Системный дед
Шрифт:
А, во-вторых, да. Думаю, они вполне могли что-нибудь гадкое придумать для тех, кто тут будет мертвых обыскивать. Так что я решил, что лучше, как говориться, перебдеть, чем недобдеть. Ну а теперь, мы сидим и ждем, пока они начнут план б, в, ы ну или какая у них там буква следующая, хрен его знает, степень их образования и больную фантазию. И в зависимости от размаха этого плана, я примерно пойму кто у нас тут такой умный. У меня же не только тут почитатели есть, у меня и в Москве есть несколько. Три, если быть точным. Так что, если все будет круто, то это кто-то из них свои лапы протянул. Если средненько, то это здешние пародии на правителей мне развлечение приготовили.
— Так
— Ну нет, в подобных случаях это не совсем так работает. — Отрицательно помотал я головой. — Когда нет точных вводных и нет понимания о правдивости информации, то ее лучше вообще не получать. Вот к примеру: Когда еще все нормально было, твой парень позвонил тебе и сказал, что изменил. Поверишь или нет? И что сделаешь?
— Да какая разница! — Аж привстала от возмущения девушка. — Если он звонит и заявляет мне подобное, то неважно, правда это или какая-то его дебильная шутка. Послала бы его к чертям собачьим и поехала в клуб. А, может, и изменила бы ему там даже, по настроению.
— Вот! — Назидательно поднял я указательный палец вверх. — А он между тем за углом стоял и ждал, пока ты уедешь, чтобы в комнату твою попасть и золотишко стащить. Которое он приметил накануне. Но ты была так сосредоточена на двух вариантах, что все остальные просто не рассматривала. Так что, не надо нам сейчас сужать варианты, может я вообще все придумал и сижу тут, тешу свою паранойю. А на базе, ежели чего случится, то они сами тебя вызовут. Не затем же ты рацию таскаешь, чтобы пешком туда-сюда бегать.
— Ненавижу, когда вы правы. — Прошипела спустя пятнадцати минут Дана, когда зашипела рация, сообщая, что с нами хотят выйти на связь из бомбоубежища. — База, это Дана, прием.
— Да я и сам себя не особо люблю, по крайней мере, в такие моменты. — Вздохнул я, доставая еще кружечку чая и бутерброд. — Но что поделать, опыт есть опыт. Ну давай скажи мне, пока я перекусываю, кто там у нас Павлик Морозов. Если знаешь кто это, конечно. И уточни, нет ли вредительства.
— Предатель это. — Быстро ответила Дана, которая все больше и больше темнела лицом, слушая сообщение по рации. — Вас поняла, Синица. Оставайтесь на связи.
— Вот по рации вы научились общаться. Это, конечно, радует. — Вытер я внезапно вспотевшие руки. — Докладывай, да постарайся как можно подробнее. Чтобы даже самую малость не упустить.
— С базы ушла наша дорогая Галина Николаевна, как, впрочем, и несколько ее особо близких подруг. — Потирая нахмуренный лоб, начала рассказывать девушка. — Сказали, что уходят по вашему приказу. Все было относительно тихо и нормально, пока повара не пошли на склад. Там-то они и обнаружили, что все банки и упаковки с едой вскрыты, а отверстия измазаны какой-то желтой вонючей субстанцией. Так что теперь нам, как минимум, нечего есть. Может и еще что-то на базе не так, пока не смотрели. Хорошо хоть у нее доступа к резервуару с водой не было.
— Ну не совсем нечего. Ты уж не приукрашивай. — Улыбнулся я. — Пусть идут в помещение, где сломанные душевые. Я себе там каждый раз, когда вы что-нибудь из города приносили немного откладывал на ночной перекус. В общем, там у меня ящиков пятьдесят примерно, вразнобой всего подряд. Думаю, на ночь им хватит, а завтра начнем уже пополнять припасы. Да и один черт, нам уходить скоро, так что, в целом, ничего страшного и не произошло.
— Крутые у вас перекусы, Илья Владимирович. — Уважительно засмеялась Дана. — Я
— Это не порез… — Удивленно произнес я, рассматривая абсолютно целые ладони, из которых все сильнее и сильнее начинала сочиться ярко алая кровь, уже даже не капая, а изливаясь тонкой струйкой на пол.
Однако удивительнее всего было то, что кровь не собиралась в лужицу, а складывалась в буквы, написанные до боли знакомым детским подчерком. Недавно я уже видел такой в деревне на столике рядом с болтающейся на веревке Леной.
Здравствуйте, Дед Мороз!!!
У меня все хорошо. Погода теплая. Я знаю, что вы умерли, я слышала, как об этом говорили взрослые, но я верю, что вы воскресните и поможете мне. К нам недавно пришло много плохих дядь. Они постоянно всех били и спрашивали о вас. Больше всех били меня и маму. Она с тех пор, когда ее обидели в деревне, не разговаривает, а они не верили и били нас снова и снова. Они говорили, что вы не могли просто так нам помогать, и мы точно должны что-то знать про вас и продолжали бить.
Пару дней назад за нас заступился большой дядя полицейский. Они очень долго били его, а потом отвезли в лес и больше его никто не видел. Мой друг Сашка, водитель нашего автобуса, говорил, что дядя заболел и отдыхает.
Вчера ночью к нам снова пришли несколько дядь вместе с Сашкой. Они шатались и сильно плохо пахли водкой. Они пригласили меня покататься на машине и посмотреть лес. Мама была против, она держала меня и пыталась что-то сказать, но они ударили ее так, что она упала и перестала двигаться, а меня взяли на руки, и мы поехали кататься.
Меня много били, пока мы ехали и засовывали мне руки в плохие места. Мне было очень плохо, меня начало тошнить, и я стала плохо слышать. Тогда Сашка остановился, сказал, что сейчас покажет им фокус, который они запомнят навсегда, как только выведет меня из машины.
Мы вышли, он дал мне бутылку с газировкой, развернул меня к себе спиной и сказал лечь на землю, раздвинуть ноги, открыть рот и держать уши руками. И лежать так, пока не станет тихо, а он пока угостит дядь гранатом. Я тоже хотела гранат, но он сказал, что он особенный и только для взрослых дядь. Когда я легла, и он вернулся к ним в машину, что-то очень сильно бумкнуло, правда я не знаю, что именно, потому что лежала на земле, но машина загорелась, а Сашка с дядями, видимо, в ней умерли.
Я немного поплакала и пошла по следам от машины, чтобы вернуться к маме. Ведь, если я не вернусь, ее наверняка будут бить еще сильнее, и она тоже умрет. А я ее очень люблю и хочу, чтобы, когда я вернулась, они били только меня, а про нее забыли. Надеюсь, меня быстро убьют.
Мне нечем было писать вам письмо, и я очень сильно грустила. Но сегодня я упала и ударилась о камень. Из головы идет много крови, так что я взяла палочку и пишу на земле. Пишется очень хорошо, гораздо лучше, чем на бумаге. Буквы как будто сами рисуются. Раньше я так не могла. Я знаю, что я умру и мне никто не поможет. Я не буду просить у вас такую глупость. Но я надеюсь, что вы поможете маме, или хотя бы просто накажете всех плохих дяденек.