Скайлар в Янкиленде
Шрифт:
— Кто? — Кларенс остановил патрульную машину впритирку к припаркованным по правую его руку автомобилям.
— Разве это не цыпленок, который ждет, чтобы его съели?
— Парень на крыльце?
— Сидит загорелый, мускулистый, без капли жира, одни плечи и колени, чуть ли не голый… блестит на солнце, как жареный цыпленок, которого только что вытащили из духовки. Зрелище прекрасное, и он, готов спорить, не отдает себе отчета в том, что делает.
— А что он делает?
— Оскорбляет нас всех.
— Сомневаюсь, что он так думает.
— Если
— По-моему, выглядит он вполне естественно.
— С каких это пор бостонцам рекомендовано выглядеть естественно?
— Почему бы тебе не отвезти его домой, Бернард, для одной из твоих незамужних дочерей?
— Они не будут знать, что с ним делать. Волосы у него чистые и не висят патлами.
— По нынешним порядкам, Бернард, он не нарушает закона, даже усевшись в таком наряде на крыльце.
— Это преступно, — не согласился с ним Бернард. — Поехали, Кларенс, но давай приглядывать за этим парнем. Тот еще тип, я могу гарантировать.
С крыльца Скайлар услышал, как телефон зазвонил вновь.
Опять попытался его игнорировать. Не могли же по телефону миссис Фиц звонить только ему.
С крыльца его согнал скорее скрежет вентиляторов, а не прекращающиеся телефонные звонки. Он вернулся в холл, снял трубку.
— Алло?
— Скайлар? Это ты, Скайлар?
— ТЭНДИ!
— Как поживаешь, Скайлар? Скучаешь без меня?
— Отнюдь! Нет, мэм, совершенно не скучаю!
— Я тебе не верю, Скайлар. Как ты можешь не скучать без меня?
— Потому что ты велела мне не скучать, Тэнди, а я всегда делаю то, что ты мне говоришь.
— Как тебе нравится жить в Янкиленде, Скайлар? Там действительно холодно?
— Жарко. И ужасно влажно. От этой влажной жары мои кости становятся резиновыми.
— Как тебе эти янки, Скайлар?
— Они все какие-то полоумные!
— Понятно. Тебе надо к этому привыкнуть. Все-таки какое-то время ты будешь жить среди них. И у нас, кстати, появились соседи-янки. Твой отец говорит, что они из Дэлавера. Они купили ферму Синклера.
— Как их фамилия?
— Репо. Кажется, Репо. Странная какая-то фамилия. Дэлавер в Янкиленде?
— Скорее всего. Как приятно слышать твой голос.
— Ты все-таки скучаешь без меня.
— Есть такое. Как Дуфус?
— Со времени твоего отъезда он разве что двинул правым локтем. Лежит и лежит. Не знает, чем заняться. Сироп ничего не ест. Дезертир стоит у забора, глядя на дом.
— От твоих слов у меня улучшается настроение, Тэн-ди. Точно улучшается.
— Как прошел большой прием, который твои дядя и тетя устроили в твою честь?
— Его устроили по другому поводу. А меня только допустили. Разодели как клоуна.
— Поэтому ты и вел себя как клоун.
— Ты попала в десятку!
— У твоих кузена и кузин интересные друзья?
— Они
— Ты играл для них на трубе?
— Да.
— Готова спорить, ты их потряс.
— О да! Еще как потряс. Многие сразу засобирались домой.
— Ты встретил девушку, которая понравилась тебе больше, чем я?
— Честно говоря, встретил одну, которая мне очень понравилась.
— Как она выглядит?
— Очень хороша в бикини.
— Смазливенькая, значит. Но, готова спорить, с ней не так весело, как со мной.
— Она очень забавная.
— Скайлар! Я надеюсь, что у тебя отвалится твоя штучка, очень надеюсь! Я знала, что так и будет! Не прошло и четырех, пяти дней с твоего отъезда, а какая-то девица уже заграбастала тебя. Мог бы хоть немного поскучать без меня. Это же естественно!
— Именно ты сказала, что я должен уехать.
— Ты собираешься жениться на этой Джин Никсон?
— Какой Джин Никсон?
— Девушке, к которой ты так проникся.
— Ты про мою тринадцатилетнюю кузину Джинни? Кто я, по-твоему, какой-нибудь европейский король?
— О, Скайлар!
— Как у тебя дела с Джимми Бобом?
Возникла пауза.
— Ну, зубы у меня еще болят. Но, слава богу, не вылетели.
— Почему ты заговорила о своих зубах?
— По твоему вопросу я решила, что кто-нибудь тебе все рассказал. Твоя мать или кто-то еще. Джимми Боб ударил меня по лицу, вернее, двинул в зубы, и очень сильно.
— Правда?
— Я увидела звезды, как в тот раз, когда упала с лошади и врезалась головой в кирпичную стену. Кровь потекла по подбородку на ту красивую белую рубашку, которую ты мне подарил. Я думала, вместе с кровью выскочат и несколько зубов. Но они зацепились за десну, как поросята за сиськи свиноматки.
— Тэнди, что ты говоришь? Джимми Боб ударил тебя?
— Может, я этого заслужила.
— НИКОГДА. Никогда такое не говори. Никогда так не думай.
— До нашей свадьбы чуть меньше двух недель, Скайлар. Он хочет, чтобы мы, ты понимаешь, начали жить как муж и жена. Он говорит, что никогда не купил бы пикап, сначала не поездив на нем.
— Ты не пикап! Или он думает, что женятся только для этого? Он хочет ездить на тебе, как на грузовике?
— Я ему не дала, Скайлар. — Тэнди уже не говорила — шептала. — Не могу даже подумать об этом. После тебя.
— Если все так, как ты говоришь, почему ты решила выйти за него замуж?
— Он водит восемнадцатиколесник, Скайлар. Дальнобойщик. Ты никогда не будешь водить восемнадцатиколесник, не так ли? Ты никогда не будешь жить на одном месте, уж во всяком случае в округе Гриндаунс? Это так же верно, как и то, что Дезертир не сможет расчесать свою гриву. Ты уже отыграл на своей трубе и в «Холлере», и в баптистской церкви. Тут тебе делать больше нечего. А я буду хорошей женой Джимми Бобу. У нас будут дети.