Синяя Птица
Шрифт:
— Макс, займись тем, о чем мы с тобой говорили.
— Ты поедешь один?
— От того, что я езжу с тобой, толку мало. Не охрана, а детский сад, — Артур с трудом сдерживал гнев. По-видимому, причиной сдержанности была я. — Уладь возникшие вопросы и постарайся не создавать лишнего шума.
Артур посмотрел на меня, и я снова почувствовала его сильные руки. Он взял меня под локоть. На этот раз я была готова к его прикосновению и позволила проводить себя до машины.
Всю дорогу домой перед глазами возникала вспышка, и четкий грохот раздавался в голове. От воспоминаний стало не по себе. Может, надо было попросить доктора выписать мне успокоительное? Придется обратиться за помощью к Раде. Подруга изведет вопросами и нотациями. Не сомневаюсь! Я посмотрела на часы. Наступал новый день, а вместе с ним грядут перемены и в моей жизни. Вряд ли я смогу закрыть
— Марго, ты в порядке? — тихий голос с проступающими нотками искреннего беспокойства заставил вздрогнуть и посмотреть на Артура.
— Более или менее.
— Я хотел сказать спасибо, — его рука коснулась моих пальцев, он смотрел на меня. Взгляд был теплым и нежным.
Я не совсем понимала, о чем он, и в ответ лишь удивленно вздернула бровь.
— Ты спасла мне жизнь. Если бы не твое желание покататься на джипе… — он замолчал и устало потер лицо. — Я даже боюсь представить, что могло бы произойти…
— Мне тоже страшно об этом думать.
— Получается, что ты теперь мой ангел — хранитель. Я бы не хотел, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — если Артур пытался напугать таким образом, то он зря старается. Наивный! Даже не знает, кому говорит все это. — Поэтому попрошу тебя еще раз. Не стоит упоминать о взрыве в своей статье, — хоть он и пытался говорить спокойно, в последней фразе я почувствовала какое-то давление.
— Артур, я журналист, а не сплетник. И если бы я писала о сегодняшнем взрыве, мне нужны были бы факты и доказательства, а также материал о том, что предшествовало взрыву. Но ты мне их не дашь, так что не очень искреннее у нас вышло интервью.
— Ну, может быть, в следующий раз тебе повезет больше?
— Я буду очень надеяться, что мне повезет.
Машина остановилась, и я поняла, что мы уже приехали. Знакомый двор, деревья, дома. Как же я была рада их видеть! От мысли, что могла потерять их сегодня, стало неуютно. Страх и чувство беспокойства вернулись с новой, удвоенной силой. Я поняла, что меня сейчас начнет трясти не просто озноб, а самая настоящая трясучка, да так, что стук зубов будет слышен за километр. Я поспешила выйти из машины и попрощаться с Артуром. Из последних сил приходилось сдерживать свое состояние. Единственное, что я хотела, это попасть домой, а точнее к Раде, чтобы подруга дала какое-нибудь успокоительное, пока я не поломала свои зубы.
— Спасибо, что проводил.
— Я привык сдерживать обещания, тем более, перед дамой.
Я улыбнулась в ответ и направилась к дому.
— Марго! — Артур окликнул меня.
Я остановилась и обернулась.
— Береги себя. Не хочу потерять своего ангела-хранителя.
