Синтез йоги
Шрифт:
Там останется, поскольку это только тогда будет полностью возможно, совершенное действие и наслаждение бытием на гностической основе. Пуруша входит в космическое проявление ради разнообразия своего бесконечного существования, ради знания, действия и наслаждения; гносис приносит полноту духовного знания, и он обоснует на этом божественное действие и обратит наслаждение миром и бытием в закон истины, свободы и совершенства Духа. Но ни действие, ни наслаждение не будут низшим действием гун и результатом эгоистического удовольствия в основном за счет удовлетворения раджасического желания, каковым является наш теперешний способ проживания. Всякое оставшееся желание, если это наименование будет дано, будет божественным желанием, волей к восторгу Пуруши, наслаждающегося в своей свободе и совершенстве действием совершенной Пракрити и всех ее членов. Пракрити поднимает вверх всю природу в закон ее более высокой божественной истины и будет действовать в этом законе, преподнося всеобъемлющее наслаждение ее действием и бытием Анандамайя Ишваре, Владыке существования и трудов и Духу блаженства, кто председательствует и управляет ее трудами. Индивидуальная душа будет каналом этого действия и жертвоприношения, и она будет наслаждаться сразу своим единством с Ишварой и своим единством с Пракрити, и будет наслаждаться всеми отношениями с Бесконечным и конечным, с Богом, Вселенной и существами во Вселенной в высочайших выражениях союза всеобщей Пуруши и Пракрити.
Вся гностическая эволюция раскрывается в божественный закон Ананды, который есть основание полноты духовного бытия, сознания и блаженства Сатчитананды или вечного Брахмана. Сначала им владели посредством отражения в умственном переживании, им завладеют впоследствии с еще большей полнотой и прямотой в собранном и освещенном сознании, cidghana, которое приходит через гносис. Сиддха, или совершенная душа, будет жить
Глава XI. Совершенство Ровности
ПОЛНАЯ ровность является самой первой необходимостью духовного совершенства. Совершенство, в том смысле, в котором мы используем это понятие в Йоге, означает развитие из низшей несвятой в высшую божественную природу. В выражениях знания совершенство означает наложение на существо высшего Я и отбрасывание темного изломанного низшего я, или превращение нашего несовершенного состояния в завершенную светоносную полноту нашей подлинной и духовной личности. В выражениях преданности и обожания совершенство означает уподобление природе или закону Божественного бытия, объединиться с которым мы стремимся, — ибо если нет этого подобия, этого единства закона бытия, то единение между этим трансцендентным и всеобщим и этим индивидуальным духом невозможно. Верховная божественная природа основана на ровности. Это утверждение истинно, считаем ли мы Верховное Бытие чистым безмолвным Я и Духом или божественным Властелином космического существования. Чистое Я есть ровный, недвижимый, пребывающий в беспристрастном мире свидетель всего происходящего и всех отношений в космическом существовании. Поскольку Я не имеет отвращения к ним, — отвращение не есть ровность, если бы таково было отношение Я к космическому существованию, вселенная не могла бы вообще возникнуть и продолжаться в своих циклах, — то отрешенность, тишина ровного отношения, превосходство над реакциями, которые беспокоят и обессиливают душу, вовлеченную во внешнюю природу, являются самой сущностью безмолвной чистоты Бесконечного и состоянием его беспристрастного разрешения и поддержки многостороннего движения вселенной. Но и для этой силы Верховного, который управляет этими движениями и развивает их, та же ровность есть основное состояние.
