Синий конь, танцующие горы
Шрифт:
Почти все время они оставались вне поля моего зрения, поскольку маршрут, который я выбрал, чтобы подойти незамеченным, пролегал сквозь очень густую листву. Но неожиданно я вдруг понял, что оказался у цели — здесь уже не было дождя и не чувствовалось натиска ветра. Я как будто очутился в самом эпицентре урагана — в спокойной его точке.
Осторожно, на животе, я подполз еще ближе и сквозь листву разглядел двух стариков. Оба внимательно смотрели на невидимые кубы трехмерной
— при этом фигуры висели над доской, что лежала на земле между играющими, а клетки, которые эти фигуры занимали в воздухе, были смутно очерчены огнем.
Я узнал горбуна — он сидел на земле и улыбался. Это был мой легендарный предок Дворкин Баримен, обогащенный веками, мудростью и почти беспредельной властью — создатель Амбера, Подлинного Мира, магических карт, а возможно, и самой реальности, как я ее понимал. К несчастью, почти все время, когда мы с ним в недавнем прошлом общались, он был еще и не в себе — причем весьма не в себе. Мерлин уверял меня, будто теперь старик вполне поправился, однако что-то в это не верилось. Впрочем, относительно божественных личностей вообще трудно рассуждать о какой бы то ни было нормальности. Такое впечатление, что среда слишком сильно влия ет на их рассудок… Не удивлюсь, если окажется, что, стремясь к какой-то непостижимой цели, старый пройдоха, когда ему надо, просто прикидывается здоровым.
Второй — я видел только его спину — подался вперед и передвинул фигуру, которая, похоже, соответствовала пешке и олицетворяла обитателя Хаоса, известного как Огненный Ангел.
Когда ход был сделан, снова блеснула молния, ударил гром, и меня пронзил легкий озноб. Затем наклонился Дворкин и передвинул одну из своих фигур, крылатого дракона Вайверна. И на этот раз — вспышка молнии, гром и озноб. Я увидел, как вставший на дыбы Единорог занял среди фигур Дворкина позицию короля — клетка рядом с ним символизировала дворец в Амбере. У его противника королем служил вытянувшийся в высоту Змей, рядом с которым возвышался огромный шпиль дворца властителей Хаоса.
Противник Дворкина, смеясь, сделал ход.
— Мэндор, — объявил он. — Считает себя хозяином марионеток и создателем королей.
После вспышки света и грохота передвинул фигуру Дворкин.
— Корвин, — сказал он. — Он снова на свободе.
— Да. Но не знает, что состязается с самой судьбой. Вряд ли он успеет вовремя вернуться в Амбер, чтобы попасть в Зеркальный Коридор. А какой от него толк, если он не получит ключей к разгадкам?
Дворкин улыбнулся и поднял глаза. На секунду показалось, что старик смотрит прямо мне в глаза.
— По-моему, он прекрасно все рассчитал, Сухай. У меня есть несколько обрывков его памяти,
— И что бы ты с ними делал? — спросил второй.
— Получились бы шикарные шлемы для его врагов.
Оба засмеялись, и Сухай развернулся на девяносто градусов против часовой стрелки. Поднявшись в воздух, Дворкин стал наклоняться вперед, пока не оказался параллельно земле. Он по-прежнему не сводил глаз с доски. Сухай протянул было руку к женской фигурке, которая располагалась на одном из верхних уровней, затем передумал. Неожиданно он снова передвинул Огненного Ангела. Хотя воздух и так казался раскаленным, Дворкин тоже сделал ход — отзвуки грома переросли в мощные раскаты, а яркое свечение надолго озарило все вокруг. Дворкин что-то произнес, но из— за грохота я ничего не расслышал. Наверное, он назвал чье-то имя, потому что Сухай поспешно возразил:
— Но она принадлежит Хаосу!
— Разве? У нас еще нет для нее правил. Твой ход.
— Мне нужно подумать, — ответил Сухай. — Хорошенько подумать.
— Можешь прихватить ее с собой, — предложил Дворкин. — Занесешь завтра вечером.
— Завтра я буду занят. Может, послезавтра?
— Тогда буду занят я. Как насчет послепослезавтра?
— Идет. Ну пока.
— Пока.
На несколько секунд меня ослепила вспышка света и оглушил треск. Затем я неожиданно ощутил дождь и ветер. Когда ко мне снова вернулась способность различать предметы, я увидел, что пещера опустела.
Обогнув гребень горы, я направился назад, в лагерь, а за мной неотступно следовал дождь. Тропа уже успела расшириться.
На рассвете я поднялся и, ожидая, когда зашевелится Шаск, позавтракал. Ночное приключение вовсе не казалось сном.
— Послушай, Шаск, — чуть позже спросил я его, — ты знаешь, что такое адская скачка?
— Я слышал, — ответил Шаск, — что это тайный способ преодоления огромных расстояний за короткое время — им пользуются в королевском доме Амбера. Говорят, что, прибегая к нему, порядочный конь вроде меня рискует серьезно подорвать себе психику.
— Уверен, что твоей психике это не грозит.
— Что ж, спасибо, пожалуй, ты и прав… Но к чему вдруг такая спешка?
— Ты многое проспал, — заметил я. — Оказывается, меня ждет встреча с бандой отражений — если, конечно, я успею застать их до того, как они исчезнут.
— Ну, раз такое дело…
— Дружище, мы вступаем в скачки, где призом служит золотой ночной горшок. Так что вставай и будь конем.