Система
Шрифт:
Они впятером утрамбовались в тачку. Игнорируя явный намёк от Фиксатой, что тачка возьмет только четверых и кто-то здесь лишний, Кир первый прыгнул на переднее сидение, предоставив влюбленным возможность, привыкнуть друг к другу в тесном контакте.
Хата оказалась вполне приличная с большой кухней, двумя комнатами и свежим ремонтом. Только цвет обоев голубенький в спальне, ярко розовый в зале и бардовый в коридоре, по мнению Кира, не слишком подходил для квартиры рецидивиста. Ему не хотелось думать о том, что будет, если в разгар вечеринки на пороге появится внезапно откинувшийся хозяин квартиры. Тем не менее, яркая
Одетый в грязно-серую майку, вытянутые на коленях треники, весь синий от портаков, наголо бритый арестант стоит в дверях залы, мастерски крутя в руках нож-бабочку.
– Это чё за кипиш в моей блат-хате! – хриплым голосом произносит он и рассекает Коту горло от уха до уха. На этом моменте, Кир усилием воли оборвал поток кошмарных видений.
Фиксатая метнула на стол литровую бутылку финской водки, соленые помидоры, маринованные перцы и банку корнишонов. Кир хотел спросить на счёт горячего, но постеснялся. Он был и так в достаточно зыбком положении.
Потом дамы удалились в спальню, видимо наводить марафет.
– Чур, беленькая моя, – возбужденно шептал Безумный.
– Да подавись! – отвечал довольный Кот, – Нам с Киром и черненькой хватит. – Говоря это, он, скорее всего, просто не хотел обижать кореша, так как прекрасно понимал расклад. Безумный с блондинкой, Кот с брюнеткой, Кир сам с собой.
Дамы появились в зале в вечерних нарядах, которые не оставляли сомнений о том, чем должна закончиться эта вечеринка. Фиксатая осталась в одной джинсовой рубашке до колен, из под которой виднелись пухлые и непропорционально короткие ножки.
«Да, в джинсах она выглядела лучше», – подумал Кир.
Зато брюнетка больше впечатляла, как раз своей фигурой, чем лицом. На ней была белая футболка, которая только-только закрывала ее «прелести», и стройные точеные ножки с гладкой атласной кожей были выставлены на всеобщее обозрение. Все трое сглотнули слюну: Безумный и Кот в предвкушении, а Кир просто, в диком желании чего-то недосягаемого.
Определившиеся парочки так и сели рядом на кожаный диван перед журнальным столиком с поляной. Киру пришлось сидеть одному напротив них на табуретке. От этого, положение непрошенного гостя вырисовывалось более наглядно. Но пока Кир косил под дурака и делал вид, что ничего не понимает. Несколько раз он пытался пошутить, или рассказать старый анекдот, но его никто и не думал слушать. Было ощущение, что его просто не видят и не слышат, как героя фильма «Привидение» с Патриком Суэйзи. Он представил, что сейчас потянется к бутылке, и рука просто пройдет сквозь неё. Но рука уверенно хватала бутылку и разливала водку. Несмотря на всю щекотливость ситуации, внутреннее предчувствие подсказывало Киргизу, что сидеть нужно до последнего. Он чувствовал, что может произойти что-то более интересное, чем просто ночь любви, тем более, что здесь был Безумный.
Все пили под неумолкающую болтовню Фиксатой, у которой с каждой выпитой рюмкой в обороте становилось все меньше и меньше цензурных слов. В конечном счете, все фразы начинались со слов «Сука, бля» и заканчивались странным выражением «Ебачьи уши». Складывалось впечатление, что у нее в голове находился проигрыватель с очень маленькой пластинкой, та в какой-то момент заела, и игла, проходя дорожку, вдруг спотыкается и возвращается на исходную позицию. Кир подумал, что, наверное,
Кот с брюнеткой сидели молча, и уже стали переходить к эротическим ласкам. Она положила локоть на плечо Коту и нежно водила ему по уху длинным красивым пальцем. Кот в свою очередь гладил глянцевую коленку, которую она закинула на диван, сидя по-турецки.
Кир чувствовал, как все в нем начинает кипеть от неуемного желания, как вдруг заметил на внутренней стороне ляжки брюнетки наколку. Он пригляделся: это был кленовый лист и под ним надпись крупными буквами «КЛЁН». Кир знал, что это воровайский портак, и что просто так человек, не сидевший на зоне, его не набивает.
– А ты чё, чалилась? – спросил Кир, наконец-то найдя возможность привлечь к себе внимание.
– Не чалилась, а отбывала, сынок – ответила она снисходительно. – А ты, если не блатной лучше по фене не ботай.
– Спасибо за совет, мамаша! – ответил Кир, отметив про себя неожиданный поворот.
Но вот, после очередной рюмки, словарный запас Фиксатой закольцевался на фразе: «Сука, блядь, ебачьи уши» и стало понятно, что ей уже хватит, а Безумному нужно поспешить. Безумный тут же «срубил фишку», и, нежно поддерживая даму, которую болтало, как после девятого вала, повел её в спальню.
«Ну вот и настал момент истины» – подумал Кир. – Сейчас меня откровенно начнут просить удалиться, так как в хате всего две комнаты, а заниматься групповым сексом они явно не планируют».
– Ну что, мальчик, пора уже на посошок, – сказала брюнетка, протягивая Киру рюмку.
Он выпил молча. Выпил и Кот, явно не возражая такому повороту. Разомлевши и в предвкушении приближающего экстаза, он спросил, скорее всего, так, чтобы сгладить неловкую ситуацию с другом:
– Так ты за что сидела то?
– Сто вторая, фраерка одного почикерила, – неожиданным тоном, как будто перейдя на иностранный язык, сказала она.
– Почи… что сделала? – удивленно переспросил Кот
– Пописала, вальнула на глушняк, – объясняла она, как мать объясняет маленькому сынишке значение неизвестного понятия. Но Кот уже и так всё понял.
– А как… как это произошло? – каким то сорвавшимся сиплым голосом спросил он.
И тут брюнетка превратилась в рыбу, которая долго лежала в ведре у рыбака, но, наконец, была отпущена в родное озеро. Её речь, приправленная блатным жаргоном, полилась, как из рога изобилия. История была про двух подруг, которых пытались изнасиловать звери в общаге у кого-то на дне рождения. Одна подруга, она же брюнетка, схватила кухонный нож и три раза ударила одного зверя, который скончался на месте. Судьи классифицировали это, как превышение допустимой самообороны и впаяли девочке восемь лет.
Во время рассказа Кир смотрел попеременно, то на брюнетку, то на Кота. По настороженному взгляду и бледному лицу Кота, он чувствовал, что тот находится в состоянии шока и теперь в нем преобладают либо страх, либо брезгливость. Во всяком случае, было видно, что Кот начинает остывать и отстраняться от своей пассии. Она же, тщетно пытаясь поймать его взгляд во время рассказа, что так необходимо рассказчику, вынуждена была найти внимание и сочувствие в глазах Кира, который практически не отводил от нее взгляда.