Скальпелем по преферансу

Виллем Светлана

После сытного ужина, мы с профессором попили чая с пирожными, затем, я, несмотря на протесты учёного мужа, вымыла всю посуду, полотенцем вытерла её и расставила по местам. В общем, когда кухня была приведена в порядок, Василий Порфирьевич пригласил меня в свой рабочий кабинет. Я из коридора прихватила пакет с «сюрпризами от Джерри», устроилась на диване и поведала профессору, зачем, собственно, напросилась к нему в гости.

– Ну что ж, Руслана, давай посмотрим на презент от твоего знаменитого Джерри. – Внимательно меня выслушав, предложил Василий Порфирьевич.

Я вынула из пакета шкатулочку, футляр и всё положила на рабочий стол профессора. Василий Порфирьевич одел очки, которые у него, когда профессор не работал, всегда болтались

на голове, взял в руки шкатулочку и внимательно её со всех сторон осмотрел. Потом, нажал на кнопочку, и шкатулочка открылась. Учёный муж заглянул во внутрь, взял со стола пинцет и очень аккуратно, пользуясь своим инструментом вынул из ларца все лежащие в нём вещи, кроме гладкого куска мрамора. Его он просто взял в руки, повертел и так, и сяк, и положил рядом с вынутыми вещами.

Затем, Василий Порфирьевич открыл футляр и вынул из него скальпель. Как и я, он осторожно потрогал лезвие, поцокал языком и… стремительно вскочив со стула, скрылся в своей лаборатории. Причём вместе со скальпелем. Остальные вещи остались лежать на столе. Я удивлённо проводила глазами профессора, но ничего, естественно, говорить не собиралась. Учёный муж сам прекрасно знает, что со всем этим делать. И когда придёт время, он мне всё подробно расскажет.

Я поудобнее устроилась на диване и подумала, что Дима, наверняка, уже всё выяснил про этого Влада – художника. Меня так и подмывало позвонить ему в общежитие, но я вспомнила, что Димон сейчас может находиться у себя на квартире. А я не только телефона там не знаю, но и адрес мне также неизвестен. Но, может быть это и хорошо, а то не удержалась бы и после разговора с профессором, понеслась бы на всех порах к Димочке. С меня станется… А время-то уже одиннадцатый час вечера и нормальные люди все уже отдыхают после трудного, рабочего понедельника. Не знаю, как у других, но у меня этот понедельник, реально получился «трудным». И он, между прочим, ещё и не закончился.

Василий Порфирьевич также стремительно вышел из своей секретной лаборатории, как туда же и вошёл. Весьма довольный собою, учёный муж уселся за свой рабочий стол, положил на него скальпель и, посмотрев на меня, произнёс:

– Очень занятные вещицы, Руслана, твой пёс притащил в зубах. Весьма и весьма интересные. Ну… начнём по порядку: итак, папиросная бумага. В основном она применяется в реставрации живописи, графики, книг, различных исторических документов и не только старинных, но и современных тоже. Также, эта интересная бумага очень хорошо себя зарекомендовала в решении различных архивных задач. Она отлично подходит для хранения произведений графики и старых фотографий. – Повертев немного в руках кусочек папиросной бумаги, Василий Порфирьевич положил её в шкатулочку.

– Так, теперь поговорим о фильтровальной бумаге. Эта интересная штуковина представляет собой полупроницаемую бумагу или бумажный барьер, установленный перпендикулярно жидкости или воздуху. Особые свойства фильтровальной бумаги позволяют отделять элементы твёрдого вещества от жидкости. Но одним из главных свойств фильтровальной бумаги является её пористость, которая может как пропускать, так и задерживать частицы различного диаметра. Здесь также нужно отметить, что пористость оказывает существенное влияние на скорость фильтрования. – Убрав и эту интересную бумажку в шкатулочку, Василий Порфирьевич внимательно на меня посмотрел и поинтересовался:

– Руслана, это ничего, что я так подробно тебе обо всём рассказываю? Может быть нужно покороче?

– Нет, нет, Василий Порфирьевич, для меня и для моего нового дела любая мелочь может пригодиться. – Живо воскликнула я. – Мне всё очень интересно.

