со своего пистолета.
Потом они услышали тяжелые шаги над головой: кто-то спускался к двери.
— Кажется, один, — прошептал Таратура на ухо Сюзи.
Заскрипел штурвал замка, толчок — и узкая щель света вспыхнула перед ними. И начала расширяться.
— Ну и баня тут, черт побери, — раздался спокойный, даже сонный голос, и в этот момент, скользнув из-за двери, Таратура уже приставил к груди говорящего дуло своего семизарядного «шелеста».
— Одна маленькая просьба, — тихо сказал Таратура, — где здесь можно обсушиться и выпить чего-нибудь прохладненького?
Потом, десятки раз вспоминая этот эпизод, и Честер и Таратура говорили, что все их планы, рассчитанные на внезапность и неожиданность, провалились в первый же миг встречи с незнакомцем. Он не только не выказал никакого страха, замешательства, паники, напротив, он привел в полнейшее замешательство всю тройку, ответив на вопрос Таратуры совершенно спокойно, так спокойно, будто не только ожидал встретить за дверью голого человека с пистолетом, но и был уверен, что этот человек ждет его.
— Наверху есть сифон с холодной водой, — сказал незнакомец, даже не взглянув на пистолет. — Но погоди немного, сперва надо узнать, отчего тут все греется.
У Таратуры отвалилась челюсть. Такой встречи он не ожидал. Спокойно отстранив рукой пистолет, незнакомец попробовал шире раскрыть дверь.
— Осторожно, там девушка, — промямлил Таратура.
— А, — сказал ремонтник, — понятно. — Он заглянул за дверь. — Иди сюда, чего там стоять. — И он пропустил Сюзи в шлюз.
Ничего не понимающий Честер зашевелился на своей лесенке.
— Вон вас тут сколько! — сказал ремонтник таким тоном, словно увидел муравьев на чайном блюдце. — Но отчего же все-таки греется? — спросил он задумчиво.
— Внимание! Говорит главный пульт! Аварийный режим перегрева второго контура реактора! — раздалось откуда-то сверху, но гораздо громче, чем из-за закрытой двери. — Пост 73, немедленно доложите, что у вас там происходит. Вы слышите меня, пост 73?
— Слышу, слышу, — сказал ремонтник так, как обычно говорят самому себе. — Ну отчего же все-таки греется?
— Это
— Чем? — спросил ремонтник. — Брезентом?
— Да, — ответил Честер. — Вот, смотрите… — Он дернул за веревку, подтянул мокрый брезент, от которого валил пар, и кипяток с бульканьем и свистом понесся в освободившуюся трубу.
— И правильно сделали, что заткнули, — невозмутимо сказал ремонтник. — Давно надо было заткнуть, чтобы все у них полопалось к чертовой матери.
Тут только Честер разглядел его. Ему было за пятьдесят. Довольно грузный, длиннорукий, он был одет в рабочий комбинезон, чистый, но мятый, просто жеваный, и застиранную голубую рубашку. Лицо его, несколько одутловатое, припухшее, походило на лицо только что разбуженного человека, да и по глазам можно было понять, что он лишь недавно встал.
— Вас тут трое? — спросил ремонтник. — Или больше? — И, не дождавшись ответа, сказал Честеру: — Брось брезент на лестницу и пошли наверх: жарко тут.
Таратура со своим пистолетом, а за ним Сюзи с Честером полезли по скобам вверх. Ремонтник затворил за Фредом дверь, повернул штурвал замка и крикнул вверх Таратуре:
— Там у люка красная кнопка. Нажми и отворачивай люк!
По свисту воздуха и боли в ушах Честер понял, что из шлюза стравливают воздух. Потом что-то щелкнуло наверху, заскрипело, и стало заметно светлее: Таратура открыл люк. Он высовывался осторожно, держа наготове пистолет. И первое, что он увидел, были зеленые глаза, тревожные и злые, смотревшие прямо на него: на стуле у пульта лежал кот. Таратура огляделся по сторонам. Это была небольшая, очень чистая круглая комната. Посредине стоял пульт, довольно маленький и с обычными, ничем не примечательными шкалами, циферблатами, кнопками, тумблерами и штурвальчиками. Два стула на винтах, маленький шкафчик, и ничего больше. Стены отделаны кремовым пластиком, светильники упрятаны в потолок. Короче, в высшей степени скромная обстановка.
Следом за Таратурой поднялась Сюзи, затем Честер и, наконец, ремонтник. Сняли акваланги и прислонили их к стене. Таратура обошел пульт с пистолетом в руках, оставляя мокрые следы на пластике. Сейчас в этой обстановке он выглядел очень глупо в плавках с дурацким пистолетом, но и девать пистолет ему было некуда. С голых капало, на полу образовались пятна и потеки, вся пультовая стала выглядеть какой-то неопрятной. Кот с брезгливым возмущением осматривал мокрых людей.
— Нет ли у вас чем вытереться? — робко спросила Сюзи.
— Есть, — ответил ремонтник и достал из шкафчика полотенце, не сказать чтобы свежее, но терпимое.
Сюзи начала отжимать волосы. Честер подумал, что теперь, когда после всей этой бездны волнений и приключений они достигли наконец желанной цели, никто не знает, что делать дальше. Все ждали схватки, борьбы, перестрелки, а оказались в каком-то мирном купальном павильоне.
— Ну что же, — сказал Честер, переминаясь с ноги на ногу, — давайте знакомиться. — Он протянул руку ремонтнику. — Фред.