Синтетик-3
Шрифт:
– Чак, это ты?
– Холл произнес эту фразу так, словно бы боялся услышать утвердительный ответ, а может, просто ответ. Ведь если это всего лишь видение, и оно начинает с ним говорить...
– Да, это я, - ответило видение.
– Как ты здесь оказался? Ты же должен быть... Тебя же схватили.
Гарольд говорил все это, не двигаясь с места. Казалось, что его ноги приросли к полу, а его самого охватил паралич.
– Мне удалось вырваться. Я оглушил охранника, и сбежал.
Чак оглянулся назад, словно боясь, что его преследуют.
– Я сумел
– А как же Коллинз, ведь его тоже схватили?
– Я ничего не знаю о нем.
Фрэдериксон снова огляделся.
– Где все остальные?
– Они в машинном отделении.
Холл по-прежнему был потрясен. Он не знал, что предпринимать, и что говорить. Если Чак сбежал, то это еще больше усложняло ситуацию. Он, и Рихтер, вдвоем они могли нарубить таких дров...
– Почему на корабле стало так жарко?
– Сломалась холодильная установка, но нам удалось ее восстановить.
– Сейчас она в порядке?
– Теперь - да.
В глазах Гарольда появилось подозрение, уж слишком Чак вел себя неестественно. И вопросы, какие он задавал... Если ему удалось вырваться из-под надзора, и сбежать сюда, то холодильная установка должна волновать его в последнюю очередь. Но прежде, чем Холл смог полностью собраться с мыслями, Фрэдериксон вдруг схватил его за рукав, и потянул за собой.
– Я должен сказать тебе кое-что важное. Пока они держали меня в заключении, мне удалось кое-что подслушать.
И он потянул механика за угол, откуда появился.
Здравый смысл подсказывал Холлу, что здесь что-то не так. Если уж Чак собирался сообщить нечто важное, он должен был это сказать Рихтеру, а не ему. С другой стороны, тот же здравый смысл, подсказывал Гарольду, что он не должен противиться и перечить, ведь Фрэдериксон был сумасшедшим, а с сумасшедшими, как известно, не спорят. И он не собирался спорить, поэтому покорно позволил себя увлечь. Несмотря на то, что Чак бросил тревожный и, даже подозрительный взгляд в сторону машинного отделения.
Они оказались за углом. Теперь их никто из находящихся в машинном отделении уже не смог бы увидеть, даже если бы те вышли в коридор.
– Я слушаю, - сказал Холл.
И тут лицо Чака стало меняться, принимая другое обличье. Это было так неожиданно, что механик испытал настоящий шок, и на несколько мгновений лишился дара речи. Вместе с чертами лица стал изменяться и цвет кожи, приобретая медный оттенок. И вот, перед потрясенным Гарольдом предстал Стэн. Выглядело такое превращение зловеще, и Холл понял, что попал в ловушку. Синтетик стоял перед ним, словно машина для убийства, посланная для того, чтобы убить его, и всех остальных заговорщиков. Левая рука Стэна держала Гарольда за предплечье правой руки, держала крепко, но не сжимала. Рот механика самопроизвольно открылся, чтобы закричать, но Стэн внезапно поднял правую руку, и поднес указательный палец к своим губам.
– Тс-с, - тихо произнес он.
– Кричать не надо, я не причиню тебе никакого вреда, если ты
Холл понимающе кивнул. Он чувствовал, как страх охватывает его душу.
– Где остальные? Ты сказал, что они в машинном отделении, это правда?
– Да, они все трое там. Что с капитаном, он жив?
– Да, жив. Он перенес тяжелую операцию, но жив, и сейчас в сознании. Пуля Фрэдериксона едва не угодила ему прямо в сердце.
Гарольд почувствовал облегчение, по крайней мере, они не совершили убийства, а значит, все еще можно было исправить. Синтетик, похоже, думал то же самое.
– Мы должны их всех захватить, и ты нам поможешь.
Краем глаза механик увидел, как по лестнице вниз спускается Фокс.
– Я сделаю, что смогу.
И это было правдой. После того, как всего лишь пять минут назад они все находились в равном положении, рискуя погибнуть от жары, для Холла было безумием враждовать друг с другом. Хотя перед ним были не люди.
Фокс спустился на пол, и встал рядом со Стэном.
– Ты, конечно, можешь нам не верить, но мы действуем в интересах всех людей, находящихся на корабле. И наша задача не допустить кровопролития, или еще каких-нибудь проблем.
Гарольд понимающе кивнул. Он знал, что проблемы еще могут возникнуть, и что Рихтер вполне способен их создать.
– Что с Фрэдериксоном и Коллинзом?
– С ними все в порядке, они оба заперты, и находятся под охраной. Впрочем, душевное здоровье Фрэдериксона серьезно пострадало.
Снова кивок.
– Боюсь, что Бад Рихтер тоже на грани, и он вооружен пистолетом. Он опасен.
– Мы учтем это.
Стэн сказал это безо всякой угрозы в голосе а, скорее, даже с сожалением. Он передал Холла Фоксу, и велел оправить его наверх.
– Я пойду к остальным.
И Стэн внезапно снова начал менять облик. На этот раз он превратился не в Фрэдериксона, в самого Гарольда. Тот усмехнулся, понимая, что тактика синтетиков может оказаться вполне эффективной. По крайней мере, она поможет им подойти к остальным вплотную.
Фокс и механик поднялись по лестнице, и скрылись в проеме люка.
Мнимый Гарольд Холл повернулся, и двинулся по коридору.
Стоя перед холодильной установкой, Бад Рихтер никак не мог поверить в то, что опасность миновала. Он так же никак не мог поверить и в то, что из-за какой-то морозильной системы они все едва не лишились своих жизней. Одна маленькая поломка, и все они превратились бы в барбекю.
В дверях возникла фигура. Обернувшись назад, и увидев Гарольда Холла, Рихтер сказал:
– Мы должны обесточить второй этаж. Это единственная возможность хоть как-то повлиять на них.
Гарольд Холл шагнул вперед.
– Я так не думаю.
Странно, и необычно прозвучал его голос, как-то отстраненно и механически.
Ким и Гудвин повернули к говорившему.
– У тебя есть другая идея?
– спросил Бад.
– Сейчас самое время ее изложить.
Холл огляделся по сторонам, на мгновение остановив свой взгляд на Ким, и на Гудвине.