Скандал ей к лицу

Басби Ширли

– Я тоже устал и не могу придумать никакого более приятного места для сна, как под боком у моей жены.

Нелл очень постаралась сохранить накал своей обиды и гнева, ни в коем случае не смягчиться от его слов, приятных ее душе, однако это оказалось невозможным... она его любила. У нее перехватило дыхание: да, да, она вдруг поняла, что это правда. Она его любит! Безумно. Страстно. Всепоглощающе. Потрясенная своим открытием, она лежала тихо и наслаждалась теплом его прижавшегося к ней большого тела. Она любила этого мужчину. Когда и как это произошло, Нелл не знала.

Никакого предупреждения не было. Одну секунду она мирно спала, и в ее мозгу

проплывали чудные сны о будущем ребенке, грезы о том дне, когда Джулиан признается ей в любви... а в следующий миг она оказалась в закопченной темнице, и ее оглушили крики несчастной женщины, перед глазами возникла картина кровавой бойни, истязаний, которые только одержимый безумием зверь мог причинить другому человеческому существу. Нелл боролась, стремясь вырваться из жестоких когтей кошмара, но они крепко держали ее, принуждая наблюдать жуткие вещи, происходившие в этом страшном месте. Она содрогнулась, когда этот Человек-Тень отвернулся от своей жертвы и потянулся за другой игрушкой, за тонким ножом с лезвием, отточенным остро, как бритва...

Как всегда, он стоял в тени, и у Нелл не было шанса разглядеть что-либо, кроме его роста и широких плеч. Однако, когда он повернулся за этим ножом, что-то колыхнулось у нее в голове. Она его знала. Она не могла бы его назвать, но какая-то глубинная уверенность пронзила ее: она встречала этого человека, разговаривала с ним. Человек-Тень был кто-то, кого она знала.

Нелл дико металась во сне, задыхаясь и вскрикивая. Джулиан проснулся в ту же секунду, как она задрожала. Он нашел на ночном столике свечу и быстро ее зажег. В колеблющемся свете было видно лицо Нелл, искаженное страхом и отвращением. Джулиан прикоснулся к ней, чтобы успокоить, но при первой же нежной ласке она закричала и подскочила на постели. Ее глаза были широко открыты, однако ничего не видели.

– Нелл, – мягко проговорил Джулиан, – проснись. Это кошмар. Ты в безопасности. Проснись, дорогая. Очнись.

Но она не могла очнуться. Глаза ее были устремлены на зрелище неописуемой жестокости. Ни в одном из ее прошлых кошмаров, на протяжении многих лет, не была она свидетельницей такой неуправляемой, неукротимой свирепости. До сих пор, какими бы жестокими ни были его действия, от убийцы исходило некое безжалостное любопытство, как будто его интересовала реакция женщин на каждую новую пытку. Но сегодня никакого любопытства не было. Была слепая безумная жажда причинить боль, жажда рвать, резать, терзать.

Добрые слова, нежные поглаживания не оказывали никакого влияния на Нелл, и Джулиан в отчаянии ударил ее по щеке. Она задохнулась, поперхнулась, и взгляд ее прояснился. Бледная, дрожащая, она бросилась в объятия мужа и, уткнувшись ему в плечо, зарыдала, бормоча:

– Это было ужасно. Ужасно. Я этого не вынесу.

Джулиан держал ее в объятиях, дожидаясь, когда буря рыданий и страха стихнет. Все, что он мог сделать, – это дать ей некое утешение, и он давал его, прижимая ее трепещущее тело к себе, поглаживая взлохмаченные каштановые локоны и приговаривая:

– Тише, дорогая. Ты в безопасности. Я с тобой и никому не дам тебя обидеть. Тише.

Постепенно ее рыдания стихли, но пальцы продолжали сжимать его плечи. Наконец она подняла голову и в мерцании золотистого света свечи прошептала:

– Джулиан, я его знаю.

