Синто. Героев нет. Тетралогия
Шрифт:
– Это он должен был сказать...
– Говори теперь ты.
– У твоего отца и у меня будет дочь, инорожденная, - тихо сказала она.
Я почти физически ощутила удар по голове... Ну, отец...
– Он признает ее?
– уточнила я на всякий случай.
Лана молча закивала. Я не находила в себе сил что-либо сказать.
– Прости меня, - со слезами на глазах заговорила Лана.
– Я видела, что он охладевает ко мне, что его тяготит моя любовь. Ронан
Я молча обняла ее.
– Ты не сердишься?
– Сержусь, на отца.
– Не надо...
– Я желаю, чтобы твоя дочка была похожа не тебя и внешне, и характером, и чтобы ей не пришлось барахтаться в том же, что и мне.
Мы постояли обнявшись и до меня наконец дошло, что у меня будет сестричка, такая же, как Ронан... Я засмеялась и поцеловала Лану в щеку.
– Я буду учить ее танцевать, а Ронан будет подсовывать ей сказки, которые читал в детстве.
Лана улыбнулась в ответ, а потом отвернулась, чтобы спрятать набежавшие слезы. Хоть она и промолчала, я знала, о чем она подумала - я очень похожа на свою мать, и не только внешне.
Очень хотелось поругаться с отцом, но... не время и не место, да и права осуждать его у меня нет. Я злилась, что он ничего не рассказал мне, ведь я имею право знать, что у меня будет сестра.
– Когда ты собирался сообщить?
– спросила я, он сразу понял, о чем речь.
– Когда она родится, - спокойно ответил отец. Ронан, который стоял рядом, переводил взгляд с меня на него, похоже, он не знает...
– А ты, братец, знаешь, что у тебя будет сестра, одна кровь?
– Да, я думал, ты знаешь...
– И Лана думала...
– Вы остались подругами?
– осторожно поинтересовался отец.
Я попыталась испепелить его взглядом.
– Да! Более чем когда-либо, нам теперь есть, против кого дружить.
Он тихо рассмеялся, я не выдержала и усмехнулась тоже.
– Отец, все же сообщай нам, когда заводишь детей, и лучше до их рождения - попросила я.
– Ну... О леди Тобин вы знаете... Пока все.
– Это будет ее ребенок?
– уточнил Ронан.
– Да.
Мы с братом переглянулись и поняли друг друга без слов - нас у отца двое, дочь и сын, и никого больше нам не надо.
Отец тоже все прекрасно понял.
– Ревнивцы, - пробурчал он.
– Кстати, зачем ты вырядилась в платье гейш, тебе что, мало сплетен и нападок? И вообще, тебе правильней было бы надеть брюки, -
– Ага, чтобы меня, как на Тропезе, принимали за непойми-кого...
– Ты слишком похожа на свою мать, - уже серьезно сказал он.
– Я ее дочь - что я могу еще сказать.
– Это уж точно, - как-то сокрушенно заметил отец.
– Сначала за ней выгребал, теперь вот за тобой.
– Ты считаешь, что я не права?
– озабоченно спросила я.
– Если бы я так считал, я бы тебе рта не дал раскрыть на Совете.
Мы наконец подошли к залу, осмотрели друг друга, все в черном, я встала между отцом и Ронаном, и мы вошли.
Людей было немного, практически междусобойчик, безопасники и коммерсанты, инициировавшие акцию. Хелен-Инга сразу заметила нас и не смогла скрыть оживления. Синоби, беседовавший с Шур, замолчал на полуслове и уставился на меня, Шур тоже, она мне не простит того, что Синоби на секунду смог забыть о ее существовании.
– А вот и королева бала, - воскликнул некст Грюндер.
– С кем будет первый танец?
– доверительно спросил он.
– С самым дорогим и любимым мужчиной, - ответила я. Игры начинаются, ведь такие мероприятия - топливо для сплетен.
– Я ему завидую, - промурлыкал Грюнд.
– Музыка!
Зазвучал вальс, я развернулась к отцу.
– Я?
– Ну а кто же еще?
– Ронан!
– Ты отказываешься?
– Ну уж нет.
И мы закружились. Танцевал отец прекрасно; когда музыка закончилась, я испытала разочарование, хотелось кружиться и кружиться.
Грюнд с пакостной физиономией пробурчал: 'Запрет на замужество...', я в ответ послала ему ехидную улыбочку - игры...
Если первый танец был только для виновников торжества, то второй уже считается что для всех, но пока никто особо не спешил. Я кружилась с Ронаном, отца перехватила леди Шур, а Хелен-Инга медленно вальсировала со старым Баюлом.
– Я думал, что я для тебя - самый любимый мужчина, - подкалывал брат.
– Ну не будем же мы это афишировать, - в тон ему ответила я.
На третий танец отец и Хелен-Инга наконец добрались друг до друга. Если бы они повесили себе на спины плакаты с надписями 'Мы влюбленные!', это имело бы куда меньший эффект. Весь зал не сводил с них глаз, но им было все равно. Хелен-Инга расплылась в улыбке, глаза горели, а отец не отводил от нее взгляда. Я поймала недобрый взгляд леди Шур, сто процентов - задумала какую-то пакость. Вот ведь интересно, она отравляла жизнь всем, до кого могла дотянуться, но в деловых вопросах была надежным и умным партнером.