Скачок Дикаря
Шрифт:
– А вы лизните. Ничего опасного, я пробовала.
Профессор нехотя отправил в рот несколько кристалликов.
– Обыкновенный хлорид калия.
– Я считаю, Джона хотели отравить!
– Да что вы, моя милая. Его можно хоть ложками хлебать. Взять хотя бы спортсменов. В своём рационе они используют хлорид калия как заменитель соли. Он совершенно безвреден.
– Неужели вы не понимаете?! Это как пища он не ядовит. А если его ввести в вену? Вы же знаете, профессор, ионы калия нарушают электролитический баланс крови и блокируют работу сердца. Если не ошибаюсь, это один из компонентов смертельной инъекции, которую использует правосудие некоторых стран. А порошок обнаружен именно возле капельницы! Джона точно хотели
– Да успокойтесь вы!
– прикрикнул профессор.
– Зачем делать скоропалительные выводы и обвинять всех вокруг, а тем более безобидного Сэмюэла? Кто-кто, а он точно не додумается до столь хитроумного плана, да и не способен Сэм на такое. Естественно, трагическая судьба родственников повлияла на характер и интеллект Сэмюэла, но я абсолютно уверен в его преданности и полностью доверяю ему, ведь именно я вырастил и воспитал Сэма. И сейчас мне больно слышать от вас такие обвинения в его адрес. К тому же, я вижу, что Сэмюэл очень расположен к мистеру Сэведжу и даже восхищается им. Как вы можете этого не замечать?
– Да, но...
– Моя милая мисс Стоун, никаких "но". Вы по-женски эмоциональны. Думаю, события последних дней выбили вас из равновесия, и я это прекрасно понимаю. Такое пережить... В том, что мешки хлорида калия есть в ангаре, нет ничего странного, ведь это довольно популярное удобрение. Я просто уверен, что порошок появился на столе без злого умысла. Он мог попасть туда, например, с рукава Сэмюэла, после работы в саду, а мог быть принесён и через одежду мистера Сэведжа, ведь они часто контактируют. Или другим, бог весть каким, способом... Случай в спортзале был вызван последствиями стресса после вчерашнего события, как вы сами отметили, а первый инцидент - однозначно несчастный случай. Всё естественно и просто объясняется... А вам, моя дорогая, нужно немного отдохнуть. Съездите-ка куда-нибудь на недельку, а я пока сам здесь как-нибудь управлюсь. Развеетесь, отвлечётесь от пережитого, и с новыми силами продолжим...
– Ну как же, мистер Бриджел? А вдруг мои подозрения - правда? Нельзя же вот так бросить человека, если есть хоть малейший риск, - неуверенно возразила Элизабет.
– Послушайте, милая моя, - заметно разозлившись, процедил профессор.
– Я совершенно не хочу, чтобы из-за женской истерики весь эксперимент провалился. Хорошо, пусть будет по-вашему. Я проконтролирую Сэмюэла, а мистер Сэведж будет под моей неусыпной опекой. Довольны? Это то, что вы хотели?
– Да, - кивнула девушка, совершенно подавленная напором профессора.
– Вы же прямо сейчас отправитесь в свою квартиру собираться в дорогу, - продолжал разгорячённый учёный.
– Вечером подойдёте, я выдам вам отпускные. Считайте это приказом. В противном случае я буду вынужден вас уволить.
"Возможно, профессор прав, и я действительно излишне подозрительна из-за нервного перевозбуждения", - вздохнула девушка и вышла из кабинета.
– И ни в коем случае не делитесь с мистером Сэведжем вашими глупыми версиями. Он болен, и это только навредит ему!
– крикнул вслед учёный.
Через несколько часов Элизабет вернулась. На улице уже начало темнеть. Девушка припарковала мотоцикл у ворот и, повесив мотоциклетный шлем на руку, вошла в дом. Во время сборов она ещё раз проанализировала разговор с профессором. Ей действительно нужно отдохнуть. Чтобы случайно не сболтнуть лишнего, со мной Элизабет решила не прощаться - ведь совсем скоро мы всё равно должны будем увидеться.