Его взгляд остановился на ее глазах.

– Ты сегодня видела его лицо? – резко уточнил он. – Ты знаешь его имя?

– Нет, – покачала головой Нелл. – Просто в какой-то момент я инстинктивно поняла, что

знаю его. Что я его встречала, разговаривала с ним. – Дрожь пробежала по ее телу. – Возможно, он кто-то, с кем мы беседовали в нашем доме.

Джулиан нахмурился:

– Но если ты не видела его лица, откуда ты знаешь, что это кто-то, кого ты встречала?

– Объяснить это я не могу, – призналась Нелл. – Но почему-то уверена, что это так. – И настойчиво добавила: – Мы его знаем. Он нам знаком.

Джулиан вгляделся в ее бледное лицо. Он видел потеки от слез на ее щеках, помнил ужас в ее глазах.

– Мне неприятно спрашивать тебя об этом, но не запомнила ли ты из нынешнего кошмара чего-то, что могло бы нам помочь?

– Только то, что он был в ярости. Он бросался, как дикий зверь, кипя от переполнявшей его злобы.

– Я удивляюсь, – размышлял вслух Джулиан, – что же могло так его разозлить.

– Не могу даже предположить. – Нелл содрогнулась и крепче прижалась к мужу. – Эта несчастная женщина...

– Ясно лишь то, что задача наша определена, – тряхнул головой Джулиан. – Должен признаться, что я без радости предвкушаю обследование всех этих злосчастных заброшенных, сырых и грязных темниц Девоншира. И страшно подумать, какие хитроумные сказки придется мне сочинять, чтобы мои друзья, родственники и соседи разрешили мне осматривать нижние этажи их домов.

Нелл усмехнулась уголком рта:

– Утешайся по крайней мере тем, что твои темницы вне подозрения.

– Да, – кивнул Джулиан, – за это стоит поблагодарить небеса. – Он очень серьезно посмотрел на Нелл: – Ты уверена, что это кто-то, кого мы знаем?

– Я в этом не сомневаюсь, – кивнула она.

– Что ж, будем надеяться, что нашим маньяком окажется Тиндейл! – прорычал он.

– Нет, это не Тиндейл, – покачала головой Нелл. – Тиндейл – блондин, а у Человека-Тени волосы темные... вроде твоих...

Глава 15

Джулиан не терял времени. На следующее утро, сидя в библиотеке, он составил список поместий, в которых, он знал, имеются темницы. В этом списке он выделил те, владельцев которых Нелл встречала. То, что он тоже был с ними знаком, имело второстепенное значение. Ключом к разгадке была Нелл.

Джулиан был уроженцем этих мест и потому хорошо знал большинство окрестных поместий. Когда первоначальный список был завершен, он с удивлением заметил, что многие из домов его друзей и родных были построены на месте бывших норманнских замков с темницами. Некоторые из их владельцев, вроде, например, сквайра Чадборна, гордились тем, что под их великолепными домами находятся мрачные темницы, и любили с удовольствием, невзирая на протесты, насильно затаскивать туда на экскурсию ничего не подозревающих гостей. Другие, вроде него самого, забывали об их существовании, пока кто-то или что-то не напоминало о них. Осмотреть темницы Чадборнов проблемы не составляло, а вот что касалось остальных. Он тяжело вздохнул. Если он не сумеет придумать внятного объяснения, зачем ему посещать все эти темницы, – все подумают, что он рехнулся. Джулиан криво усмехнулся. Он представил себе выражение лица Чарлза, когда попросит его разрешения прогуляться по обширным темницам, которые – он знал – находятся под Стоунгейтом. Да и доктор Коулмен вряд ли обрадуется, когда к нему обратятся с просьбой распахнуть двери подвалов под его Розовым коттеджем. Вот северный сосед Уиндемов, лорд Бекуорт, как и сквайр Чадборн, весьма был горд фамильной тюрьмой, так что побудить его показать ее труда не составит.