Система Возвышения. Раздор
Шрифт:
— Хорошо хоть ему китайцы оружие подогнать успели, — нервно заметил кто-то справа от него.
А в следующий миг два размытых силуэта столкнулись в воздухе, между небом и землёй. И в тот миг, когда лезвие глефы столкнулось с мечом, во все стороны распространилось странное, доселе не испытанное никем из присутствующих давление. Не такое, что давило бы и заставляло испытывать дискомфорт, а словно бы… словно бы что-то в мире неуловимо поменялось. И поменялось в пользу тех двоих, что сейчас обменивались ударами, зависнув под парящими в небе Лордами и над головами замершей пехоты.
Бойцы не летали, используя левитацию.
Техника Артура оставляла после себя на короткое время фантомов, что тоже могли биться — хоть и куда слабее, чем оригинал. Существовали те весьма недолго, лишь несколько мгновений и, да и одновременно существовать могло не более троих, не считая оригинала, но тем не менее, любой из этих фантомов вполне был способен доставить проблем даже самому Олафу. А уж трое разом гарантированно прикончили бы его.
В целом, несмотря на всю свою концентрацию, Олаф видел разом пять-восемь столкновений фехтующих противников. В отличии от всех тех ускорения и движения, что он видел, то, что использовали эти двое, не ограничивалось несколькими, да пусть даже десятью движениями подряд. Нет, они находились в ускорении постоянно, весь бой, не прерывая его. Страшно представить, какова была при этом нагрузка на тело — как физическое, так и энергетическое.
Однако странная техника Руслана позволяла ему не просто перемещаться, а буквально телепортироваться — пусть и не часто, но тем не менее. И при этом с каждым новым движением он словно становился всё сильнее и сильнее, постепенно покрываясь самым настоящим одеянием из пламени. Скандинава прошил холодный пот от воспоминания того, как он недавно думал о Руслане.
Самый обычный выскочка, который уступал в достижениях всем известным ему фаворитам Хозяев Этажей, которому повезло влюбить в себя великую целительницу, вот кем он его считал. И тешил себя мыслью, что однажды он станет достаточно силён, что бы доказать всем, что он сильнее этого самовлюблённого мудака.
Однако глядя на бой, что сейчас происходил на его глазах, он осознавал, что даже будь он Князем, даже превосходи он бьющихся сейчас Князей плотностью Духа, любой из них был бы на голову выше него. Сейчас он тешил себя даже мыслью о том, что тем попросту повезло где-то обрести сверхмощные техники — ибо он, будучи одним из рядовых потомков Хозяев (Класвиса Ледяного, семьдесят шестого среди Абсолютов, о чем он, кстати, никому никогда не говорил, даже Хельге), прекрасно знал, сколь тяжелы в освоении подобные техники и заклятия. Он сам получил несколько техник и пять заклятий от предка, и берёг их как козырь, но видя эту битву, осознавал, что ему до такого уровня понимания собственного наследия ещё десятки лет тренировок.
— Теперь ясно, по какому принципу избирают фаворитов, — пробормотал он себе под нос.
А тем временем бой в небесах набирал обороты. Воздух и огонь, будто сойдя с ума и обретя самосознание, бились, силясь прорваться к одному из поединщиков. Воздушные вихри, лезвия, копья и клинки обрушивались со всех сторон, но им отвечали огненные шары, потоки пламени, огненные лезвия и копья… И это лишь самое примитивное из
Вот с рычанием воздух принимает форму огромного, метров в семьсот, дракона и кидается сверху на обменивающихся ударами воинов. Но откуда-то сбоку ему в глотку вцепляется огненный лев, почти не уступающий ему размерами, а тот, изворачиваясь, обвивается вокруг врага — и оба могучих зверя, вполне тянущих на ультимативную атаку сильного Лорда, взрываются, взаимно уничтожив друг друга. И всё это — буквально за доли мгновений, не отвлекаясь от основного боя ни на миг. Просто мимоходом оформленная сила двух могучих Князей, не более того. Было чему ужаснуться.
Воля же сошедшихся в бою монстров, не растрачиваясь на визуальные проявления в реальном мире, ощущалась двумя сошедшимися в бою армадами. И, честно говоря, сам Олаф полагал, что именно этот аспект их боя заслуживал наиболее пристального внимания. Ведь несмотря на всю напряжённость боя в физическом и магическом аспектах, наиболее тонкий и напряжённый поединок проходил здесь. Это были словно бесконечные шахматы на громадной скорости, в которых за секунду происходило два-три десятка обменов ходами. Такого он тоже ещё никогда не видел.
То, насколько сильнее стал Руслан за буквально сорок дней с момента схватки с двумя нуменорскими Князьями. Случись тому бою повториться сейчас, Олаф бы поставил на то, что Руслан, хоть и не сумеет в одиночку победить, но будет вполне способен перебить добрую половину нападающих, а затем скрыться с поля боя. А может, и вообще сумеет победить — чёрт его знает…
Я был в восторге. Давно я такого не испытывал — бой на пределе сил с противником, что хоть и сильнее меня, но не настолько, что бы однозначно побеждать. Тренировки с Бельсигардом — без шансов, бои с целыми полками элитных войск Нуменора — тоже, а уж битва с суэрдэ…
Но несколько дней корпения над Мистериями не прошли для меня даром, о нет. Я наконец систематизировал всё, что обрёл за это время. Переварил, так сказать, свой кусок пирога, и это дало охуительные плоды.
Когда я пытался понять, как создать заклятие поубойнее на основе познанной мной концепции, я не преуспел. Однако в последние часы, увлёкшись и поддавшись порыву озарения, я понял, что то, что я постиг, лишь первый, крохотный шаг на тропе силы. А потом…
В общем, я сумел, использовав Мистерии, осознать, что лучшее им применение в бою заключается в Поле Превосходства. Давно подзабытый Системный навык, обходить который научился каждый уважающий себя маг, заиграл новыми красками. Как и прочие навыки Системы, он был лишь костылём — костылём, чьё назначение раскрывалось лишь с постижением Мистерий хотя бы на уровне Коснувшегося.
Теперь это был не какой-то вшивый навык-костыль. Это стало моей… Ну, не знаю, способностью, наверное? Это не было заклятием в чистом виде — никаких вливаний сил и структуризации в упорядоченную, оформленную Волей структуру. Нет, оно работало иначе.
Выделяя мой Дух в окружающее пространство, оно словно бы частично подчиняло его Энергию мне. Это подчинение усиливало всё, основанное на огне, что я использовал. Причём очень, очень сильно усиливало — настолько, что я даже не допускал мысли использовать что-либо, помимо пламени.