Синто. Героев нет. Тетралогия

Пушкарева Любовь Михайловна

Где то минут через сорок подошел 'синий костюм'; готова поспорить на свой личный счет, что он имеет отношение к службе безопасности, государственной или корпоративной, уж очень он был собран и спортивен.

– Леди Викен-Синоби, - начал он без обиняков. 'Надо же, и имя знают, - мелькнуло у меня, - тем интереснее'.
– Позвольте скрасить беседой время полета, - тон деловой, даже вежливой улыбки не выдал.

– С кем имею честь?
– нейтрально, вежливо.

– Диего Шульц, служба безопасности Тропеза.

Интересно вдвойне. Решили, что против плазмогаубицы нет защиты, кроме другой плазмогаубицы, и тоже лупят в лоб.

– А вы один хотите со мной беседовать или друзей позовете?
– легкая заинтересованность.

– Позову, если не возражаете.

– Не возражаю.
– Наживку заглотила и готова померяться силами

– Только возьмите какой-нибудь стул, нам вчетвером тут не сесть.
– Он молча кивнул и удалился. А я тем временем поправила волосы и сдвинула рычажок 'запись' на застежке 'души', жест, доведенный до автоматизма за полтора года.

Появились гуськом - седой, 'костюм' и молодой; задержались, давая мне возможность определить, кто где сядет. Седого я посадила к себе ближе всех, что-то подсказывало мне, что он главный в их компании, Шульца подальше, но тоже на диван, а Талера - на принесенный им пуфик, между ним и мной оказался стол. Итак, к седому я сидела вполоборота, к Шульцу лицом и к Талеру боком. Поздравляю, господа, идеальная расстановка для допроса. Начнем.

Я посмотрела на седого, выжидающе подняв бровь.

– Эрих Трамп, атташе по связям с общественностью, - ответил он низким голосом, по-своему стараясь расположить меня к себе; похоже, это было неосознанно, как рефлекс. Ага, папочкин коллега, ну и дурацкий же титул у него.

– Очень приятно, - на лице маска спокойствия и вежливости, взгляд из-под ресниц, голос такой же вежливый. Читайте господа, читайте.

– И о чем же вы хотели побеседовать, господа?
– секундное замешательство, и Шульц ринулся в бой.

– Вы везете целый кофр инфокрисов.

Спокойный взгляд в ответ. А что мне вам отвечать, у меня есть право их везти.

– Вы скопировали всю библиотеку училища, зачем?
– подошел он с другого бока.

– У меня есть право скопировать и увезти все материалы, которые я изучала, это прописано в контракте, - я слегка передернула плечами, давая понять, что разговор бессодержательный, и в легком недоумении уставилась на Шульца.

– Даже планы транспортных кораблей? Их не было в вашем курсе, - не сдавался тот.

– Они были в библиотеке, и я их изучала, - тоном, отработанным еще на Илис, ответила я. Шульц слегка опешил, но тут подключился Талер.

– Скажите, а все синто такие... хладнокровные?
– причем 'хладнокровные' явно прозвучало, как 'конченные отморозки'.

– Скажите, а все тропезцы - эгоцентричные посредственности?
– вежливо

и светски парировала я. Талер уже открыл рот, чтобы выдать какой-нибудь перл...

– Брейк, - подал голос Трамп; он улыбался, словно все происходящее доставляло ему массу удовольствия. Может, так оно и было.

– Леди Викен, конечно, благодаря нашей ошибке, у вас было право вывезти всю эту информацию, но что вы хотите делать с ней дальше?
– сказал он своим чарующим низким голосом. Похоже, он начинает мне нравиться. Я одарила Трампа совершенно светлой и радостной улыбкой гейши, Шульца от нее аж передернуло.

– Ну, во-первых, не льстите, уж вы-то знаете, что я не Викен, а Викен-Синоби, и разницу вы понимаете. А что я буду делать с информацией, вы и так прекрасно знаете: отдам ее нашим инженерам, и они ее проработают на предмет чего-то нового для себя.
– Сказано это было с прежней улыбкой и доброжелательно.

– Вы ее отдадите ВАШИМ инженерам?
– вклинился Шульц. Я опять уставилась на него, выражая неодобрительное недоумение. Шульц начал тихонько багроветь.

– А чьим?
– все-таки спросила я.

– Я был категорически не согласен с тем, чтобы вас взяли, - зло бросил он, и в ответ получил взгляд из разряда 'и кто тебе теперь виноват'

Все происходящее мне решительно не нравилось, разговор шел не о том, и Шульц чуть переигрывал. Я вспомнила, что отец как-то отзывался о нем в уважительном тоне, и что он действительно мешал моему поступлению, он не мог быть тем тупицей, которого изображал. Значит, главный ход еще не сделан. Что же им нужно? А может, они знают, что я писала учебный процесс, курсантов, учителей и полетную практику, ведь это действительно незаконно. Да нет, тогда бы меня просто не выпустили, а не устраивали этот спектакль. В таком случае, что же?

– Почему вы так подчеркиваете 'Викен-Синоби', разве ваш отец не назвал вас наследницей? Или вы подчеркиваете родство с сильной семьей?
– это опять Трамп. Проявляет академический интерес, видите ли.

– Я ничего не подчеркиваю, господин Трамп, это просто норма речи, такая же, как и двойное имя, - опять вежливо и доброжелательно.

– Я правильно понимаю, что двойное имя - это прерогатива женщин-аристократок?

– В общем, да.

– А в частности?
– рассмеялся Трамп.

– А в частности - аристократок второго и первого ранга, - мне становилось все труднее сохранять выбранный тон.

– Но отец назвал вас наследницей, - полуутвердительно произнес Трамп.

– Нет, слишком рано называть наследника, нам с братом нет и восемнадцати.
– Талер дернулся, будто бы его удивил мой возраст.
– И впредь не стоит задавать подобных вопросов, это слишком личное, - закончила я, глядя Трампу в глаза. Тот развел руками в извиняющемся жесте.