Сияние Черной звезды
Шрифт:
Неожиданно губы кесаря дрогнули, и Араэден совершенно спокойным тоном поинтересовался:
– Временного?
– А вы в себе сомневаетесь? – удивленно спросила я.
И удивление было совершенно искренним.
– Нет, – холодно ответил император.
– Вот и я в вас совершенно не сомневаюсь, – печально сообщила ему.
Печаль была тоже совершенно искренней. Говоря откровенно – хотелось бы усомниться, да не приходится. В смысле, поводов не было, нет и, боюсь, не предвидится.
– Какая вера в меня, нежная моя, я поражен, – саркастично произнес император.
После
– Я не использовал ее вдоль и поперек! – с яростью прорычал кесарь.
И я начала старательно думать о красоте этих крайне странных на все вершины гор, и о снеге, их покрывающем, о зеленоватом оттенке неба, о… звездах. А почему я вдруг подумала о звездах?
– Кари, – позвал вдруг кесарь, отвлекая от мыслей о звездах, чтобы сообщить печальные известия: – Я расширил границы моего восприятия твоего сознания на весь Эрадарас.
Едва не свалилась с кровати. Видимо, от радости.
– Ты так забавно злишься, нежная моя, – продолжил император.
И что бы это значило?!
– То, что ты злишься? – насмешливо переспросил кесарь.
– Расширение границ вашего контроля надо мной! – не поддалась я на подначку.
Меня… в очередной раз проигнорировали. Кесарь вновь принялся плескаться в уже пользованной воде… В ожидании посмотрела на императора, но мне ответили насмешливым:
– Я тоже поддаваться не намерен.
«А жаль», – раздраженно подумала я.
Продолжая издевательски молчать, властитель Эрадараса доплескался, после создал полотенце, тщательно его использовал, насмешливо поглядывая на меня при этом.
– Слово «использовать» звучит пугающе часто, – пояснил он причину своей насмешки.
– Оно вообще не звучит! – раздраженно ответила я.
– Логично, – проявил неожиданное согласие кесарь.
После чего прошел к постели, и я уже почти смирилась с тем, что нашей общей, по причине чего была несколько недовольна тем, что мою собственность таскают по всяческим пещерам совершенно без объяснения причин!
– Недовольная моя, причина слишком очевидна, чтобы я брал на себя труд ее озвучивать.
Всегда в глубине души знала, что он ленивый, но чтобы настолько?! Хотя чему удивляться после всего, что я видела в Праере.
– Ты невыносима, – заметно сдерживая улыбку, произнес кесарь.
После лег в изножье кровати, вытирая руки, и выразительно посмотрел на меня. Я на него, обратив внимание на то, что на полотенце появляются, а затем практически сразу исчезают кровавые отпечатки. Присмотрелась к ладони кесаря и поняла, откуда кровь.
– Это не стоит твоего внимания, сейчас все пройдет, – учтиво сообщили мне. После чего император поинтересовался: – О причине догадалась?
Откинувшись на подушки, поправила одеяло, максимально укутываясь, и проанализировала события вчерашнего дня. Итак, что у нас вчера было:
1. Обозвала этот мир – плюс во всем, включая последствия.
2. Испытывала на себе одновременно два весьма сомнительных удовольствия:
3. В моей команде появился Адрас – несомненный плюс.
4. Начала разбирательства с лордом Ларвейном, конкретно с ним мы и разобрались, с самим Лунным дворцом разбираться еще предстоит – плюс.
5. Основала первый из свободных человеческих городов – плюс, жду последствий.
6. Удалось провести успешные переговоры с гномами – плюс, также в ожидании внушительных перспектив.
7. Не удалось договориться с Акьяром – минус, но без последствий.
– Нежная моя, а ты в этом уверена? – вкрадчиво поинтересовался властитель Эрадараса.
– Не сомневаюсь даже, вы сами сказали, что все последствия возьмете на себя, соответственно, лично для меня да, без последствий, – гордо ответила я.
А вот мысли, в отличие от произнесенных слов, были иными. Совершенно иными. Акьяр принц Ночного ужаса – грозный противник, слишком грозный, чтобы оставлять его в живых теперь, когда стало ясно, что союзником он не станет. Впрочем, вспомнив его вчерашнее послание, решила, что так даже лучше. Я так поняла, из темных самые нормальные – это Адрас и Юранкар, остальные на всю голову странные, безмерно жестокие и да, имеют виды на гномских женщин.
– Извращенцы, – посмеиваясь, произнес кесарь.
– И не говорите, – вставила я.
– Я и не говорил, лишь резюмировал твои выводы, но…
Взгляд его серо-призрачных глаз заметно стал темнее, и кесарь произнес:
– Нежная моя, из всех моих… «братьев», – он выделил это слово интонацией, – Акьяр единственный, кто, поставив цель, начинает фанатично ее добиваться. Не видя преград, не учитывая последствий, не замечая никого и ничего вокруг.
Да, я это поняла, причем сразу. Поэтому и готова была практически на все, лишь бы перетянуть принца Ночного ужаса на нашу сторону. И будем откровенны – я понятия не имею, в чем был мой просчет. Акьяр принял вызов, явился во дворец кесаря, бросая уже собственный вызов – и не мне, мы вполне мило беседовали… Что пошло не так?! Где я ошиблась? Не знаю, но начинаю осознавать, насколько кесарь был прав, предупреждая об опасности игр с чувствами темных. Впрочем, чувства никогда не были моей сильной стороной, мне в целом не следовало в это лезть. Вот только вариантов особо не было – так уж созданы мужчины, что их привязанность к семье можно уничтожить только одним способом – привязанностью к женщине. Что ж, по крайней мере, я попыталась. А жизнь такая штука, что лучше сожалеть о содеянном, чем о том, что не успел сделать.
– Согласен, – продолжая вытирать сочащуюся из-под ногтей кровь, подтвердил кесарь. – И в чем-то твой просчет оказался верен – Акьяр со скандалом ушел из семьи, утратив всяческий интерес к устремлениям правящего рода и в целом к Тэнетру. Он вышел из этой весьма – до вчерашней ночи – увлекательной игры. А знаешь почему, нежная моя?
Помня все сказанное о принце Ночного ужаса, предположила:
– У него появилась цель?
– Именно, – подтвердил кесарь, пристально глядя на меня.