Сияние Красной Звезды
Шрифт:
— Накладка — коротко произнес. «Сдавать» мне Веру или нет — я еще не решил. Если «сдавать» — надо выгонять из Красных Звезд.
— Что значит накладка?! — опять заорал Генсек — Советская певица трясет голыми сиськами перед иностранцами. На всю страну. Хорошо еще что Картер свалял дурака — и все внимание на него. А если бы не было этой прачечной? Да завтра над нами вся американская делегация потешалась бы. И австрийцы в придачу. Почему я должен за вас краснеть?
— Очень странно все это — задумчиво произнес Пельше — Вера, такая хорошая девушка,
— Отец у нее тоже отличный дипломат — подхватил Романов — На хорошем счету у Примакова. Ты же понимаешь, Виктор, что ей теперь только ленивый не будет тыкать этим порно-платьем. Ей уже не отмыться!
— Признаю свою вину.
Я прижал руки к сердцу.
— Меру, степень, глубину.
Пельше с Романовым посмотрели на меня с удивлением. Я продолжил дальше из Федота Стрельца:
— И прошу меня направить на текущую войну! Нет войны? Я все приму. Ссылку, каторгу, тюрьму…
Романов засмеялся, на губах Пельше появилась слабая улыбка.
— Но! Желательно в июле и желательно в Крыму!
Теперь смеялся уже и Пельше.
— Нет, ну как с ним быть? — развел руками Генеральный — Из всего вывернется. Откуда стихи? Сам сочинил?
— Да так… — протянул я — Думаю об одной поэме. Актуальной.
Надеюсь Филатов не будет на меня в обиде? Впрочем, если на меня обидится история — все для меня выйдет намного хуже.
— Ладно, поэт — Пельше пристукнул рукой по столу — Что думаешь делать? Как тушить скандал?
— Сообщим о накладке. Кампания по борьбе с раком женской груди. Не очень удачный костюм для съемок, попросим прощения у зрителей. Австрийских. Советские и не узнают. Если поможете с цензурой.
— Мы то поможем — вздохнул Романов — А «голоса»? Что с ними ты сделаешь?
Мы помолчали.
— Григорий Васильевич! Я знаю — я выделил это слово, намекая на свои прошлые «откровения» свыше для Романова — Все будет хорошо. Осечек больше не будет, мы достойно выйдем из ситуации.
— Ну если знаешь — с сомнением протянул Генсек. Я скосил глаза на Пельше. У того на лице была бесстрастная маска. Похоже, он никак не обсуждал с Романовым «феномен» Селезнева.
— Ну а что с вами делать после пресс-конференции — поинтересовался Романов — Отправлять в Союз?
— Да мы и так, собственно, уже собирались…
Я даже особо не удивился, когда обнаружил в своем номере Альдону. Девушка в голубом спортивном костюме и прическе а-ля «конский хвост» забралась с ногами на мою кровать.
— Где Леха? — поинтересовался я, стягивая с себя пропотевший пиджак и майку.
— В номере у Львовой. Отпаивает ее вином. Она как увидела по ТВ Веру… Ну ты сам все понимаешь.
— Как бы Леха ее не споил и не — я замялся. Ведь известно, что пьяная женщина себе не хозяйка. Впрочем и пьяный мужчина тоже.
— Тебе жалко? Скрасит ей одиночество.
— А ты как сюда попала? Ах, да, зачем я спрашиваю — я зашел в ванную,
— Что там Вера?
— Ревет как белуга — Альдона зашла за мной в ванную, провела ноготком по голой спине. У меня в жилах быстрее побежала кровь.
— Вить ты же понима-аешь, что это подстава?
Я повернулся к девушке, начал вытираться полотенцем.
— Я после ТВ сразу в посольство рванула. Поговорила с отцом по защищенной линии.
— И?
— ЦРУ.
— Есть доказательства?
— Вечером от Дональда приехал курьер. Привез Вере драгоценное колье и записку.
— Как колье?! А платье??
— Не его рук дело. Заставила Веру позвонить Дональду — в записке был телефон — он не дарил.
— Тогда кто?
И я тут же матерно выругался. Саттер!
— Какой богатый словарный запас у советских певцов! — Альдона подошла ближе, положила руки на плечи.
— Чем это ты пахнешь? Какой-то цветочный аромат.
Это «Снежная королева» учуяла духи Розалин Картер. Даже после помывки. Вот это нюх!
— Первой Леди США.
— Ого! Далеко пойдешь.
— Что будем делать? — я провел левой рукой по щеке Альдоны. Другая моя рука легла на ее круглую попку.
— Ты выгоняешь Веру из группы? — ответила вопросом на вопрос девушка.
У меня перед глазами опять встал труп Середы-младшего.
— Пока не знаю. А стоит? У нас на носу гастроли в Японии. Ключевые. Мы не успеем найти и натаскать за это время новую солистку. Меня больше Саттер беспокоит. Что эта сука беспардонная еще придумает?
— О нем не беспокойся.
— Как это так? — моя правая рука сжала приятные округлости. Девушка подвинулась совсем вплотную, возбужденно задышала.
— О нем отец позаботиться — губы Альдоны начали свое путешествие по моей шее, ключице…
— Тогда может быть нам пока позаботиться друг о друге? — я потянул девушку в номер к кровати
Утром мои надежды на то, что скандал не состоится — ну мало ли, оператор (мужчина! уже смешно) не взял правильный фокус — идут прахом. Специально спускаюсь вниз на ресепшн, смотрю заголовки воскресных газет. Как и ожидалось, «ядерная карточка» Картера — на первых полосах. Но на вторых — бюст Веры! Во всех деталях и ракурсах.
Поднимаюсь к Маркову. Чиновник еще не успел продрать глаза — а я уже стучался в его номер.
— Ну в чем дело? — заспанный Андрей Иннокентьевич подтягивает на живот семейные трусы со смешным рисунком в виде маленьких синих дельфинчиков — Ни ночью ни днем нет от тебя покоя, Селезнев.
— Назначьте на завтра пресс-конференцию Красных Звезд.
— Зачем?
— Будем тушить пожар. Григорий Васильевич согласовал.
— И как же будем тушить? — заинтересовался Марков.
— Объявим о кампании по борьбе с раком женской груди. У Веры в больнице умерла бабушка — вот она и вышла на эфир в таком провокационном платье. Дабы привлечь внимание общественности бла-бла-бла.