Сирийский десант
Шрифт:
И никто не видел, как он, уединившись в своей палатке, достал из кармана куртки смартфон. Неожиданно ловко набрал довольно длинный текст, вышел в Интернет и отправил письмо по электронной почте в ящик, числящийся на каком-то алжирском сервере. Убедившись, что послание доставлено, вышел из «паутины», стер набранный адрес, стер само письмо, спрятал смартфон в карман и снова вышел под турецкое солнце.
Спустя десять минут в эту почту зашел другой пользователь, знавший пароль. Офицер сирийской военной разведки. Прочитал пришедшее из Турции послание. Перечитал. И потянулся к трубке стоящего рядом телефона.
Глава 10
По шоссе резво пылил «Садко» в камуфляжной раскраске.
Одиночный армейский грузовик не привлекал ничьего внимания – в стране черт знает что творится, мало ли кто куда едет и что везет. Спущенный тент заднего борта скрывал темное нутро кузова. Водители встречных машин в большинстве своем просто не успевали разглядеть, что в кабине не просто люди в форме, а спецназовцы. Те же, кто успевал, просто втапливали педаль газа глубже, чтобы оказаться от этого места подальше и побыстрее.
Сидевший рядом с водителем капитан Ахмад Наджи хмуро смотрел на тянувшийся под колесами потрескавшийся асфальт, периодически переводя взгляд на карту, разложенную на коленях, – где-то здесь затерялся съезд на разбитую грунтовку, на которой будто бы были замечены натовские парашютисты. «Особого повода доверять этим данным нет», – откровенно сказал полковник аль-Джедид, когда ставил Ахмаду задачу два часа назад. Правда, назвать источник отказался, туманно сославшись на смежников. «Шайтан его знает, кого видели там на самом деле, – говорил полковник, – но проверить надо – время сейчас такое, что все может быть». Если все это правда, то коммандос нужно уничтожить. А если повезет – взять живым хотя бы одного. Президенту Асаду такое «вторжение» может оказаться очень на руку. Арабским странам, даже лояльным к НАТО, такое прямое вмешательство понравится никак не должно.
«Да, время сейчас тяжелое», – думал капитан. И не все происходящее в стране ему нравилось. Не нравилось ему и то, чем приходилось теперь заниматься армии, чья задача – оборонять Родину от внешнего врага, а не усмирять собственный народ. Но Ахмад принял присягу и собирался оставаться верным ей до конца. Приказы не обсуждают, а выполняют. Если надо – то стиснув зубы.
– Здесь, – он еще раз сверился с картой и показал водителю на чуть приметный съезд с обочины.
Тот кивнул и сбросил скорость, но грузовик все равно здорово качнуло, да и потом трясло практически непрерывно, и Наджи приказал водителю ехать потише. Каменистая грунтовка и рядом с шоссе была практически незаметна, а потом, вильнув, и вовсе скрылась в холмах. Дорога не выглядела сильно разбитой – похоже, ездили здесь нечасто. Но все же ездили…
Капитан попросил водителя остановиться, выскочил из кабины и присел перед бампером, рассматривая камешки в колее. Когда Ахмад присмотрелся, то понял, что последняя машина прошла здесь совсем недавно – не далее как сегодня утром. И даже не одна машина, а добрый десяток. Судя по размеру шин и ширине колеи – техника не армейская, в основном развозные грузовички, которыми пользуются торговцы с рынков или микроавтобусы. Беженцы? Похоже.
Наджи не любил, когда этих людей называли предателями и врагами Родины. Меру вины должен определять суд. Или военный трибунал. А раз доказано только то, что они бегут отсюда, – значит, беженцы. Пока, во всяком случае.
Наджи забрался обратно в кабину. Грузовик снова покатил по вьющейся среди холмов дороге, все больше забиравшей вверх и в сторону от шоссе. Они останавливались еще один раз – когда водитель обратил внимание на странные борозды на обочине – словно с дороги недавно стаскивали что-то довольно большое, то ли ящики, то ли бетонные блоки… то ли контейнеры? Ахмад на всякий случай отметил это место
Грузовик выкатился за поворот… и водитель от неожиданности едва не ударил по тормозам изо всех сил, а Наджи схватился за оружие.
Им открылось место самого натурального побоища – на краю дороги, осев на передние колеса и слегка завалившись набок, стоял гражданский грузовичок, доверху груженный барахлом. Вдобавок вдоль дороги было разбросано немало вещей и домашней утвари. Как будто позади грузовичка стоял еще десяток машин, только они после устроенного кем-то основательного шмона уехали, а его бросили.
Впрочем, дальше по дороге, метров так пятьдесят, за перекошенным грузовичком виднелись еще машины. Вернее, то, что от них осталось. Сгоревший дотла трехосный грузовик, в котором с трудом – только по характерной решетке радиатора – угадывался «ЗиЛ-131». И такой же обугленный остов какого-то автомобиля помельче, вдобавок развороченный взрывом.
Наджи приказал бойцам спешиться и все осмотреть. Капитан взял с собой лишь два десятка человек. Полковник сказал, что этого хватит – по его данным, парашютистов было только четверо. «А если они лишь выдумка, – добавил аль-Джедид, – тем более нет смысла поднимать целый батальон», в чем Наджи был полностью с ним согласен…
Причина странного положения грузовичка выяснилась быстро – его передние колеса были прострелены, а потом его еще и спихнули на обочину. Видимо, чтобы другие могли проехать. Но кто стрелял по колесам? За ответом далеко ходить не пришлось – справа от дороги, чуть выше по склону, среди камней отыскались трупы в полицейской форме. Надо думать, именно они были авторами живописной композиции из вещей беженцев. Большинство стражей порядка явно было убито в скоротечной перестрелке, хотя минимум троих снял снайпер, в том числе офицера. Во всяком случае, случайная автоматная пуля вряд ли снесла бы ему полчерепа… А ведь все эти полицейские могли быть живы, неси они службу честно, – судя по отметкам на карте и прочим документам, найденным в сумке офицера, патруль в это время должен был находиться совсем в другом месте… Следы крови на дороге перед грузовичком и сложенное из камней надгробие неподалеку тоже наводили на определенные выводы. Последним штрихом, довершавшим картину боя, стали следы маленьких колес, крутыми зигзагами испещрившие склон вокруг мертвых полицейских. И гильзы от автоматных патронов калибра 5,56 мм с германской маркировкой, поблескивающие среди камней по всему склону. Более привычные гильзы от «АКМ» валялись гораздо гуще и в куда большем количестве – похоже, полицейские с самого начала отстреливались. Их оружие найти не удалось, но его могли забрать и беженцы. Во всяком случае, сам Наджи на их месте поступил бы именно так.
Капитан вытер пот со лба. То, что здесь произошло, ему было более-менее понятно.
– Масуд, – негромко подозвал он сержанта, – собери людей.
Когда группа построилась, Наджи заговорил:
– Бойцы! Вы сами видите, что здесь произошло. Вы видите, что бывает с теми, кто нарушил приказ. Если их не карает командир, то их карает Аллах. Этот… начальник полицейского патруля… шакал, недостойный носить звание офицера, вместо того чтобы вылавливать террористов и бандитов, грабил и убивал проезжающих гражданских. Перекрыл дорогу не там, где ему было приказано, а там, где надеялся поживиться. Никто не пришел ему на помощь, потому что никто не мог искать его здесь. Аллах велик и справедлив, и не нам судить, чьими руками вершится его суд. Если этих… шакалов поставили на место натовские коммандос… значит, так и должно быть.