Создатель творений не может быть затронут или обеспокоен реакцией этих творений; если бы это было так, он был бы подчиненным, а не хозяином, не был бы свободен развивать их согласно своей суверенной воле и мудрости, и согласно внутренней истине и необходимости того, что стоит за их отношениями, но принуждено до поры до времени действовать согласно требованию временной случайности и временного проявления. Истина всех явлений в тишине их глубин, а не в колебании меняющейся формы на поверхности. Верховное сознающее Бытие в своем божественном знании, воле и любви управляет их развитием, — нашему невежеству оно так часто представляется путаницей, вызывающей горькое отчаяние, — из этих глубин, и не обеспокоено шумом на поверхности. Божественная природа не участвует в наших поисках и наших страстях; когда мы говорим о божественном гневе и благосклонности, или о Боге, страдающем за человека, мы используем человеческий язык, искаженно переводящий внутреннее значение движения, которое мы характеризуем. Мы видим что-то из подлинной истины всех явлений, когда мы поднимаемся из феноменального ума в высоты духовного бытия. Ибо тогда мы осознаем, что и в тишине Я, и в своем действии в космосе Божественное всегда есть Сатчитананда, бесконечное существование, беспредельное сознание и самоутвержденная сила сознающего бытия, безграничное блаженство во всем его существовании. Мы сами начинаем жить в ровном свете, силе и радости, этих психологических переводах божественного знания, воли и восторга в собственном я и во всех вещах, представляющих собой активные универсальные излияния из этих бесконечных источников. При прочной поддержке этого света, силы и радости тайное Я и дух внутри нас всегда принимает и трансформирует в продукт своего совершенного опыта двойственные послания умственной транскрипции жизни, и если бы не было более великого существования, спрятанного даже теперь внутри нас, мы не смогли бы выдерживать давления вселенской силы и существовать в этом огромном и опасном мире. Совершенная ровность нашего духа и природы есть средство, дающее нам возможность продвигаться от беспокойного и невежественного внешнего сознания в это внутреннее царство небес и завладеть вечными просторами Духа, rajyam samrddham, огромностью, радостью и миром. Это самовозвышение до божественной природы является всем делом и завершением дисциплины ровности, которую предъявляет нам цель самосовершенствования в Йоге.
Совершенная ровность и мир души необходимы, чтобы переделать все содержание нашего существа из заполняющего его теперь беспокойного ума в субстанцию Я. Это равно необходимо, если мы стремимся заменить наше теперешнее беспорядочное и невежественное действие невозмутимыми и освещенными трудами свободного духа, управляющего своей природой в созвучии со всеобщим бытием. Божественное действие и даже совершенное человеческое действие невозможны, если у нас нет ровности духа и ровности в побудительных силах нашей природы. Всевышний, ровный ко всему, есть беспристрастный вседержитель своей вселенной, кто наблюдает всё невозмутимым взором, санкционирует согласно закону развивающегося бытия, которое он вывел из глубин своего существования, допускает то, что должно быть допущено, подавляет то, что должно быть подавлено, поднимает то, что должно быть поднято; создает, поддерживает и разрушает с совершенным и равным пониманием всех причин, результатов и свершений духовного и практического замысла всего феномена. Бог создает не из-за какой-то беспокоящей страсти желания, поддерживает и охраняет не из-за привязанности пристрастного предпочтения, разрушает не в ярости гнева, отвращения или негодования. Всевышний обращается с великим и малым, праведным и неправедным, мудрым и невежественным, как собственное Я всего, глубоко внутреннее и единое с существом, кто ведет всех согласно их природе и потребности с совершенным пониманием, силой и соразмерностью. Через все это он движет явлениями согласно своей большой цели в циклах, и тянет душу вверх в эволюции через видимый прогресс и регресс ко все более и более высокому развитию, которое составляет смысл космического замысла. Самосовершенствующийся индивидуум, стремящийся быть единым в воле с Богом и сделать свою природу инструментом божественной цели, должен освободится от эгоистических и пристрастных взглядов и мотивов человеческого неведения и сформировать себя по образу этой верховной ровности.
