Сиротский приют 2. Или попаданки драконам (не) изменяют!
Шрифт:
Глава 71. Ася
– Мистер Флетчер! – строго произнесла я, видя, как дети собрались вокруг него кучкой.
– А что? – заметил он, отряхнув цилиндр. – А я ничего! Не пойман и не тушка!
– Мама Ася! А он учил нас строить баррикады, мародерствовать и прятать трупы! – нажаловалась Булочка, бросившись ко мне и вцепившись в меня.
– Мистер Флетчер! – строго с укором произнесла я, замечая колыбельку, в которой спал маленький Саша. Наконец-то
– Я теперь сын генерала! У меня это теперь в крови! – усмехнулся мистер Флетчер. – Есть такая штука. Их называют гены! Но вам это не дано понять!
Он вздохнул и пнул босой ногой подушечку.
– Так, сегодня мы все спим в этой комнате!
– Ура!
– обрадовались малыши, а я, глядя на них, чувствовала, что на сердце стало легче. Половина гонялась за Патриком и кошкой, нудя: «Ну дай погладить!».
Я сидела и читала сказки, следя за судьбой бедной кошки. Кажется, в ее капризном кошачьем сознании произошли некоторые метаморфозы. Особенно, когда десять детей охотилось на нее и выковыривало ее из-под кресла. И теперь она была не прочь полетать на драконе. Кажется, она встретила бы эту мысль с восторгом! И намекала на то, что мечтает снова полетать, три раза пытаясь выброситься в окно.
– Она устала! – произнес Патрик, беря ее расцарапанными руками. А сейчас она вцепилась в него, терлась и мурчала, как двигатель внутреннего сгорания, под разочарованное детское: «Жадина!». «Папа сказал кошку не мучить!», - строго произнес Патрик.
Папа – папа… А ты где сейчас?
– Это я уложил спать Сашу! – отчитался Патрик. – И покормил его!
– Откуда ты знаешь, как? – спросила я, стараясь не тревожить малыша.
– Папа показал!
– гордо произнес Патрик. – Знаешь, мама Ася. Смотреть за детьми очень тяжело. Лучше я буду военным!
Я смотрела в темноту окна, надеясь, что Боргард вернется. Когда он вернется, я все ему скажу. О том, как он нужен мне, о том, что я ценю все, что сделал для меня… Сейчас без него я чувствовала пустоту, словно зияющую рану. Это так работает истинность?
– Расскажи сказку! – загалдели малыши. Они устали и уже устроили себе подушечный лагерь на мягком ковре. Заявив, что будут спать так!
– Жила была одна … - начала я, чувствуя, что наболело внутри.
– Принцесса? – спросил кто-то из малышей.
– Колобиха! – заметила я, усмехнувшись. – Жила была одна колобиха! И было у нее много маленьких плюшек?
– А много это сколько? – заинтересовались малыши.
– Шестнадцать!
– произнесла я, глядя на малышей. – И вот однажды она встретила одного…
– Кренделя! – мрачно бросил мистер Флетчер. – А пока он тесто месил рядом, на горизонте маячила какая-то Сушка! Редкостная Сушка!
– И наша Колобиха встретила Пирожка! Она видела, как Пирожок старается для нее, - вздохнула я. – Ей это даже нравилось!
– Но потом опять появился Крендель! Ты на кого батон крошишь? А? Разозлился крендель. Много в тебе повидла, друг
Дети уже почти спали. Только самые стойкие доживали до конца сказки тети Аси. Обычно Булка уже храпела после первых двух строчек, но сейчас она лежала и смотрела то на меня, то в окно. И хмурилась.
– И жили они долго и счастливо… Крендель со своей Сушкой и … - я сама душераздирающе зевнула. – И Колобиха с Пирожком. Конец! Мораль сей сказки такова. Цените Пирожка с первого раза!
О, как я загнула!
– Браво! Пигалица! – похлопал в ладоши мистер Флетчер. – А теперь всем спать!
– Булочка, ты решила спать с нами, а не в кровати? – спросила я, глядя на розовую подушечку и одеяльце.
– Да! А то когда папа прилетит, он начнет обнимать всех, а меня в последнюю очередь, потому что я сплю дальше всех! – обиженно пояснила Булочка. Она повернулась на другой бок и засопела.
Я вышла на балкон, вглядываясь в размытый горизонт.
– Что они там надумали, пигалица? – спросил мистер Флетчер.
– Либо мы завтра идем в театр, либо театр идет к нам сюда! – ответила я, со вздохом понимая, что дракона на горизонте не видно.
– Опять драконья семейка решила тобой прикрыться? – спросил мистер Флетчер, вставая на цыпочки, чтобы что-то увидеть.
– О чем ты? – вздыхаю я.
– Пигалица! Ты меня так не позорь! Я тебя сколько воспитывал! Уму – разуму учил! – заметил мистер Флетчер. – Тебя в народе любят. За что – не пойму. Но любят. Сильно. Люди, когда твои телеса увидали в газете, так рвали ее и сжигали прямо на улицах. А потом кто-то, проплаченный генералом, крикнул: «Сжечь типографию!». Это мне адъютанты слили по пьяни! Народ быстро собрался и с газетой разобрался. Теперь свежие новости только на базаре и в питейных! А теперь эта семейка хочет прикрыться тобой. Дескать, вот она, ваша любимица! Она с нами! Она за нас!
– Ты думаешь, я этого не понимаю? Сначала отбели репутацию принца, потом репутацию королевской семьи, - заметила я, вздыхая.
– Ты там держи ухо востро! Мало ли, что они еще придумали, пока ты нам сказки читаешь! – усмехнулся мистер Флетчер.
Я постояла немного, а потом устало побрела спать. Спала я плохо, вздрагивая от каждого шороха и скрипа. Дверь была закрыта. Рядом с ней спал мистер Флетчер.
– Ты же знаешь, если на меня наступят, я ногу вырву, - зевал он, пошевелив маленькими грязными пальчиками на босых ногах.
Я провалилась в сон так глубоко, что если бы дракон и прилетел, то я бы не проснулась.
– Мама Ася! Ты только не ругайся!
– слышала я голоса, разлепляя глаза. Надо мной склонились дети. – Мы уже проснулись!
Вот теперь: «Караул!».
– И даже покушали!
– А Патрик не дает кошку! А она мурчит! Он сказал, что мы ее уронили!
– Мама Ася, скажи Булочке, чтобы она не кидалась подушкой!
– Мама Ася, мы тут прыгали на кровати и… Ты там не ложись, там пружина торчит!