Синий лабиринт
Шрифт:
– Я знаю, что у вас всегда найдется подходящее острое словечко.
– Боюсь, что вы нажили себе врага.
– У меня давний опыт работы с музеем. Тут есть определенная разновидность хранителей, которые ведут себя как средневековые феодалы в своих владениях. С такими людьми я не церемонюсь. Привычка дурная, но расстаться с ней очень трудно. – Он встал со стула. – А теперь мне бы очень хотелось поговорить с этим лаборантом-остеологом, о котором вы говорили. С Марком Сандовалом.
Д’Агоста поднялся на ноги:
– Я вас провожу.
12
Они нашли Сандовала в хранилище
– Это специальный агент Пендергаст из ФБР, – сказал д’Агоста. – Он хочет задать вам несколько вопросов.
Сандовал нервно огляделся, словно опасаясь, что кто-то может их увидеть, может быть Фрисби.
– Здесь?
– Да, здесь, – подтвердил Пендергаст, оглядывая кабинет. – Очаровательное местечко. Сколько в этой комнате человеческих останков?
– Около двух тысяч, плюс-минус десяток-другой.
– И откуда они?
– Океания, Австралия и Новая Зеландия.
– А сколько во всей коллекции?
– Около пятнадцати тысяч, если считать вместе антропологическую и остеологическую коллекции.
– Мистер Сандовал, насколько я понимаю, одна из составляющих вашей работы – помощь командированным ученым.
– Вообще-то, это наша основная обязанность. Командированные здесь постоянно сменяют друг друга.
– Но в обязанности Виктора Марсалы это не входило, хотя он и был лаборантом.
– У Вика был неподходящий характер. Иногда известные ученые бывают, как бы это сказать, людьми, трудными в общении… если не хуже.
– И в чем заключается ваша помощь им?
– Обычно командированные приезжают в музей, чтобы обследовать тот или иной экспонат или коллекцию. А мы – нечто вроде библиотекарей костей: подаем им экспонаты, дожидаемся, когда они их обследуют, потом возвращаем на место.
– Библиотекарь костей – очень точное определение. Сколько командированных ученых может обслужить каждый из вас, ну, скажем, за один месяц?
– По-разному. От шести до десяти, наверное.
– От чего это зависит?
– От того, насколько сложны или велики их требования. Если приезжает командированный ученый с подробно расписанным списком требований, то вам, возможно, придется работать исключительно с ним несколько недель. А есть и такие, которые просто хотят взглянуть на какой-нибудь череп или бедро.
– Какая квалификация должна быть у этих командированных?
Сандовал пожал плечами:
– У них должен быть документ с места работы и обоснование плана исследований.
– А специальные документы, удостоверяющие их полномочия?
– Ничего конкретного. Рекомендательное письмо, официальный запрос на бланке университета, свидетельство о том, что они работают в данном университете или медицинском институте.
Пендергаст лениво поправил запонку:
– Насколько я понял, Марсала, хотя это и случалось нечасто, все же работал с одним командированным ученым два месяца назад.
Сандовал кивнул.
– И он говорил вам, что этот проект имеет для него особый интерес?
– Мм, да.
– А что он об этом говорил?
– Он вроде как намекал, что этот ученый ему как-то поможет.
– Марсала работал исключительно с этим ученым?
– Ну да.
– Каким же образом работа заезжего ученого могла повлиять на положение мистера Марсалы, который считался
– Не знаю. Может быть, он планировал упомянуть Вика в статье, которую собирался опубликовать.
– С какой стати?
– В благодарность за его помощь. Костный библиотекарь – это работа вовсе не поднеси-подай. Иногда поступают очень необычные запросы, совершенно неконкретные, и тогда вам приходится прибегать к собственным специальным знаниям.
Д’Агоста слушал этот разговор со все возрастающим недоумением. Он предполагал, что Пендергаст займется криминальной стороной дела. Но агент ФБР, как обычно, отклонился от сути и задавал вопросы, никак напрямую не связанные с расследованием.
– Мистер Сандовал, вы не знаете, какие именно экспонаты обследовал этот ученый до своего отъезда?
– Нет.
– Сможете выяснить это для нас?
– Конечно.
– Отлично. – Пендергаст показал на дверь. – В таком случае, после вас, мистер Сандовал.
Выйдя из хранилища, они прошли по лабиринту коридоров к компьютерному терминалу в помещении, которое выглядело как главная лаборатория: пространство, заполненное столами и рабочими станциями, с несколькими наполовину собранными скелетами, разложенными на подстилках из зеленого сукна.
Д’Агоста и Пендергаст наклонились над Сандовалом, который уселся перед терминалом и вошел в базу данных остеологического и антропологического отделов музея. В лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь стуком по клавишам, пока Сандовал формулировал запрос. Потом зашуршал принтер, и Сандовал вытащил из него лист бумаги.
– Похоже, Марсала приносил этому ученому всего один экспонат, – сказал он. – Вот распечатка.
Д’Агоста наклонился ближе и стал читать вслух:
– Дата последнего запроса: двадцатое апреля. Готтентот [11] , пол мужской, возраст приблизительно тридцать пять лет. Капская колония, бывший Восточный Грикваланд [12] . Состояние: идеальное. Никаких обезображивающих повреждений. Причина смерти: дизентерия во время Седьмой пограничной войны [13] . Дата смерти: тысяча восемьсот восемьдесят девятый год. Привезен Н. Хатчинсом. Единица хранения: С-31234.
11
Готтентоты – этническая общность на юге Африки. Ныне населяют Южную и Центральную Намибию.
12
Капская колония (от голландского Kaap de Goede Hoop – мыс Доброй Надежды) – первая голландская переселенческая колония в Южной Африке (впоследствии город переименован в Кейптаун). Восточный Грикваланд – территория на северо-востоке Капского региона ЮАР.
13
Пограничные («кафрские») войны – установившееся в исторической литературе название войн между южноафриканскими кафрами и Капской колонией.