Сиротская Ойкумена
Шрифт:
Несмотря на то, что проселок нещадно был изрезан колесами, топать по нему после мягкой лесной подстилки оказалось заметно удобнее и быстрее. Вокруг роились мошки, в траве стрекотали местные цикады, а вскоре попался и первый рукотворный знак – жестяной плакат на металлической трубе, глубоко вбитой в землю. Табличка, пострадавшая от непогоды и с потеками ржавчины:
«Добро пожаловать в Серый Край! Крути головой почаще – поживешь подольше».
Ниже был пририсован схематичный череп и жирно выведено от руки:
«Осокино 3 км».
Вполне можно успеть
Тучи относило в сторону, и в поле сразу становилось веселее. Постников высунул макушку над бронзовыми стеблями и внимательно озирался. В поле все еще не было видно ни души. На него вдруг навалилась непобедимая апатия, он лег, примяв растения, и долго смотрел вверх.
Ему померещилось, что он ушел на дно глубокого колодца и смотрит оттуда на далекий дневной свет. Все, что было справа и слева от него – сосны, рапс, галки, тропинки и кусты – все это виделось как несущественное и пустое. Он подумал, что человек слишком ничтожен и даже смешон со своими короткими мыслями в длительном и огромном мире, который он, Постников, только сейчас впервые увидел как следует.
Минут через тридцать Постников приподнялся на локте и снова выглянул из рапса – надо же было глянуть, что там с той машиной. И правильно сделал. Потому что высоко в небесной синеве прямо к нему неторопливо снижался какой-то небольшой темный предмет, вроде картошки, принятый им сперва за галку. Постников посторонился, потому что метко брошенная картошка могла прилететь ему прямо в голову. К его ногам шлепнулся небольшой округлый мяч, а затем по глазам Постникова резанула острейшая вспышка и страшно зазвенело в ушах. Последнее, что он запомнил – скакнувшая в лицо бурая земля.
Неизвестная жидкость текла по подбородку, а когда Постников пошевелился, в его щеку уперся обод эмалированной кружки. В ней была обычная тепловатая вода.
Он лежал на поролоновом матрасе в углу какого-то не то барака, не то сарая без окон. Под голой шиферной крышей тускло светилась электрическая лампа, поэтому можно было видеть, что в сарае достаточно людно. Вдоль его стен были смонтированы стеллажи, на которых удобно хранить мешки с удобрениями или бочки с соляркой. Но сейчас вместо канистр по полкам расстелили спальные мешки и матрасы, лежали и сидели люди – кто спал, кто беседовал вполголоса.
Прямо перед ним сидел на корточках тощий парень лет двадцати, насколько можно было разглядеть при скудном ламповом свете – а она как назло оказалась позади его взъерошенной макушки. Когда парень поставил кружку, Постников рассмотрел молодого
Парень сел на пол и зашелся в конвульсивном кашле, зажимая себе рот, чтобы не шуметь:
– Гых-гых! Каха! Гыхх!
Постников сказал ему «спасибо».
– Это они тебя из гранатомета – шоковой гранатой, – натужно прошептал белобрысый, отдышавшись. – Им лень по кустам гоняться, а тут бац – и клиент готов. Хапают без разбора – беженец, не беженец… Вот какого лешего им от нас понадобилось?
Первая мысль Постникова насчет сельского склада, похоже, оказалась не такой уж ошибочной. В воздухе, и без того спертом, содержался ядреный коктейль из солярки, бензина, удобрений и другой химии, полезной для аграриев. Наверно, эти ароматы и помогли ему очнуться, иначе провалялся бы неизвестно сколько без задних ног.
Парень бесшумно забрался на свою лежанку, голова к голове с Постниковым, и поэтому они могли общаться, не повышая голос.
– Ты мертвая душа, я вижу? – сказал парень.
– А что это такое – «мертвая душа»? И еще что значит «покойник непрописанный»? – спросил Постников.
Парень тихо хмыкнул и ответил:
– Сразу видно: нелегал. Если бы полиция была поблизости – давно бы ты отдыхал в обезьяннике. Да только полицию Дарах давно вырезал.
– Чего сразу покойник-то?..
В ответ послышался хриплый смешок.
– А на что еще ты им сдался? Облапошили тебя, использовали, швырнули, понял? А биоматериал твой не пропадет: уж его-то его мигом пристроят, не сомневайся. В Китае спрос на дешевые органы знаешь какой, да и на Балканах неплох. Индустрия, выгодное дело. Вообще, это несправедливо. Вы можете к нам кого угодно подослать, весь ваш ИГИЛ сюда залили, а мы к вам – никого. В старый свет человека отправить ложнее, чем Терминатора в прошлое заслать, разве только за большие биткоины. Оттого-то вы и считаете себя высшей расой, – неожиданно заключил парень и снова зашелся в задавленном кашле.
Постников не считал себя высшей расой, но догадался, что это утверждать теперь не обязательно. Вместо этого он сказал:
– Значит, будем знакомы. Постников.
– Очень приятно. Сам я местный уроженец из города Дубов Град, зовут меня Тадеуш Кравчик. Мигрант во втором поколении. Я был студент – недоучившийся, правда. Год назад призвали в армию, по гвардейскому призыву Модератора – почетный долг и все такое. Только армейская служба мне не подошла. Уволился я самовольно. Моя часть далеко отсюда, на севере. И вот я оттуда автостопом, тысячи три километров, сам не пойму как доехал в Сырой Брод. Отощал, конечно, оброс, пообносился. И как на смех – в двух шагах от дома хва… Кх… И надо же такому случиться – в двух шагах от дома попался. Из-за девушки. Они, видишь ли, на женщин ловят, отведет такая парня в нужный дом, а они его за жабры хвать – самое разлюбезное дело.