– Ну, раз так, продолжим: вот эти вот желтоватые и немного липкие пластинки есть ни что иное, как натуральный осетровый клей! Он самого высочайшего качества животного происхождения изготовленный из пузырей осетровых рыб. Этот клей самый прозрачный, самый крепкий, самый очищенный, самый клейкий, самый незаметный и, конечно, он

абсолютно натурален. Без каких-либо вредных химических соединений, без резкого запаха, присущего всем современным клеям и всё это делает наш клей просто незаменимым для реставраторов. Особенно это касается реставрации икон. – Василий Порфирьевич положил листы этого замечательного клея в шкатулку и продолжил:

– Теперь у нас на очереди фторопластовая бумага. Вернее, плёнка. Это полимерный материал, который обладает высокой прочностью, эластичностью и устойчивостью к влиянию агрессивной среды. Отлично склеивается с материалами других физических характеристик, например деревянные, металлические, пластиковые и прочее, прочее… Область применения фторопластовой бумаги или плёнки очень обширна: это и нефтегазовая промышленность, и пищевая промышленность, электроника, ракетное и авиационное топливо, лакокрасочная промышленность. Ну, а в нашем случае, это плёнка необходима при проведении реставрационных работ икон, гравюр и вообще, разного рода живописи. – Профессор повертел в руках занятную плёнку и тоже убрал её в шкатулку.

На столе остались лежать кусок мрамора и скальпель. Василий Порфирьевич с интересом посмотрел на лежавшие перед ним вещи, потом перевёл свой взгляд на меня и торжественно произнёс:

– Руслана, из всего выше сказанного и из того, что я установил, немного поработав со скальпелем, становится понятно, что все эти предметы принадлежат реставратору икон или других предметов живописи. Таких как, гравюр, различных размеров картин, в том числе и рисунков. Например, одним из распространённых дефектов картин, приобретаемых со временем, является так называемое «провисание холста». И вот как раз для устранения именно этого дефекта и необходимы все эти вещицы. Ну и ещё утюг, и специальная кисть. Так что, Руслана, твой знаменитый пёс «ограбил» реставратора. – Засмеялся профессор.

– Спасибо Вам огромное за столь подробную консультацию! – в восхищении глядя на профессора, радостно воскликнула я. – Василий Порфирьевич, а как Вы считаете, художник может же быть ещё и реставратором?

– Я думаю, что может. Понимаешь, Руслана, такого профильного образования, как реставратор в нашей стране нет. Конечно, важно иметь художественное или искусствоведческое образование. Всё зависит от материала, с которым ты работаешь. Если это живопись, то человек обязательно должен быть живописцем. – Уверенно пояснил свою точку зрения профессор. – А, вообще, Руслана, я ведь, как тебе известно, не художник, я химик ну о-очень широкого профиля. Тебе в данном вопросе нужна консультация настоящего мастера кисти и красок. У меня есть один такой надёжный человечек и я думаю, что вы с ним прекрасно поладите. Ведь он, как все творческие личности, ненормальный, этот мир видит исключительно только в своих красках. Ну а ты, девочка, тоже неординарная личность и я совсем не удивлюсь, если из простой находки Джерри на свет вылезет жуткое и кровавое преступление. – Василий Порфирьевич усмехнулся и покачал головой. – Сейчас уже поздно звонить, хотя художники чаще всего творят в ночное время суток, но не будем испытывать судьбу, и я свяжусь с этим мастером завтра. Русланочка, ты мне позвони часиков в пять или шесть вечера. Я думаю, что к этому времени я тебе смогу предоставить всю необходимую информацию.

– Спасибо Вам преогромное, Василий Порфирьевич! – несказанно обрадовавшись, воскликнула я. – Чтобы я, вообще, без Вас делала! Ну а на счёт жуткого и кровавого преступления… поживём – увидим. К сожалению, я не исключаю, такого финала. Василий Порфирьевич, уже очень поздно, мне и так неловко, что я у Вас отняла столько личного времени, так что я поеду. Завтра обязательно позвоню.

Профессор убрал в шкатулку кусочек мрамора, скальпель положил обратно в футляр и всё отдал мне. Я положила вещицы обратно в пакет, встала с дивана, и мы прошли в коридор. Одевшись и переобувшись, я поцеловала Василия Порфирьевича в щёчку, ещё раз поблагодарила учёного мужа и вышла из квартиры.