Синяя рука
Шрифт:
Она посмотрела на него жестким и холодным взглядом.
— Очень романтическая история! Вы не замечали за собой склонности к фантазии? Впрочем, вряд ли. Вы больше ничего не хотите мне сказать?
— Я не знаю, что сказать, чтобы вы мне поверили. Но вы должны знать, что та дама, которую вы у меня видели, — ваша родная мать.
Её глаза расширились, и губы непроизвольно раздвинулись в улыбке.
— Честное слово, Джим, вам следовало бы писать романы. Все ваши страхи надуманны. Если хотите знать, я покидаю Гроутов через несколько дней, чтобы вернуться на прежнее место работы. И не надо выдумывать в отношении дамы, не имеющей телефона,
Чем больше Ева говорила, тем сильнее закипал в ней гнев. Она не могла простить Джиму ту кошмарную сцену.
— Я хочу вам сказать, что вы подорвали мою веру в мужчин больше, чем Гроут или кто-либо другой. Вы меня так оскорбили… Я вам не могу простить.
Попрощавшись, Ева покинула комнату.
Глава 27
Ева исчезла
Развязка была близка. Дигби интуитивно её ощущал. Теперь нужно было действовать быстро и хладнокровно. Иначе можно проиграть. В течение двух лет он вёл переговоры с агентом из Сан-Пауло о покупке плантации. Дело практически было завершено. Оставалось только подписать контракт. Оформить документы он собирался на подставное лицо. Такой вариант давно разработан на случай, если срочно придётся бежать. На богатых плантациях можно будет устроить настоящий маленький рай, развлекаться не хуже, чем в лондонском доме. Тем более, что у него, кажется, появилась любимая женщина. Дигби решил взять Еву с собой. Он надеялся, что в течение года вытерпит её присутствие под одной крышей. А что будет дальше — время покажет. И раньше у него было немало женщин, которые впоследствии навсегда исчезали с его горизонта. Так что ничего нового изобретать не придётся.
Джим тоже чувствовал напряжение последних дней. Утренние часы особенно медленно проходили для него. Он ждал управляющего конторой из Ливерпуля, который должен был приехать после полудня. Но он запоздал. Когда, наконец-то, долгожданный корабельный журнал оказался в его руках, он начал с трепетом листать его страницы. Нашёл нужное место и углубился в чтение. Из записи в бортжурнале следовало, что «Бетльдор» покинул Тильберн в девять часов утра при отливе. Море спокойное, хотя несколько туманно. Пришлось скорость уменьшить наполовину, затем ещё на четверть. Шли медленно. Где-то в двенадцать часов штурман Босен сообщил, что корабль потопил лодку. В воде оказалось два человека. Их пытался спасти матрос Грант. Но на борт удалось поднять только ребёнка. Больше никого не удалось найти. Спасённой оказалась девочка в возрасте нескольких месяцев. Её передали содержательнице буфета на корабле. В дальнейшем в журнале не было ни слова о девочке, вплоть до прибытия корабля в Фенчал. Здесь была сделана запись о том, что уведомили британского консула о спасении ребёнка.
— Обратите внимание ещё на одно сообщение в Дакке. Это порт на западном побережье Африки, — сказал управляющий конторы.
Джим прочёл: «Получена телеграмма консула в Фенчале, что лондонской полиции не сообщено о пропаже ребёнка».
— Не правда ли, интересная запись? А вот ещё одна: «Мистер Уэлдон, житель Капштадта, совершающий со своей супругой увеселительную прогулку, хочет удочерить ребёнка, так как недавно потерял свою дочь. Капитан знает мистера Уэлдона, к тому же, несколько пассажиров могут установить его идентичность. Ему передали ребёнка с условием, что о случившемся будет заявлено властям в Капштадте».
В борт-журнале было и подробное
Джим был вне себя от радости.
— Вы себе представить не можете, господа, как я вам благодарен. Ребёнок, а вернее, прекрасная женщина, которой она стала, вам тоже бесконечно обязана. Быть может, вам придётся предъявить бортовой журнал суду. Но дело моей клиентки мне кажется столь ясным, что судебного расследования не понадобится.
Джим снял копию записи и через несколько минут положил её на стол мистеру Солтеру. Глаза адвоката заблестели от удовольствия.
— Вот теперь можно сказать, что дело завершено. Корабельный журнал доказывает идентичность дочери леди Мери и Евы. Кончены ваши розыски!
— Ещё не совсем, — отвечал Джим с улыбкой. — Нам с вами предстоит отнять состояние Дентона у Гроутов. Кроме того, нужно как можно скорее убедить мисс Уэлдон покинуть дом Дигби.
— Вы знаете, мой мальчик, в подобном случае совет пожилого человека может оказать большее действие, чем ваши мускулы. Я пойду вместе с вами.
На звонок появилась новая служанка, которая открыла им дверь. Их проводили в кабинет, где тотчас появился Дигби.
— С вашего разрешения, сэр, я хотел бы поговорить с мисс Уэлдон, — торжественно изрёк Солтер.
Дигби впервые видел его таким строгим и чопорным.
— Я очень сожалею, но в настоящий момент вы не сможете говорить с мисс Уэлдон. Она сегодня утром поехала с моей матерью во Францию. Сейчас она уже, вероятно, в Париже.
— Вы лжёте, — спокойно сказал Джим. — Мисс Уэлдон или по-прежнему находится в доме, или вы её отправили в своё имение в Сомерсет.
Гроут был несколько сбит с толку прямым оскорблением Стейла в присутствии адвоката.
— Насколько я понял, мистер Солтер, вы стали орудием авантюриста, который только что оскорбил меня. Впрочем, право выбора за вами. Как бы то ни было, мисс Уэлдон больше не желает с вами иметь ничего общего, о чём и уведомила меня, мистер Стейл.
Джим знал, что Гроут лжёт. Ева никогда бы в жизни не посвятила его в свои сердечные дела. Но их размолвка мешала ему действовать смелее.
— Какой у вас интерес к мисс Уэлдон? — Спросил Дигби у адвоката.
— Она меня интересует как человек.
Джим был поражён таким заявлением. Но Солтер не дал ему вымолвить ни слова. Он взял инициативу в свои руки.
— Мне кажется, мистер Стейл, что нам пора идти.
— Но почему вы ему не сказали, что Ева — законная наследница состояния Дентона? — Спросил Джим своего патрона уже на улице.
— Не надо торопиться, мой юный друг. Давайте предположим, что все наши выводы верны. Допустим также, что человек, с которым мы только сейчас общались, отпетый негодяй, каким он нам с вами кажется. Но девушка-то теперь всецело в его власти. Подумайте, что будет, если я раскрою перед ним все карты.
— Вы правы, — Джим закусил губу. — Я всегда излишне горяч и неблагоразумен.
— До тех пор, пока Гроут не знает, что ему угрожает со стороны Евы, она в относительной безопасности. По крайней мере, он не совершит покушения на её жизнь. А если узнает всё, что знаем мы, она погибла.
— А вы не преувеличиваете опасность, патрон?
— Вы сами себе противоречите, Джим. Вы не раз меня убеждали, что Гроут отпетый негодяй. Его не остановит перспектива убийства, если только таким образом можно спасти своё наследство!