Синяя Птица. (Трилогия)
Шрифт:
– Девоньки, а вы куда путь-дороженьку держите? – поинтересовалась старушка, выуживая из широкого цветастого рукава длинную трубку вишневого дерева.
Набив ее смесью сухих трав из маленького расшитого мешочка, висевшего на поясе, она чуть прищелкнула пальцами. Сорвавшиеся с них крошечные красноватые искорки дождем посыпались на трубку, моментально запалив сбор, затлевший пряным дымком с приятным запахом прелых по осени листьев.
Вот уж не думала встретить на тракте коллегу…
– В город, – ответила Вилька за нас обеих, легонько касаясь каблуками боков Тумана и направляя его поближе к воротам – очередь двигалась
Пожилая ведунья окинула нас с Вильей внимательным, оценивающим взглядом ярко-синих, молодых глаз с чуть ироничным прищуром и улыбнулась.
– Вижу, что дорога вам предстоит нелегкая. Многое у вас позади, девоньки, а впереди – еще больше.
Все. Не дай Всевышний – нарвались на предсказательницу. Не могу объяснить своего неприятия пифий и оракулов, но когда кого-нибудь из них пробивает на очередное предсказание в моем присутствии, я стараюсь убраться подальше и как можно скорее. Поскольку всегда есть шанс, что среди базарных гадалок, хватающих тебя за руку с многократно отработанной речью типа: «Ой, брильянтовая моя, ждет тебя суженый-ряженый, да не простой, а золотой!» – и так далее в том же духе, есть настоящая провидица, от которой так просто не отвяжешься. Потому как предсказание требует, чтобы его рассказали, передали кому-то на словах, не важно, тому ли, кому оно предназначалось, или же просто первому встречному. Судьба всегда найдет, как донести намек о себе, пусть даже через десятые руки.
Тем временем ведунья посмотрела прямо мне в глаза, и я с какой-то обреченностью увидела в темном омуте ее зрачков пришедшее откуда-то свыше знание. Да, провидица. Возможно, спонтанная – как мне кажется, она больше травами занимается, но на редкие откровения ее все-таки хватает.
– У всего есть оборотная сторона. Добро может обернуться злом, принц – нищим, а венок – короной. Доверяй сердцу, а не глазам, девонька. Не гони от себя судьбу понапрасну и не беги от нее. Если ты обгонишь, она тебя все равно настигнет. Отстанешь – подождет. Не старайся повернуть судьбу так, как тебе этого больше хочется, ведь может случиться, что у тебя это получится…
Она хотела сказать что-то еще, но ее прервал довольно-таки бесцеремонный окрик уже подуставшего стражника у ворот. Только сейчас до меня дошло, что наша очередь уже подошла, и теперь на нас с Вильей снизу вверх взирали малость озверевшие от наплыва народа глаза доблестного стража.
– Так, вы торговать чем-нибудь в Беловеже собираетесь? Товары с собой никакие на продажу не везете? А на сколько приехали?
Пока моя подруга с самым честным выражением лица уверяла стражника, что ничем и никем мы торговать не собираемся, приехали на один день полюбоваться красотами столь великолепного города и что мы вообще крайне законопослушные и скромные девицы, я оглянулась на ведунью, которая невозмутимо попыхивала своей трубкой, не обращая на нас с Вилькой никакого внимания. Похоже, порыв предвидения схлынул и поверг старушку в апатию, как это часто бывает с пифиями.
Наконец нас пропустили в город, взяв за проезд половину серебряной гривны со всех троих (то есть с двух всадниц и одного коня), и Вилья направила Тумана по мощенной булыжниками дороге туда, куда устремлялся основной поток
Легкие клубы пара поднимались от лохани с горячей водой, в которой я с блаженным выражением на лице отмокала уже добрых полчаса. Вот оно – счастье, когда усталость, принесенная с пыльного тракта и длинной дороги, уходит без следа, растворяясь в воде. Я как следует отмылась и, с неохотой покинув лохань, завернулась в широкое банное полотенце и убрала с лица мокрые пряди волос. Теплый ветерок колыхал занавески, принося с собой гам уличной суеты, долетавший снизу.
– Госпожа ведунья, можно? – послышался из-за двери приглушенный женский голосок.
Я, усевшись на краешек кровати, лениво щелкнула пальцами, и дверь приоткрылась, впуская тоненькую, как ивовый прутик, девушку-служанку.
– Лохань уже можно уносить?
Я только кивнула, вяло наблюдая за тем, как в дверь вваливаются две дородные бабы и беспроблемно вытаскивают тяжеленную емкость с водой за здорово живешь. Н-да, мне так сделать слабо при всем желании, разве что магию использовать… Девушка поклонилась и удалилась, деликатно прикрыв за собой дверь, а я со вздохом растянулась на застеленной кровати, перебирая в памяти события сегодняшнего дня.
Беловеж, как и любой крупный торговый город Росского княжества, встретил нас шумом на улицах и повышенным поголовьем народа на квадратную сажень открытого пространства. То есть стоило нам проехать через ворота, как пришлось спешиваться, дабы никого не задавить по пути. Честно говоря, я была только рада, поскольку у меня страшно ныл отбитый во время езды на Вилькином жеребце афедрон, а ноги затекли и на попытку сделать шаг отозвались сотнями противных иголочек в икрах и бедрах. Тьфу, черт, лучше бы я на драконах летала, чем на Тумане кататься! Хотя с драконами я переборщила малость – неизвестно, как летают эти крайне умные и хитрые ящероподобные чешуйчатые существа, может случиться так, что это еще хуже брыкающегося Вилькиного жеребца, с которым у нас взаимная нелюбовь с первого взгляда…
– Ева! – Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетела раскрасневшаяся после водных процедур в соседней комнате Вилья, тоже замотанная в широченное полотенце. – Ты что, спишь, что ли?
– Если бы и спала, то после твоего выступления наверняка бы проснулась, – буркнула я, неохотно подвигаясь и уступая подруге кусочек кровати. – В чем дело?
– Да так, мелочь. – Вилья улыбнулась, тряхнув еще мокрыми ярко-рыжими волосами, с которых разлетелись мельчайшие брызги, щедро окропив мне лицо. – Ты знала, что к Алатырской горе придется ехать через Заповедную дубраву?
– Через что? – переспросила я, приподнимаясь на локте.
Я слышала про Заповедную дубраву, но вроде как ничего страшного. По крайней мере, славы, как у Серого Урочища, у нее не было.
Вилья повторила.
– Ев, понимаешь, я успела поговорить с хозяином корчмы, ну, когда покупала нам с тобой еду в дорогу, и он сказал, что до Алатырской горы еще никто не добирался.
– Почему это? Насколько я знаю, нежить боится драконов как чумы, и вокруг Алатырской горы ее быть не может в принципе! – Я потянулась к сумке, выудила из ее недр простой костяной гребень и начала расчесывать уже подсыхающие волосы.