Системная ошибка. Любовь не по программе
Шрифт:
— Чего ты хочешь от меня?! — не выдержав, я оттолкнула ее и, подскочив, срывающимся голосом воскликнула: — Чтобы я отказалась и окунулась головой в танцы?!
— Я хочу, чтобы ты нашла баланс между тем, что нужно, и тем, что хочется! — глухо процедила она. — Потому что… вот тебе мое предсказание: если сегодня ты окончательно зароешься в это все… К тридцати очнешься одинокой замученной работой женщиной, у которой кроме этой самой работы и единственной лучшей подруги, нет ничего. Ты к этому уже идешь. Из той компании,
Я опустила голову и закрыла глаза.
Не хочу об этом все думать. Не хочу мучиться выбором. Ничего не хочу. Почему бы всем просто не оставить меня в покое?!
Некоторое время в кухне стояла полная тишина, а затем Света тихо сказала:
— Я тебе не сказала, пожалуй, и десятой доли того, что накопилось. И я очень зла на тебя, Лина. Потому от греха подальше поеду-ка я ночевать домой. Иначе, клянусь, дело закончится дракой.
Я растерянно смотрела, как она сняла фартук и, аккуратно повесив его на крючок, вышла из кухни.
Сил, чтобы идти за ней, что-то доказывать и объяснять, не осталось. Я словно оцепенела, эмоционально перегруженная. Очнулась только в тот момент, как хлопнула входная дверь, и я осознала, что осталась в квартире одна.
Колени подкосились, и я, практически рухнув на пол, закрыла лицо руками и зарыдала. В голове была полная каша, а сердце болело, словно его кто-то сжимал ледяными пальцами.
Когда я уже начала икать от всхлипов, услышала над головой взволнованный голос Макса:
— Сестричка, что с тобой?!
Он торопливо поднял меня и обнял.
— Лин, кто тебя обидел? Тот сталкер? Не молчи, скажи мне!
— Н-н-никто, — выдохнула я, цепляясь дрожащими пальцами за его толстовку.
— Тогда почему ревешь?
— Н-н-ничего, б-б-бывает, — спрятала лицо на груди, не желая делиться собственным позором.
К тому же, я подозревала, что Макс окажется на стороне Светы, и слушать нотации ещё от него не хотела. Мне и так было плохо.
— Ладно, ладно, все, не плачь, — брат погладил меня по спине. — Успокоишься и расскажешь, по какому поводу слезоразлив.
Я была ему безмерно благодарна. Он весь вечер потратил на то, чтобы привести меня в порядок. И даже не обиделся, что я ему так и не сказала, почему плакала.
Позже, ночью, я лежала без сна в постели и, рассеянно рассматривая блики на потолке, думала, что попала в какой-то чертов замкнутый круг, из которого не видно выхода. Как ни крути, как ни верти… Я остаюсь в проигрыше.
Но что же мне делать?..
Не удивительно, что спала я плохо и мало, а утром зеркало «порадовало» меня опухшим лицом и голосом, как у вороны.
— Выглядишь ужасно, — подтвердил Макс то, что я и так знала. — Может, останешься дома?
— Не могу, — качнула головой и закашлялась.
Брат не стал
Кое-как замаскировав свое ужасное состояние с помощью косметики, я поплелась в универ. Брат всю дорогу ненавязчиво интересовался, не хочу ли я вернуться и отоспаться. Я лишь продолжала отрицательно качать головой и грустно думала, что и правда превратилась в законченную ботаничку. Когда это произошло?..
Подходя к лекционному залу, я сразу заметила Светку и замерла, не очень понимая, как себя вести. По большому счету мы с ней не ссорились… Но все равно неловко. А не подойти будет очень глупо…
Впрочем, пока я мысленно металась, все решилось само собой. Подруга увидела меня, облегченно улыбнулась и, подойдя вплотную, крепко обняла:
— Я вчера была грубой, прости.
— Тебе не за что извиняться, — я обняла ее в ответ. — В конце концов, все, что ты сказала, чистая правда…
— Лин, — она отстранилась и заглянула в мои глаза, — я это сказала исключительно потому, что люблю тебя и очень беспокоюсь. Я хочу, чтобы ты была счастлива. А таковой я тебя видела ещё в школе, ну и последние несколько недель. Серьезно, подумай над моими словами.
— Обязательно, — бледно улыбнулась я, а в голове мелькнула мысль, что решения этой проблемы так и не видно.
Революция в моей голове привела к тому, что все пары я была рассеянной и никак не могла собраться. Светка, видимо, пожалев меня, не лезла больше с попытками убеждения и вообще даже словом не затрагивала эту проблему. А после последнего урока лично вытолкала меня на танцы:
— Иди, иди, тебе это явно нужно. И не смей Аленке говорить, что подумываешь бросить. А то она тебя прямо там в паркет и закопает.
— Я ещё не сошла с ума, — нервно хихикнула я.
— Вот и хорошо. И еще, — подруга нахмурилась. — Я сегодня не смогу с тобой пойти домой — звонил отец, мне нужно смотаться с ним на один объект в качестве помощника. Так что имей это ввиду и предупреди Макса.
— Все будет хорошо, не парься, — усмехнулась я.
— Но я приеду завтра с утра, так что готовься, — погрозила мне пальцем.
— Очень страшно, ага, — рассмеялась я и махнула рукой. — Все, иди уже, занятая. А я пойду вытанцовывать собственный стресс…
— Правильное решение, — одобрила Света и, попрощавшись, умчалась.
А я поплелась в танцевальный зал.
Ощущение, будто я развалилась на кусочки и никак не могу собраться в кучу, не отпускало. И эти мысли… О, эти чертовы мысли о том, как будет правильно. Или лучше. Или приятнее. Интереснее. Они разрывали мне голову. И приправлялось это все Дэймоном, чтоб ему провалиться. Все же меня сильно зацепили его равнодушие и отвлеченность.
И от этого всего мне было до того грустно, что даже на танцах я никак не могла поймать нужную волну и постоянно ошибалась.