***
Непонятное беспокойство и чувство тревоги обуревали Тимура всю ночь, не давая возможности расслабиться и окунуться в царство покоя и сна. Давно ему не было так паршиво. Большой пустынный дом еще сильнее нагонял тоску и создавал благоприятную почву для дурных мыслей. После разрыва с Марго Тимур не раз порывался продать их совместный дом, тем самым, рассчитывая, хоть как-то избавиться от воспоминаний и начать новую жизнь, по крайней мере, попытаться. Жизнь, где не будет женщины, которую он любит больше всего на свете, но которая не может быть рядом, потому что не принимает его таким, какой он есть, а он не может поменяться, не может стать другим. Как ни пытался, ничего не выходило. Все эти годы без нее были сущим наказанием. Воспоминания не отпускали, делая беспомощным, подчиняли, заставляя мучиться угрызениями совести. Тимур злился, он ненавидел себя за то, что не смог, не сумел сохранить то большое и светлое, что было между ними. Он никак не мог смериться с ее профессией, с ее тягой к авантюрам, к свободной жизни, с ее стремлением доказать свою независимость. Тимур хотел заботиться о ней, боялся за нее, за каждый ее шаг. Но его любовь и забота приводили к бесконечным скандалам. Она уходила, он возвращал, она плакала, он извинялся, ругая себя за несдержанность и вспыльчивость. Их совместная жизнь превратилась в ад. Порой ему хотелось убить эту рыжую девчонку, постав точку во всем этом кошмаре. В ее последний уход Тимур решил: «Все! Хватит!». Он не может заставлять ее. Он не хочет, чтобы она была несчастна. Отпустив ее, Тимур
Тимур, словно тень, бродил по комнатам дома, окутанных ночным мраком и давящей тишиной. Взгляд скользил по предметам, находившимся в помещениях, и не замечал их. Перед глазами стояли лишь обрывки воспоминаний из его прошлого с Марго. Он не забыл, как они познакомились. Тимур сидел в небольшом ресторанчике и сразу приметил милую девушку в углу зала. Она никого не замечала и все время что-то записывала в маленький блокнот, кривя при этом свой чудный носик. Тимур вспомнил, как откровенно рассматривал незнакомку, но боялся подойти, не зная, что ей сказать. Ему никогда не составляло труда завязать знакомство с женщинами, но в этот раз он растерялся, как мальчишка. И когда она ушла, он долго сетовал на свою нерешительность и непонятно откуда взявшуюся неуверенность. Но судьба была к нему благосклонна, и уже через две недели он вновь повстречал рыжую красавицу на ипподроме. Тимур тогда только начинал безумную затею с открытием конного завода. Лошади были его страстью, он всегда мечтал и верил, что сможет осуществить свою голубую мечту разводить и заниматься одними из прекраснейших созданий на земле.
Тот солнечный летний день он никогда не забудет. Тимур радовался как ребенок, вновь встретив Марго. На этот раз он был настроен решительно и не собирался упускать свой шанс. Завязав беседу, выяснив, что она журналистка и пишет статью о лошадях, Тимур любезно вызвался помочь ей в этом деле, неплохо разбираясь в теме. Приятным сюрпризом для него оказалась любовь Марго к лошадям. Ее теоретические познания удивили его. Случайная встреча стала маленькой ступенькой, легким трамплинном для будущих безумных и в тоже время прекрасных, страстных отношений. Завязавшийся роман полностью поглотил их, даря обоим невероятный поток эмоций и чувств. Они ощущали себя половинками одного целого. Эти дни стали самыми яркими, самыми теплыми воспоминаниями Тимура. Никогда еще он не был так счастлив.
Кошмар, полностью поменявший его жизнь, начался с момента решения Марго уйти из спортивной газеты и стать криминальным журналистом. Сколько Тимур не просил, не уговаривал, приводя существенные доводы, все было бессмысленным. А ведь он знал о мире криминала не понаслышке! Он сам являлся частью этого мира. Но Марго невозможно было переубедить. Вот тогда-то он и понял, насколько она может быть упрямой, своенравной и одержимой профессией. Чаша терпения переполнилась, когда Марго, чуть было, не погибла, ввязавшись в историю враждующих группировок. Тимур с ужасом вспоминал, каких нервов и сил стоило ему вытащить ее из передряги. После этого кошмарного случая он строго-настрого запретил ей заниматься журналистикой. Посадил дома, решив, что, перепугавшись, она и сама не захочет проходить через весь ужас снова. Но Марго хватило ненадолго. Взаимные упреки и обиды стали частью их совместной жизни, отравляя отношения, делая таких любимых и родных людей чужими.
Тимур сидел в своей большой светлой кухне и пил свежеприготовленный кофе, который у него всегда хорошо получался. Марго любила кофе по утрам, и он баловал ее этим.
За окном уже наступило утро. Тимур удивился, что не заметил этого, полностью погрузившись в свои воспоминания. Окончательно из прошлого его вырвал телефонный звонок.
— Да, — Тимур ответил, даже не взглянув на имя звонившего.
— Вижу, ты ранняя пташка.
— Клим? Что случилось? — голос звучал удивленно и встревожено. Ночное предчувствие, утихшее на какое-то время, вновь овладело им.
— Я тут прессу утреннюю просматриваю. Интересно пишут.
— И что же интересного ты там нашел? — легким резко перестало хватать воздуха. Тимур подошел к окну и открыл его.
— Нашего друга ночью подорвать хотели.
— Ты о ком?
— Об Артуре. Его машина за городом взлетела в воздух.
— Надеюсь, парень жив.
— Пишут, что жив.
— Ну, значит тебе нечего беспокоиться. Не понимаю, зачем ты мне звонишь по этому поводу в такую рань? — голос Тимура стал звучать раздраженно. Он немного успокоился из-за того, что известие никоим образом не относится к нему.