Сказъ про царевича Симеона и наследие предков
Шрифт:
То ли она поняла его слова, то ли действия Семёна были достаточно решительными, но незнакомка без сопротивления забралась внутрь и, мелко дрожа, сжалась на сиденье. Семён же врубил на полную обогрев салона и активировал амулет для прогрева сиденья. Амулет этот он, кстати, сделал сам, по заданию Яги, в качестве упражнения. Вот теперь можно было рассмотреть спасённую девушку. Стройная, тонкая в кости, но не тощая, с маленькой грудью, она вся была покрыта растительным орнаментом. То ли татуировка, то ли рисунок, это Семён определить не мог, да и не особо приглядывался, а вот торчащие через растрёпанные золотистые
Сказав своей неожиданной пассажирке что-то ободряющее, Семён резко тронулся вперёд. Машина запрыгала на ухабах, но надо было как можно скорее добраться до дачи, прогреть промёрзший дом, напоить девчонку горячим чаем…
Заехав на двор он оставил двигатель работать, чтобы в салоне было тепло, сам бросился в дом, на ходу доставая из кармана строительного бота и пробуждая его искин:
— Макарыч! — так Семён назвал искина.
— Я здесь, начальник! — отозвался искин, проявляясь в реальность в виде голографического изображения.
Семён прикрыл глаза, успокаивая нервы. Надо срочно натопить дом и перевести девчонку сюда, но если начать разогревать дом сейчас, мало ли что случится? Кто знает, где что замёрзло? А незнакомка пока сидит в тёплой машине и непосредственно сейчас ей ничего не угрожает. Поэтому он и занялся в первую очередь ремонтом. Туповатый на первый взгляд искин оказался хорошим знатоком своего дела: всего пара коротких указаний и в доме зашуршало, захлопало, раздались звоны и скрипы и через пару минут Макарыч доложил, что здание пригодно к проживанию. А ещё он притащил парочку местных домовых, подкачал их энергией и слегка припугнул. В результате жившие на даче домовой и кикимора прониклись к молодому барину несказанным уважением и принялись трудиться не за страх, а за совесть. Уже через четверть часа дом был натоплен, самовар разогрет, а чай заварен. Настало время заправлять найденную в лесу эльфийку[3] в дом, отогревать по нормальному и выяснять наконец: кто такая и вообще, откуда, почему, куда и зачем? Заправлять-то заправлять, но вот как? Гнать её голую босиком по снегу? Бр-р-р-р-р-р… Семёна от такой мысли самого озноб пробрал. И он просто, без задней мысли, укутал нежданную гостью в куртку со своего плеча и отнёс в дом на руках. Не заметив горькой усмешки на её лице. А там, в доме, усадил за стол, дал чашку горячего чая и начал знакомиться.
— Эльвиа — представилась эльфийка.
На вопрос, как она тут оказалась, рассказала, что попала в рабство из-за предательства, но сумела убежать.
— Я убежала, чтобы умереть. Это, — она коснулась пальцем тонкого ремешка на шее, — убьёт меня или заставит подчиняться хозяину. Я не хочу подчиняться! Пожалуйста! разреши мне уйти и умереть!
— Зачем! Снимем мы эту дрянь.
— Её нельзя снять! И по нему меня найдут. Они придут и убьют тебя!
— А это хорошо, что придут! Не надо будет их потом искать, да ловить! — Семён хищно потёр руки и набрал номер Юсуфова.
Тот, выслушав историю нахождения остроухой страдалицы, радостно заявил:
— Высылаю к тебе ДП[4] и сам еду. Ты только не перебей их всех, если они раньше нас заявятся.
— Всех не буду, — рассмеялся Семён.
Следующей
— Ты далеко?
— Минут пять, а что?
— Помощь нужна.
— Что-то случилось? — в голосе ведьмы проступила тревога.
— У меня всё в порядке, прилетай, увидишь.
— Ну ты заинтриговал! — заявила Славяна и отключилась.
Эти разговоры загнали эльфийку в глубокий когнитивный диссонанс, а уж когда само собой открылось окно и в него влетела Славяна на пылесосе, она и вообще выпала в осадок. А ведьмочка окинула их критическим взглядом, встала посреди комнаты, уперев руки вбоки и заявила:
— Та-а-а-ак!
— Э… дорогая… — неуверенно начал Семён и принялся рассказывать о неожиданной встрече на лесной дороге.
— Ясно, ясно, — всё с тем же ехидством кивнула Славяна, а в глазах читалась затаённая боль, — а дальше ты пожалел несчастную, завернул в свою курточку, чтоб не замёрзла. А чтобы ножки не отморозила, занёс в дом на руках. Угу?
Семён словно на стену налетел. Сел на ближайший стул и тупо спросил:
— Так. И чего я не знаю? Где подстава?
Славяна рассмеялась, но в этом смехе слышалась горечь. А Эльвиа тихо сказала:
— У нас есть обряд… как у вас… венчание называется. Мужчина отдаёт женщине свой плащ и если она принимает, значит обряд совершён. Дальше он должен внести её в дом на руках.
Семён осознал, что произошло и тупо уставился перед собой. А эльфийка заговорила, словно через силу:
— Я… не боюсь смерти… но я не могла больше выносить холод…
Она взялась руками за ворот куртки, собираясь её скинуть, но Славя её остановила:
— Сидеть, сестра! Сидим, смотрим цирк.
И сама села рядом. Семён выполз из ступора и осмотрел изнутри свою ауру. Его связь со Славяной осталась в неприкосновенности, но появилась ещё одна, с Эльвиа. И что с этим делать? Все трое были магами, понимали ситуацию, поэтому вопрос о том, чтобы открутить сделанное назад или сделать вид, что ничего не было не стоял. И что-то в глубинной памяти подсказывало Семёну, что возможный "развод" чудовищно повредит эльфийке. Не сказать, что убить будет гуманнее, но где-то около…
А Славяна, вот стервочка, сидит и подначивает:
— Ну же, весели народ!
Тут Семён разозлился. Нет, ясно что ей самой сейчас очень плохо, но зачем прятать это вот так, издеваясь над ним? Нет бы выдала какой конструктив? Но злость тут же улетучилась. Проблему надо решать и решать так, чтобы потом никому не было мучительно больно. И он заговорил:
— Славяна! Наша с тобой связь священна и неприкосновенна. И останется такой, пока ты не решишь иначе. Если ты захочешь уйти, мне будет больно, но я приму твоё решение.
Славяна хотела было что-то сказать, но Эльвиа сжала её ладонь и тихо зашептала:
— Назвала меня сестрой, так послушай! Просто молчи!
Славя шумно выдохнула и замерла, опустив глаза. А Семён продолжил:
— Эльвиа! Я не знал смысла того, что делал, но слово моё дано и оно нерушимо! Пока ты не решишь иначе.
— Только об одном прошу, сестра! Решай сердцем, но с холодной головой! — добавила от себя Славяна, сжимая ладонь эльфийки.
— Спасибо… — тихо выдохнула та, — Но всё равно, это ничего не меняет. За мной придут. Могут убить и вас.