Такое беспристрастное равновесие в действии особенно необходимо для Садхака интегральной Йоги. Первым делом, он должен достигнуть того ровного согласия и понимания, которые будут отвечать закону божественного действия, не пытаясь наложить на него частную волю и неистовое требование личного устремления. Мудрая безличностность, постоянная ровность, всеобщность, видящая во всем проявления Божественного, единого Существования, которая не испытывает гнева, беспокойства, нетерпения из-за положения дел, или, с другой стороны, не испытывает возбуждения, чрезмерной жажды, не действует в опрометчивой поспешности, но видит, что должно выполнять закон и уважать шаг времени, наблюдает и понимает с симпатией действительность вещей и существ, но смотрит также за теперешнее проявление в их внутренние значения и вперед в развертывание их богоданных возможностей, такова первая вещь, которая требуется от того, кто будет работать как совершенный инструмент Божественного. Однако, это безличностное молчаливое согласие является только основой. Человек — это инструмент эволюции, которая носит сначала маску борьбы, но все ближе и ближе подходит к своему более глубокому и истинному значению постоянного мудрого приведения в порядок и должна превращаться во все возрастающем размере в глубочайшую истину и смысл, — хотя теперь выделяются только борьба и регулирование, — вселенской гармонии. Совершенная человеческая душа должна всегда быть инструментом ускорения путей этой эволюции. Для этого божественная сила, действующая с царственностью заключенной в ней божественной
Тем не менее, даже человеческое совершенство не может обходиться без ровности как одного из своих главных элементов, и даже как своей необходимой атмосферы. Цель человеческого совершенства должна содержать в себе, если это должно быть удостоено наименования, две вещи, самообладание и обладание окружающим; необходимо добиваться этого в такой наибольшей степени, какая вообще достижима нашей человеческой природой. Человека побуждает к самосовершенствованию стремление быть, как это сказано на древнем языке, svarat и samrat, самоправителем и властелином. Однако, быть самоправителем невозможно для человека, если он подчинен натиску низшей природы, вихрю горя и радости, неистовому волнению удовольствий и боли, смятению чувств и страстей, если он зависит от своих личных симпатий и антипатий, если он скован цепями желания и привязанности, узостью личного и эмоционального пристрастного суждения и мнения, всей сотней оттенков своего эгоизма, отпечатанного на его мыли, чувстве и действии. Всё это отдает человека в рабство низшему я, и эту порабощенность нужно сломать и бросить к ногам высшего человеческого Я, если человек хочет быть царем своей собственной природы. Преодоление всего этого составляет условие самоправления, а условием этого преодоления и сущностью движения преодоления снова является ровность. Быть совершенно свободным ото всего этого, — если возможно, или по крайней мере, господствовать и превышать, — это и есть ровность. Далее, тот, кто не стал самоправителем, не может быть властелином своего окружения. Знание, воля, гармония, которые необходимы для этого внешнего господства, могут придти только как завершение внутреннего завоевания. Оно принадлежит самовладеющей душе и уму, которые следуют с незаинтересованной ровностью Правде, Справедливости, вселенской Огромности, для которых только это господство и возможно, — постоянно следующих великому идеалу, который они ставят перед нашим несовершенством, пока оно не начинает понимать и полностью разрешать всё, кажущееся конфликтующим с ними и стоящее на пути их проявления. Это правило верно даже на уровнях нашего действующего сегодня человеческого ума, где мы можем добыть только ограниченное совершенство. Но идеал Йоги поднимает эту цель Свараджа и Самраджа и помещает ее на гораздо большую духовную основу. Там она получает свою полную силу, открывается к более высоким божественным степеням духа; ибо свою собственную исконную основу высочайшее интегральное совершенство нашего существа и природы находит посредством единства с Бесконечным, посредством духовной силы, воздействующей на конечное.
Полная ровность не только в собственном я, но и в природе — таково условие Йоги самосовершенствования. Первым явственным шагом к этому будет покорение нашего эмоционального и виталического существа, поскольку здесь находятся источники величайшего беспокойства, наиболее безудержные силы неуравновешенности и зависимости, наиболее настоятельные претензии нашего несовершенства. Ровность этих частей нашей природы приходит через очищение и свободу. Мы можем сказать, что ровность — это сам знак освобождения. Быть избавленным от господства назойливого побуждения виталического желания и бурной власти страстей над душой — это означает иметь тихое и ровное сердце и жизненную основу, руководимую широким и беспристрастным взглядом вселенского духа. Желания — это нечистота Праны, жизненной первоосновы, и ее рабская цепь. Свободная Прана — это довольная и удовлетворенная жизненная душа, которая противостоит контактам с внешними явлениями без желания и принимает их со спокойным откликом; освобожденная, поднятая над рабской двойственностью симпатии и антипатии, беспристрастная к побуждениям удовольствия и боли, не возбужденная приятным, не обеспокоенная и не подавленная неприятным эта жизненная душа, не цепляясь за привязанность к тем контактам, которые она предпочитает, и не отталкивая те, к которым у ней отвращение, будет открыта к более великой системе ценностей переживания. Все, что приходит к ней из мира с угрозой или с просьбой, она будет отсылать к более высоким первоосновам, к разуму и сердцу, которые находятся в соприкосновении со светом и тихой радостью духа и изменены ими. Таким образом успокоенная, управляемая духом, уже не пытающаяся наложить свою собственную власть на более глубокую и тонкую душу в нас, эта жизненная душа будет сама одухотворена и будет работать, как чистый и благородный инструмент божественных отношений духа с земными вещами. Нет и вопроса об аскетическом убиении жизненного импульса и его врожденных практических назначений и функций; требуется не его истребление, но его преобразование. Функция Праны — это наслаждение, а подлинное наслаждение существованием — это внутренняя духовная Ананда, это не пристрастное и беспокойное наслаждение, подобное нашим виталическим, эмоциональным или умственным удовольствиям, деградированным, каковы они сейчас, из-за господства физического ума, но всеобъемлющее, глубокое, массированное сосредоточение духовного блаженства, которым владеют в тихом экстазе собственного и общего существования. Обладание есть функция Праны, посредством обладания приходит наслаждение души объектами внешнего мира, но это подлинное обладание, огромное и внутреннее, не зависящее от внешнего захвата, который подчиняет нас тому, что мы захватываем. Все внешнее обладание и наслаждение будет только обстоятельством удовлетворенной и ровной игры духовной Ананды с формами и феноменом ее собственного мира-бытия. Нужно отказаться от эгоистического владения, превращения земных объектов в нашу собственность, означающего претензию эго и на Бога, и на мир, и на существа, parigraha, для того, чтобы эта значительно большая, это огромная, всеобъемлющая и совершенная жизнь могла придти. Tyaktena bhunjithah, отказавшись от эгоистического чувства желания и обладания, душа божественно наслаждается своим Я и Вселенной.
