Шрифт:
Иллюстрация на обложке Michaela Quedzuweit
Внутренние иллюстрации Snegg
ПРЕДИсловие
Эта книга ждала своего часа с 2018 года. Выкладывалась постепенно с 2017, почти сразу после выхода третьей части на Wattpad. Если бы не поддержка читателей и не их частые напоминания о существовании этой дополнительной части, я бы вряд ли осознала, что она тоже нуждается в официальном выходе. И за эту поддержку я хочу их сердечно поблагодарить!
Спасибо
P.S. Я вырезала из печатной версии книги некоторые финальные главы. Прочитать их можно на Wattpad в моем профиле
medina_mirai.
1
– Ангела? Ангела, ты готов?
Джинджер поднимался по ступенькам, застегивая на ходу пуговицы рубашки. Он поправил воротник и галстук, когда добрался до второго этажа, и зашагал по коридору, направляясь к сыну.
– Ангела!
Мужчина подошел к двери в комнату Ангелы, провел рукой по волосам и дважды постучал. Заходить к сыну не хотелось. Мало ли, чем он занят. Джинджер прислушался, но ни разговора по телефону, ни шума не услышал. Тишину нарушали только неловкие, но знакомые шорохи – шуршание одежды, что немного его напрягло. В какой-то момент из комнаты донесся тихий голосок. Или не голосок, а стон. Или вовсе не тихий.
Джинджер сразу догадался, что происходит. Он не стал заходить и поплелся вниз, ухмыляясь самому себе и пару раз останавившись в коридоре, чтобы переварить информацию.
– Ну что, идет? – спросила Фам.
На удивление, сегодня она не была столь оптимистична, как обычно. Да и вообще, после смерти Мелы женщина изменилась: стала хладнокровнее, сдержаннее и меньше шутила. Этим она сильно расстраивала Ангелу. Ему нравилось видеть, как его мама улыбается во все зубы, хохочет по пустяковым поводам на весь дом, отчего обычно подскакивали все члены семьи. Однажды Марвел из-за этого даже пролила чай на свою новую белоснежную рубашку. Ей еще повезло, что чай слегка остыл, а то могла бы и обжечься. Тогда бы точно было не до смеха.
– Ну, – протянул Джинджер, отводя взгляд в страхе, что жена магическим образом прочтет его неловкие мысли, – он в процессе.
Фам заторопилась к лестнице, приговаривая:
– До приема всего полчаса, нам еще доехать нужно. Может, мне пойти и…
– Нет! – Джинджер резко остановил ее. – Уверен, он спустится уже через минутку.
Фам неодобрительно взглянула на мужа, вернулась к столу и, взяв чашку остывшего кофе, отпила глоток и слегка поморщилась от его горького вкуса.
– Ужасный кофе! Больше мы его не покупаем. Я все никак не привыкну к жизни в Стокгольме. Здесь столько всего нового, что жителям Гасборна могло только сниться: куча брендовой одежды, обуви, продуктов и других вещичек. Удивительно, что семья Рейдена сюда не перебирается.
– Ну, – Джинджер взял со стола
– А те, что победнее, тянутся в большие города.
Джинджер немного обиженно посмотрелна жену:
– Мы вовсе не бедные. Все у нас с деньгами хорошо, тебе даже работать не приходится.
– В том-то и беда, что мне целыми днями нечего делать.
– О такой жизни все женщины мечтают: не работай, бери да трать деньги мужа!
– Но я – не они, Джин. – Фам поставила чашку на стол и подняла взгляд к потолку. – Ну и что там с твоей минутой? Где он?
В этот момент доски на ступеньках заскрипели – Ангела наконец спускался. Он выглянул из коридора на кухню и с легкой, немного растерянной улыбкой произнес:
– Ну что, идем?
– Что так долго, милый? Что-то случилось? Если чувствуешь себя плохо, можем перенести прием. – Фам мгновенно изменилась в лице: режим заботливой мамочки был активирован. После смерти родной дочери всю свою заботу она выплескивала на неродного сына, и порой Ангела тонул в этой опеке. Вернее, всегда тонул, ибо Фам контролировала если не каждое, то почти каждое его действие в страхе, что он может сломать ноготь или получить ссадину. Именно поэтому на зимние каникулы Ангела еле уговорил отпустить его к Рейдену в родной Гасборн.
«А если авария? Лед скользкий. Тебе обязательно ехать? А, может, не надо? Не вижу в этом смысла. Никуда не денется твой Рейден!» – говорила она.
– Я просто был немного занят. – По взгляду папы Ангела понял: тот что-то знает. Что-то очень нехорошее.
– Ладно, времени нет, все в машину, – велела Фам.
Она понеслась впереди процессии, состоящей из Ангелы и Джинджера, будто сама опаздывала на прием. Когда Фам вышла на улицу с ключами от авто, и раздался сигнал открывающейся машины, Джинджер остановил ничего не подозревающего Ангелу и прошептал ему на ухо:
– В следующий раз, когда решишь посмотреть порнуху, пожалуйста, не включай звук в наушниках на полную, хорошо? До тебя не докричаться.
Ангеле хотелось провалиться сквозь землю или отмотать время на несколько минут назад, когда отец еще не уличил его в постыдном занятии.
Фам посчитала нужным отвести Ангелу к психологу, объяснив это примерно так: «Ты уже большой, и у тебя есть свои секреты, о которых тебе явно неловко говорить».
Было неловко это слышать.
Родителей волновало, что их сын никем не увлечен, когда все его ровесники вовсю встречаются друг с другом.
– У вас есть какие-нибудь жалобы? – Хьюго, грузный усатый психолог, поудобнее расположился в своем кожаном кресле, указав Ангеле на кресло напротив.
Парень едва слышно опустился на сиденье.
– Мне не на что жаловаться.
Мужчина оглядел его с ног до головы через очки в бордовой оправе и вопросительно поднял брови.
– Ваши родители сказали, что вам может быть слегка… одиноко. У вас есть девушка или парень? – Голос психолога звучал так, словно он уже тысячу раз задавал этот вопрос.