Девушка шла по погружённому в полумрак коридору, мечтая о предстоящей поездке. По совету друзей, чтобы побороть некоторые свои страхи, несколько месяцев назад она купила мотоцикл и вот сейчас решила
Из-за двери раздавался эмоциональный голос мистера Бриджела, говорившего по телефону. Тон беседы был настолько серьёзным, что Элизабет никак не могла отважиться прервать профессора своим стуком. Пару минут она простояла у двери, в нерешительности переступая с ноги на ногу, но разговор всё никак не прекращался. Природное любопытство взяло верх, и Элизабет прильнула ухом к двери.
– ...ты должен, должен мне помочь!
– почти кричал в трубку профессор.
– Мне не на кого больше рассчитывать... Нет, нет... Этот парень оказался не так прост... Конечно... Он великолепный учёный. Мне кажется, он проводил свои работы в секретной лаборатории какого-то фармакологического гиганта. У кого ещё хватит денег на такие эксперименты? Да и зачем это держать в секрете? Ну да... Думаешь? Наверное, ты прав, Дэйв... Правительство или военные... Скорее, военные... Или спецслужба... Эти его боевые навыки и ужасные шрамы по всему телу... Ага... Таблетки действительно работают... Нет, что ты. Современными методами невозможно так быстро восстановиться... Угу... Скоро он всё вспомнит, и мне настанет конец...
"Он явно говорит о Джоне", - насторожилась Элизабет.
Чтобы ничего не пропустить, она решила ещё чуть-чуть приоткрыть дверь. Старые петли предательски заскрипели.
– Секунду, Дэйв. Я сейчас.
Послышался звук приближающихся шагов. В панике Элизабет нырнула за одного из рыцарей. Присев на корточки в тени железного истукана, она так сильно вжалась спиной в холодную стену, будто хотела раствориться в камне. Открывающаяся дверь натужно затрещала, и в широкой полосе света появилась взъерошенная тень мистера Бриджела.
– Кто здесь?
– Озираясь по сторонам, тень вертела головой.
– Сэмюэл? Хм. Сквозняк, что ли?
Дверные петли снова заскрипели, и коридор погрузился в полумрак. Любопытство перебороло страх, и Элизабет снова устремилась к кабинету. При плотно закрытой двери слова были не так хорошо слышны, но их можно было разобрать.
– ...всё не так... не так просто...
– говорил профессор.
– Понимаешь, у меня сейчас, так сказать, небольшой творческий кризис. А на последней конференции я выступил с докладом, в котором описал теорию этого найдёныша... Ну, естественно, от своего имени. Джона я представил как добровольца, согласившегося на эксперимент. Ты не представляешь, какой это был фурор... Меня называли гением! Самым выдающимся учёным современности... Таких эпитетов я ещё никогда не слышал... Нет, нет. Это лекарство точно сделает переворот в фармакологии... А кое-кто из коллег вообще пророчил мне Нобелевскую премию! Как-то я присутствовал в числе приглашённых на Нобелевском банкете. Если бы ты знал, как я тогда мечтал оказаться среди лауреатов... Да нет же. Что ты? Как я могу от этого отказаться?
В голове Элизабет всё сразу встало на свои места. Она увидела, какими болезнями страдала скрытая от всех душа профессора. Когда человек считается знатоком лишь одного дела, он всеми способами стремится поддерживать свой авторитет. Мистер Бриджел был замечательным популяризатором науки. Лектором от бога. Но как учёный, похоже, он был далеко не гениален. Элизабет вспомнилась старая грязная история, в которой был замешан Горацио Бриджел. Молодой учёный, партнёр профессора, обвинил его в присвоении открытия, того самого, которое сделало Бриджела знаменитым. Парня тогда затравили, и он то ли спился, то ли отправился добровольцем на Ближний Восток.