Сияние луны

Дария Максимова

– Ну почему же не вписывается?
– миролюбиво улыбнулась я.
– После ранения отравленным вакциной кинжалом прошло чуть больше полугода, когда на наши леса напали и заковали всех в обручи. У алдоренийцев не было того времени, что было у меня для исцеления. А если быть точнее, то они слишком долго искали или изготавливали решение своей проблемы, в то время, как в моём случае оно пришло совершенно неожиданно и без моего же согласия. Скорей всего, если надеть обруч позже определённой критической отметки, то магия или то, что от неё осталось, конечно, прекратит превращаться в яд, но этого яда в теле будет уже слишком много, чтобы организм смог вывести его из себя до наступления летального

исхода.

– То есть алдоренийцы слишком поздно нашли противоядие, а тебе, девочка, просто повезло, - заключил Аскольд.

– Именно так, - развела руками я.
– Но надеюсь, что вы, уважаемые старейшины, уже закончили задавать свои вопросы, ибо у меня на сегодня планы и мне не хотелось бы их менять.

– И что же это за планы?
– поинтересовался Цуклер.

– А вот это уже личное, так что не обессудьте, если я категорически откажусь вас посвящать в него, старейшина. Как, впрочем, и во все остальные вопросы, которые тем или иным боком касаются моей ЛИЧНОЙ жизни, - не допускающим возражения тоном заявила я.

О-о. Зря я это сказала, ибо этот, далеко не весенний, «улей» вновь проснулся и загудел с новой силой, пока старейшины, перешёптываясь между собой, решали мою дальнейшую судьбу. Хотя спорили они не долго, им, похоже, всё-таки почти удалось прийти к единому мнению, которое, скорей всего, уже было оговорено заранее...

– Как было уже сказано ранее, - начал Аскольд.
– Эвианна Лоавунье невиновна в предъявленных ей обвинениях в предательстве и, как она сама это сказала, с головой у неё всё в порядке. Если кто-то в этом сомневается, то может обратиться за подтверждением диагноза прямо к нашему лекарю Кутаву, который уже давно знает эту девушку и может с удовольствием ознакомить всех с её полной картотекой (в том числе и детских) заболеваний. А сейчас я попрошу всех, за исключением старейшин, покинуть шатёр. И да, Эвианна, задержись, пожалуйста, вместе с Его Высочеством на минуту. Мне нужно перекинуться с вами парой слов.

Пока остальные, ворча, покидали шатёр, я с Прекрасным осталась внутри и это, похоже, понравилось далеко не всем, ибо многие кидали на нас негодующие взгляды. В их числе оказался Цуклер.

– Ну, ты как?
– спросил Аскольд.
– В порядке, девочка?

– Вроде как, да.

– Куда вы теперь, ребята?

– Я оставил послание отцу, что вынужден уехать из Антралида по неотложным делам и скоро вернусь, - ответил Прекрасный.

– Ну, а я в свою очередь отправила одного из слуг к королю с письмом, где подробно написала то, что мы едем в «Крепость скорби», и приложила примерный маршрут к ней, - добавила я.
– И нечего на меня так смотреть! Я же телохранитель принца Драгорендума в конце концов, и в таких вопросах просто обязана отчитываться перед королём! Правда, не глубокой ночью, когда нас двоих уже поздно останавливать и уж тем более отлавливать. За что в конце письма пришлось глубочайше извиниться, предъявив в своё оправдание то, что узнала об этой поездке лишь за полчаса до отбытия и потому успела только написать Его Величеству это письмо.

– Но зачем вам туда? Насколько

важной может быть причина для столь резкого отправления в эту крепость, что ваш отец сочтёт её уважительной?

– Скажем так, уже одно отправление в эту крепость - достаточно уважительная причина, чтобы уехать в неё посреди ночи. Эта крепость была самым первым местом в Драгорендуме, на которое напали эльфы, и все её защитники погибли, стараясь не пропустить захватчиков. Теперь она является чем-то вроде символа, куда беспрерывно совершают паломничества те, кто ненавидит эльфов. Так что отец скорее обрадуется, нежели разгневается на то, что мы в неё отправились. Уж если за что и попадёт нам, так это за то, что я не спросил у него разрешения и сбежал посреди ночи за пределы Антралида, в то время, когда он запретил мне покидать его из-за того, что вы, эльфы, собираете свои силы в окрестностях.

– Понятно. Когда отправляетесь?

– Прямо сейчас, - ответил Прекрасный.
– При благополучном исходе переговоров со всеми задержками и трудностями мы надеялись, что ещё до рассвета солнца сумеем отправиться в путь, взяв на время или купив у вас пару лошадей. Верхом до границы Драгорендума надо добираться целую неделю, и поскольку отец всенепременно отправит за нами погоню, то для того, чтобы не возникло вопросов вроде: «Почему вы осилили лишь столь незначительную часть пути?» и «Чем вы занимались всё это время?!», мы будем гнать лошадей до определённого момента так, будто и не тратили всю ночь на переговоры с эльфами.

– Тогда у меня к вам обоим просьба...

– Какая?
– напряглись мы.

– Небольшая. Возьмите с собой Тулио.

– Зачем?

– А затем, что у вас двоих будет оправдание на тот случай, если возникнет вопрос: «Где вы взяли лошадей?» и «Кто вам их продал?». В этом случае у вас будет неслабый аргумент, ибо Тулио работает конюхом. Посему один из вас вполне мог поручить ему купить лошадей и ждать в указанном месте вместе с необходимой для путешествия экипировкой.

– Для этого только?
– подняла бровь я.

– Нет. Ещё для того, чтобы дать нам отдохнуть от этого ходячего бедствия незамедленного действия, с которым ты, девочка, прекрасно умеешь справляться. Это просто чудо, что он до сих пор тут всё окончательно верх дном не перевернул! Надеялись, что в качестве шпиона в тылу врага твой друг станет серьёзнее, принесёт нам хоть какую-нибудь пользу, ну, или хотя бы перестанет путаться под ногами... но, сама видишь, что вышло. В первый же день, совершенно не скрываясь, встретился с тобой, проигнорировав все наши запреты. А на следующий, послав письмо с одной из служанок в покои принца, практически притащил вас двоих в этот лагерь.

– Да уж, - фыркнула я.
– В защиту Тулио могу только сказать то, что у него всё же хватило мозгов для того, чтобы не указать в письме точное расположение лагеря, а указать лишь место встречи, где легко можно удостовериться в подлинности личности своего собеседника. Ладно, я не против на две недели стать нянькой для своего друга, но думаю - тут нужно ещё кое-чьё согласие.

– Аналогично, - ответил Прекрасный с подчёркнуто-равнодушным видом.
– Нам пора собираться в путь, ибо рассвет нас ждать не будет.