Скандар. Похититель единорогов
Шрифт:
– Папа, – тихо сказала она, – кто такой Ткач?
– Тсс! – отмахнулся он. – Что-то происходит.
Дым рассеивался, и сквозь него проступила сотрясающаяся от крика и рыданий фигура. Она стояла на коленях в окружении других наездников, всё ещё облачённая в доспехи с синей надписью «Макграт» на спине.
– Пожалуйста! – срывающимся голосом умоляла Аспен. – Я прошу тебя, верни его!
Федерико Джонс – от былой вражды во время гонки не осталось и следа – помог ей подняться, но Аспен продолжала кричать
– Ткач забрал его! Его больше нет! Мы победили, и Ткач… – Аспен не договорила, подавившись всхлипом. По её грязному лицу градом катились слёзы.
Воздух рассёк чей-то суровый голос:
– Выключите камеры! Сейчас же! Нельзя, чтобы британцы это видели! Выключите немедленно!
Все единороги разом завизжали и заржали, породив оглушающую какофонию. Их наездники торопливо вскочили в сёдла, стараясь усмирить встающих на дыбы и брызжущих пеной напарников, выглядящих в эту секунду как самые настоящие чудовища.
Лишь одна из двадцати пяти участников осталась стоять на песке – победитель Кубка Хаоса, водный маг Аспен Макграт. Но её единорога Мороза Новой Эры нигде не было видно.
– Кто такой Ткач? – настойчиво повторила свой вопрос Кенна.
Но ей никто не ответил.
Глава вторая. Запертые снаружи
– Мисс Бантресс, вы знаете, кто такой Ткач?
– Зачем Ткач забрал Мороза Новой Эры?
– Как Ткач смог укротить дикого единорога?
– Ткач может добраться до Великобритании?
– ТИШИНА! – рявкнула мисс Бантресс, массируя ладонью лоб.
Класс притих: Скандар ещё никогда не слышал, чтобы мисс Бантресс повышала голос.
– Это мой четвёртый инкубаторский урок за сегодня, – уже спокойнее продолжила она, прислонившись к доске. – И я скажу вам ровно то же, что сказала предыдущим классам. Я не знаю, кто такой Ткач. Я не знаю, как он укротил дикого единорога. И, что совсем не удивительно, я понятия не имею, где сейчас Мороз Новой Эры.
Весь день все только и говорили что о Кубке Хаоса. Что само по себе было делом обычным – всё-таки главное событие года. Но в этот раз всё было иначе: все – особенно ровесники Скандара по всей стране – волновались насчёт грядущего инкубаторского экзамена.
– Мисс Бантресс, – подняла руку Мария, – мои родители не хотят пускать меня на экзамен. Они боятся, что на Острове небезопасно.
Несколько ребят согласно закивали.
Учительница выпрямилась и взглянула на них из-под соломенной чёлки.
– Оставим на минутку тот факт, что вы по закону обязаны сдать экзамен. Кто мне скажет, что будет в случае, если Марию в Инкубаторе ждёт предназначенный ей единорог, но она не ответит на его зов?
Все они знали ответ, но первым встал Сами:
– Если Мария не поможет ему вылупиться,
– Совершенно верно, – подтвердила мисс Бантресс. – И превратится в подобие того жуткого создания, которое вы все видели на Кубке Хаоса.
– Я не сказала, что согласна с мамой и папой! – возразила Мария. – Я всё равно собираюсь…
Мисс Бантресс её проигнорировала.
– Пятнадцать лет назад Остров обратился к нам за помощью из-за нехватки наездников. Я понимаю, вы все расстроены из-за случившегося – как и я. Но я не допущу, чтобы мои ученики увиливали от своих обязанностей. А с этим… с этим Ткачом в бегах… сейчас стало важно, как никогда, чтобы вы помогли вылупиться предназначенному вам единорогу. Вам даётся всего один шанс. И ваша очередь настала.
– Ну а я думаю, что всё это одно большое надувательство, – протянул с задней парты Оуэн. – По мне, так это был никакой не дикий единорог – всё это было подстроено. Так пишут в Интернете, и…
– Да, спасибо, Оуэн, – перебила его мисс Бантресс. – Это одно из возможных объяснений. А теперь приступим к повторению материала, все согласны?
Нахмурившись, Скандар опустил глаза на свой учебник по подготовке к инкубаторскому экзамену. Чушь какая-то. Если это чья-то шутка, у островитян не было причин так пугаться. Как одному наезднику в чёрном саване удалось победить всех участников гонки, состоящих из самых могущественных единорогов Острова, и похитить Мороза Новой Эры? И кто такой этот Ткач?
Сейчас Скандару ужасно не хватало друзей, с которыми он бы мог шёпотом всё обсудить во время уроков. Он бы спросил их, что они думают насчёт всего этого. И он принялся рисовать на полях учебника загадочного дикого единорога. Рисование было второй страстью Скандара после единорогов. Так он выражал свои фантазии о жизни на Острове. Его альбом был полон набросков сражающихся единорогов и испещрённых трещинами яиц, перемежающихся морскими пейзажами, смешными карикатурами на Кенну и – крайне редко – портретами мамы, срисованными со старой фотографии.
Далеко не в первый раз он спросил себя, что бы она сказала обо всём случившемся.
После уроков Скандар в одиночестве – как обычно – ждал Кенну у школьных ворот, листая тетрадь с материалами по инкубаторскому экзамену. Вдруг он услышал звук, который узнал бы из тысячи: смех Оуэна. Тот старался подбавить в него баса, чтобы звучать старше, как взрослый. Хотя, на взгляд Скандара, это больше походило на мычание сильно простывшей коровы, страдающей от запора.
– Мне их только дали! – закричал кто-то фальцетом. – И мне ещё нужно поделиться с младшим братом! Пожалуйста, не забирайте…