Свободное сердце, подобным же образом, — это сердце, освобожденное от порывов и бурь привязанностей и страстей; атакующие удары горя, гнева, ненависти, страха, взлеты и падения любви, беспокойства радости, боль скорби покидают ровное сердце, и оно остается огромным, тихим, спокойным, светлым, божественным. Эти реакции не являются обязанностью, возложенной на нашу сущностную природу, они — порождение теперешней формы нашей внешней активной умственной и виталической природы и ее взаимодействий со своим окружением. Чувство эго, которое побуждает нас действовать, как отдельное существо, кто превращает своё изолированное требование и опыт умственной и виталической природы в пробу ценностей вселенной, ответственно за эти заблуждения. Когда мы живем в единении с Божественным в самих себе и с духом вселенной, эти несовершенства спадают с нас и исчезают в тихой, ровной силе и восторге внутреннего духовного существования. Оно всегда внутри нас и преобразует внешние соприкосновения прежде, чем они войдут в контакт с ним, пропуская их через засознательную психическую душу в нас, которая является скрытым инструментом восторга бытия. Посредством ровности сердца мы избавляемся от беспокойной души желаний, пребывающей на поверхности нашего сознания, открываем врата этого более глубокого существа, выявляем его ответные чувства и налагаем их подлинные божественные значения на всё, что заботит наше эмоциональное существо. Свободное, счастливое, ровное и всеобъемлющее сердце духовного чувства — таков результат этого совершенства.
В этом совершенстве также нет вопроса о суровой аскетической бесчувственности, отчужденном духовном безразличии или напряженной непреклонной строгости самоподавления. Это совершенство — не убиение эмоциональной природы, а преобразование. Все, что представлено здесь в нашей внешней природе в извращенных или несовершенных формах, имеет значение и пользу, которые обнаруживаются, когда мы возвращаемся ко все большей истине божественного бытия. Любовь будет не разрушена, а доведена до полноты, расширена до ее широчайшей способности, углублена до ее духовного выражения восторга, станет любовью к Богу, любовью к человеку, любовью ко всему, проявленному во внешней форме, как к самому себе и как к существам и силам Божественного; огромная всеобъемлющая любовь, полностью неспособная к различающему отношению, заменит предъявляющую права, эгоистическую, заботящуюся о себе любовь к маленьким радостям и печалям, зависящим от настойчивых потребностей, пораженную всеми видами гнева, зависти и удовлетворения, подверженную порывам к единству и движениям усталости, разрыва и отделения, которым мы сейчас придаем такое высокое значение. Обида перестанет существовать, а всеобъемлющая равная любовь и симпатия займет ее место, не страдающая симпатия, но сила, которая будучи освобожденной, способна поддерживать, помогать, освобождать. Для свободного духа гнев и ненависть невозможны, но мощная Рудра, энергия Всевышнего, может сражаться без ненависти и разрушать без гнева, потому что все время осознает то, что разрушает, как части самого себя, свои собственные проявления, и поэтому неизменна в своей симпатии и понимании тех, в ком воплощены эти проявления. Вся наша эмоциональная природа будет подвергнута этому высокому освобождающему преобразованию; и чтобы оно могло произойти, совершенная ровность создает эффективное условие.