Сказание о дымке
Шрифт:
Гроза у гор Маян (8) прошла по этой же причине
И расколола пагоды Цзиньфу (9) столб с письменами,
Как бы не рок, то Янь и Минь (10) в живых были б и ныне,
Не вознеслись бы в небо голубыми облаками.
А Ло и Лу (11) так бы простолюдинами остались,
Искусные бы сочинения не написали,
Другие сами в люди выбиться, как не пытались,
Всю жизнь прожили в нищете, так и никем не стали.
Выходит: волей неба всё неданное вершится,
Как
Удел мужа достойного – невзгодам покориться,
Понять, что не всегда всё в жизни сделать удаётся.
Привыкнуть к бедности, умеренности не чуждаться,
И избегать соблазнов, покориться божьей воле,
На поприще своём всяк в жизни должен оставаться,
Радеть, с самим собой сообразуясь, – и не более.
Так как все неудачи, промахи, как и паденья,
Не только лишь от нас зависят, если мы несчастны,
Ибо все взлёты, достиженья, беды и везенья
Ни одному из нас, людей, живущих, не подвластны».
Уж было выпито вино, они всё толковали
О том, о сём и в волю не могли наговориться,
На следующий день, когда пришла пора проститься,
Цзи Тань заметил другу вдруг, когда их не слыхали:
– «Я Неба Повелителя приказ здесь выполняю,
Его Величество мне приказал отряд возглавить
Воинства моровых поветрий, бесов собираю,
Чтобы устроить общий мор, в селенья их направить.
К поветрию должно везде прибавить голод, смуту,
Людское достояние должно пойти всё прахом,
И люди будут умирать, гонимые все страхом,
Несчастья, беды будут поражать вас всех повсюду.
Истоки скудные чьи, те будут разоряться,
И от добра останется едва лишь половина,
Беда на вас обрушится, вам некуда деваться,
Мор будет зверствовать везде, не пощадит безвинных.
Жаль, жребий семьи вашей в этом бедствии не прочен,
Я думаю, не избежать беды вам на том месте,
И нужно возвращаться и с родными быть там вместе,
Карать начнут людей всех бесы, этот мир порочен».
– «Надеялся я на тебя, – сказал Ле, – это можно»?
– «Увы, – ответил тот, – возможности не безграничны,
Живёте не в моих вы землях, и помочь мне сложно,
Там, где вы, генерал Динь правит, всё решает лично.
Моей же вотчины на север от Янцзы границы,
И моё войско всё одето в чёрном одеянье,
Оно добра зачатки сохранило и боится
Меня, Динь войско – в белом, как всем людям наказанье,
Они коварны, злы, и с ними всё может случиться».
– «Но что мне делать»? – спросил Ле. Сказал Тань: «Ночью каждый
Наш полководец демонов выводит, чтобы биться
С людьми, поветрие распространяет,
Принять их так, чтоб было бы после того им стыдно
Убить вас. Вы у дома приготовьте угощенье,
Когда придут, то будут голодны, как это видно,
А поедят когда, глядишь, и будет снисхожденье.
До этого вы прячьтесь, а потом к ним выходите,
Как наедятся только, и когда все отдыхают,
Но о помиловании вы им не говорите,
Пусть сами думают и про себя сами решают.
Вы падаете перед ними ниц, и им клянитесь,
Что ни о чём не просите, и чтоб те угощались,
Быть может, таким способом вы только сохранитесь».
И тут они оба расплакались и распрощались.
Как только домой Ле Нань лишь к семейству воротился,
Жестокий вспыхнул мор, жена и дети заболели,
И, никого не узнавая, только лишь глядели,
Ле Нань пришёл в отчаянье и про себя молился.
Он сделал, как сказал Цзи Тань, и приготовил срочно
У дома во дворе изысканное угощенье,
Слетелось много демонов той самой тёмной ночью,
Чтоб жизни их забрать, но высказали удивленье:
– «Голодны мы ужасно! Для кого еда вся эта?
Как же уйти от угощенья, не насытив брюхо?!
И сможем ли попировать, как здесь, ещё мы где-то?
Не грех вина здесь выпить. Веселее будет духу»!
Они собрались в круг и подняли с вином все чаши,
А в центре некто сел, он был в багряном одеянье,
Все бесы на почтительном держались расстоянье,
Как видно, он по чину был намного бесов старше.
Держал кто нож, кто молот, а кто книгу для учёта,
Когда же трапеза уже к концу их подходила,
Ле Нань к ним вышел, на колени пал, тех охватила
Негодованье, что им не оказано почёта.
В багрянце крикнул демон: «Это что за представленье?!
Зачем это отродье пиршество нам оскверняет»?
Сказал бес: «Он, видать, хозяин угощенья,
Наверное, пощады для своей семьи желает».
В багрянце демон бросил свою книгу с восклицаньем:
– «И что же из того, если нас люди угостили?!
Менять ради еды его судьбы предначертанья?!
Какая наглость»! Но тут бесы ему возразили:
– «Но мы вкусили от щедрот его, и это ценим,
И как не внять нам просьбе? Так давайте им поможем,
Давайте смерть его семьи, на этот раз, отменим.
Пусть даже казнят нас хоть всех, иначе мы не можем»!
Задумался в багрянце демон, взял книгу учёта
Достал кисть с тушью и над записями наклонился,
И красной тушью зачеркнул в той книге что-то,
Затем из дома с бесами своими удалился.