Сироша всех убьет
Шрифт:
— Да? — удивилась я.
— Точно-точно, — хитро улыбнулась Сэти, — только о тебе и молчит.
— Как это? — не поняла я.
— Ну, он же чужский мужчина. Не станет же он со мной говорить о русской женщине. Вот он о тебе и молчит. Безостановочно.
Мы обе прыснули со смеху.
— Я его лучший друг, — сказала я.
— Да, да, правда! Так и есть! — закивала Сэти, но, по-моему, ее раскосые глаза сверкали насмешкой.
— Хорошо, схожу, — пообещала я.
— Только чуть позже, пусть он остынет. Сейчас его лучше не
— Угу.
Но пообещать оказалось куда проще, чем реально сделать. Так оно всегда и бывает.
Кир как-то очень плохо перенес произошедшее и даже перестал со мной общаться. На занятиях сидел мрачный и хмурый, а в столовой ни за что вдруг наехал на какого-то бедолагу. Чуть опять до драки не дошло.
Похоже, Сэти права, надо выждать. Общаться по душам Кир явно не настроен.
Потянулись длинные унылые дни. Кир вроде по-прежнему был рядом, но абсолютно недосягаем. Словно снежная стена между нами выросла.
Сэти постучалась ко мне через пару дней, на часах было около одиннадцати. Обычно я в это время уже ложусь спать, ведь для того, чтобы хорошо учиться, нужно нормально отдыхать, но тут сон как рукой сняло. Как же я, оказывается, соскучилась по общению с Киром.
— Я буду на кухне посуду мыть, — шепнула Сэти, — не торопись, я буду долго.
Несколько минут спустя я подошла к комнате чужи и нерешительно постучала. Потом еще раз. Может, Кир лег спать? Или просто не хочет никого видеть? Я постояла немного, собираясь с духом, и приоткрыла дверь.
— Кир, ты не спишь? — спросила я.
В комнате царил полумрак, светилась только настольная лампа. Хотя нет, не лампа. В смысле, может, и лампа, но не настольная. Такой себе камень типа чаши с углублением, в котором что-то горело. Судя по запаху, масло или жир с какими-то растительными примесями.
Мило. А о правилах пожарной безопасности этим детям снегов кто-нибудь рассказывал? За такое они вылетят из общежития быстрее, чем за драку. У нашего коменданта даже на вполне цивильные обогреватели дикая аллергия.
Камень-светильник стоял на полу, перед той самой шкурой, которая поразила меня еще в прошлый раз. На выступе светильника красным пятном алела укутанная в яркую тряпку фигурка. Мне ее было плохо видно.
Ну да черт с ней. На шкуре спиной ко мне на коленях сидел Кир. Босой и голый по пояс, с распущенными по плечам черными волосами, в которых сверкали нити разноцветных бусин. У меня перехватило дыхание.
В движении теней Кир казался нереальным.
Услышав меня, он как-то слишком медленно обернулся, и в первую секунду его глаза показались мне темными тоннелями, наведя на мысль о трансе, но уже в следующее мгновение взгляд Кира сфокусировался.
— Зоя? — чужь поднялся, правда, все так же замедленно, да и голос его прозвучал глухо. — Что ты тут делаешь?
— Извини, если помешала. Просто хотела поговорить.
Самым правильным было бы, конечно,
— Ты тоже считаешь, что я дикарь и дурак? — глухо спросил Кир. — Думаешь, она выдумка? — Он дернулся в сторону стоящей на камне костяной фигурки. — Думаешь, здесь, в городе, глупо верить в старых демонов?
Я стояла, глядя на статуэтку в кроваво-алом платье, и вдыхала запах, идущий от светильника. Красная ткань на кукле медленно колыхалась. От нагреваемого светильником воздуха, я знаю. Но все рано жутковато.
Я перевела взгляд на Кира. Он стоял, натянутый, как струна. И я поняла его.
— Нет, это совсем не глупо, — покачала я головой.
Кир нахмурился.
— Я думал, ты веришь в науку. Думал, ты скажешь, что мне следует забыть байки моего народа.
— Кто я такая, чтобы указывать, кому и во что верить, — проворчала я.
Я и про себя не могу точно сказать, во что я верю. И лично знаю с десяток выдающихся биологов, которые искренне убеждены, что воскресение возможно. Только не с научной точки зрения, а как раз с той самой религиозной. Так почему нужно считать глупой веру Кира в богов и демонов чужи?
— Вера — штука сложная, — добавила я.
Кир торопливо кивнул.
— Наукой до конца не изученная, — попыталась я разрядить обстановку, и Кир улыбнулся.
Он, шагнув к стене, включил свет, и магия, царившая в комнате, разом пропала. Я подумала, что Кир, с его стыдливостью, первым делом потянется за свитером, но нет. Чужь опустился на колени и аккуратно поднял костяную фигурку.
— Можно посмотреть? — не справилась я с любопытством.
Кир нахмурился, но кивнул, хотя и нехотя. В руки, правда, он мне статуэтку не отдал. Протянул в своих ладонях.
Странная штука. Фигура женщины с жуткой гримасой на лице. Словно улыбка, только безумная и злая. К белой были статуэтке приклеены настоящие черные волосы, а одета она была в красное одеяние из разорванных лент.
Я поежилась.
— Жуть-то какая, — ляпнула, не подумав.
Но Кир, к счастью, не обиделся. Он аккуратно положил статуэтку на тумбочку.
— Это и есть Сироша. Демон, карающий тех, кто имеет связь с чужью, — сказал Кир, гася светильник и тоже убирая его.
— Ну, как показал эксперимент Сэти, иногда Сироша закрывает на это глаза, — осторожно заметила я, вспомнив о цели своего визита.
Кир не ответил. Он наконец потянулся за свитером и надел его через голову, лишив меня возможности и дальше непристойно таращится на голый мужской торс.
— Я понимаю, что ты зол на Сэти, но она ведь любит Костю и…
Договорить я не успела. Кир вдруг подлетел ко мне, оказавшись так близко, как никогда раньше.
— Как она его любит? Как она может его любить, если стала рисковать его жизнью? А если бы демон пришел превратить этого дурака в окровавленный кусок мяса? Сэти вся в нашу мать, та тоже приносила подношения Сироше!