Сияющая Цитадель
Шрифт:
– Стало быть, расчистить себе дорогу силой? – спросил Келтэн.
– Почему бы и нет? Разве нас не для этого обучали?
Трактир оказался неприглядным, но чистым и удаленным от портовых кварталов, так что по округе не шатались горластые хмельные матросы, дрейфуя из пивной в пивную. Внизу располагался общий зал, на втором этаже – спальни, а конюшни – на заднем дворе.
– Оставь это мне, – шепнул Улаф Спархоку, когда они направились к трактирщику, взъерошенному детине с длинным
– Валяй, – отозвался Спархок.
– Эй, ты, – бесцеремонно обратился Улаф к трактирщику, – нам нужны пять комнат для ночлега, корм для десяти лошадей и приличный ужин.
– У меня найдется все что вам нужно, добрый господин, – заверил его трактирщик.
– Вот и славно. Сколько?
– Э-э… – остроносый потер подбородок, оценивающе оглядев одежду и внешний вид рослого талесийца. – Полкроны, добрый господин, – объявил он наконец. По всей видимости, цены в его трактире колебались в зависимости от оценки посетителя.
Улаф развернулся и кратко сказал Спархоку:
– Пошли отсюда.
– Где была моя голова? – Трактирщик звонко хлопнул себя по лбу. – Пять комнат и корм для десяти коней? У меня почему-то перепутались цифры, и я решил, что вам нужно десять комнат. Конечно, за пять комнат полкроны – это слишком много. Два серебряных империала – это будет в самый раз.
– Я рад, что ты справился с устным счетом, – проворчал Улаф. – Пойдем, взглянем на комнаты.
– Конечно-конечно, добрый господин. – И трактирщик, обогнав их, поспешил вверх по лестнице.
– Ты обошелся с ним довольно круто, – со смешком заметил Спархок.
– Я никогда не считал трактирщиков интересными собеседниками.
Они вышли в коридор второго этажа, и Улаф заглянул в одну из комнат.
– Проверь, есть ли там клопы, – сказал он Спархоку.
– Добрый господин! – протестующе воскликнул трактирщик.
– Я предпочитаю спать один, – пояснил ему Улаф. – С клопами мне тесно, а кроме того, они мешают спать.
Трактирщик нерешительно хихикнул.
– Очень смешно, добрый господин. Надо будет мне запомнить эту шутку. Откуда вы прибыли и куда направляетесь?
Улаф одарил его долгим ледяным взглядом. Его голубые глаза дохнули замораживающим дыханием северного ветра, под туникой многозначительно перекатились напрягшиеся мускулы.
– Э… пожалуй, это неважно, – торопливо сказал трактирщик. – Меня это совершенно не касается, правильно?
– Ты попал в точку, – сказал Улаф. Он огляделся по сторонам:
– Сойдет, пожалуй. Мы остаемся. Заплати ему, – прибавил он, хлопнув Спархока по плечу, и, громко топая, спустился вниз.
Они передали коней конюхам, отнесли седельные сумки в спальни и вернулись в общий зал, чтобы поужинать.
Келтэн,
– Наверно, нам придется послать за другой коровой, – шутливо заметил Берит.
– Он еще сосунок, – добродушно заметил Келтэн, – но ход его мыслей мне нравится. – Он ухмыльнулся Бериту, но вдруг его ухмылка медленно погасла, и светловолосый пандионец побледнел. Какое-то время он пристально вглядывался в лицо молодого рыцаря, затем резко отодвинул тарелку и поднялся.
– Пожалуй, я сегодня не голоден, – проговорил он. – Устал я что-то. Пойду спать.
Он развернулся, в несколько шагов пересек общий зал и поднялся по лестнице, перемахивая разом через две ступеньки.
– Что это с ним стряслось? – озадаченно спросил Улаф. – Никогда прежде не видел, чтобы Келтэн отказался от ужина.
– Истинная правда, – согласился Бевьер.
– Поговори с ним, Спархок, когда пойдешь наверх, – посоветовал Вэнион. – Узнай, может, он заболел. Келтэн никогда не оставляет ничего на тарелке.
– Все равно, своей или чужой, – прибавил Телэн.
Спархок не стал затягивать ужин. Он наскоро поел, пожелал остальным спокойной ночи и поднялся наверх, чтобы потолковать с другом. Келтэн сидел на краю кровати, закрыв лицо руками.
– В чем дело? – спросил Спархок. – Неважно себя чувствуешь?
Келтэн отвернулся от него.
– Оставь меня в покое, – хрипло сказал он.
– И не подумаю. В чем дело?
– Неважно. – Светловолосый рыцарь громко втянул носом воздух и провел по глазам тыльной стороной ладони. – Идем, напьемся как следует.
– Никуда мы не пойдем, пока ты не расскажешь мне, что с тобой приключилось.
Келтэн снова шмыгнул носом и стиснул зубы.
– Да чепуха все. Ты будешь смеяться.
– Ты меня плохо знаешь.
– Есть девушка, Спархок, и она любит другого. Теперь ты доволен?
– Почему ты не говорил об этом раньше?
– Я только сейчас это понял.
– Келтэн, что-то я тебя совсем не понимаю. Для тебя всегда все девушки были одинаковы. Ты и имен-то их запомнить не мог.
– На этот раз все по-другому. Ну что, пойдем пить?
– Почем ты знаешь, что она не испытывает тех же чувств к тебе? – Спархок знал, о какой девушке идет речь, и был совершенно точно уверен, что она и в самом деле испытывает к его другу те же чувства.
Келтэн вздохнул.
– Видит Бог, Спархок, в этом мире полным-полно людей поумнее меня. Мне понадобилось столько времени, чтобы все расставить по местам. Скажу тебе только одно: если он разобьет ей сердце, я убью его, будь он хоть трижды братом по оружию.