Сказание о Куноичи Софи
Шрифт:
Ниндзя закричали от боли, горя заживо, пока Киоямы продолжали разрывать их.
Хикэру дрожащими и обгорелыми руками сложил печать и из земли быстро вырос большой кактус, разрываясь и вонзая иглы во всех присутствующих, но в то же время и обливая их водой.
Софи упала на землю, тяжело дыша и смотря на свои дрожащие почерневшие руки, что были в иглах. В некоторых местах виднелось мясо.
Неожиданно Киоямы пропали и девушка услышала истошный крик Беллы, что упала на колени, такая же обгорелая, как и все присутствующие, даже
– Папа... – Проговорила она, пока по ее щекам потекли слезы. – ПАПА!
Акира тяжело дышал и кашлял из-за пепла, что окружал ребят. Он огляделся и увидел сначала стоящего у кактуса и тяжело дышащего Хикэру и лежащую на земле Софи, что с трудом пыталась подняться, но падала вновь, а после перевел взгляд на разорванное тело Женевьевы и трупы Мукуро и Мяу. Они лежали вместе так, словно прилегли отдохнуть, и погибли вовсе не от рук своих сородичей, а от взрыва, что был настолько внезапен, что совершенно никто из присутствующих не успел его почувствовать.
Теперь Коноха была точно в руинах. Дома было уже не узнать, забора не было, а лица Хокаге на горе искажены. С неба же падали и криком боли фиолетовые киты, но растворялись, как только почти касались земли.
– Он прямо по всей Конохе... – Закашляла Софи. – Ударил?... Или что?
– Кажется, нет. – Инагаки вдруг оказался рядом с вздрогнувшей Софи. Он также выглядел раненным, от ударной волны у него разорвало крылья, поэтому юноша вообще с трудом стоял на ногах, но все же попытался помочь Киояме подняться, только вот чуть сам не упал, отчего к ним, прихрамывая, поспешил Хикэру, помогая держаться им обоим.
– Мы думали, что ты... – Дрожащим голосом произнес Ясутака.
По его щекам безостановочно шли слезы. Скорее всего, это был нервный срыв и никто его за это не осудил. Все понимали.
– Нет, я в порядке. – Тяжело дыша сказал Хьюга, улыбнувшись друзьям и приложив щеку к макушке трясущейся Софи, после чего перевел взгляд на Мукуро с Мяу и зажмурился. – Кажется, Матвей сражался с кем-то еще. Я слышал шум битвы оттуда. И... Я рад, что Вы еще здесь, команда четыре.
Софи сжала рукой его плечо, утыкаясь в него и начав тихо плакать. Она знала, что это еще не конец, но сдерживаться уже была точно не в силах, как и Ясутака, который поспешно вытирал глаза, из-за чего рука ныла, ведь на раны попадала вода.
Все умирали. Все, кого знала Софи с самого начала, с кем, может, сначала и не дружила, но смогла найти общий язык в юношестве. Все они были для нее друзьями, даже Женевьева, что так недавно лишь влилась в их компанию стала частью ее, что уж говорить о Мукуро с Мяу, о Ким, о Кентаро, Нелли и Вашизу, о Кичиро и Рокеро, Керри, Чадд, Элис и Авеле, о жителях Конохи, что стали замечать ее в последние дни...
Белла медленно пошла в сторону умершего отца. Анкель еле повернул голову в ее сторону.
– Белла... Куда ты?
Демонесса тихо всхлипывала,
– Я всегда хотела узнать, кто же такой Матвей Королевских... – Проговорила она, дрожа всем телом и с трудом переставляя ноги. – Я... Всегда спрашивала отца про него, но он уходил от ответа, поэтому... Я начала читать книги о нем. Я прочитала всю его историю. Да, она не маленькая, но...
Акира даже с какой-то печалью смотрел на шедшую мимо юную сироту. Он вдруг узнал этот взгляд. Взгляд преданной и необоснованной любви, что причиняла боль долгие годы.
Белла Домино была влюблена в Матвея Королевских самой чистой любовью, как в персонажа книги, как в сильнейшего Демона, короля и.... Как человека.
– Я знала, что в детстве его обижали братья за то, что Феофил выбрал его королем... – По щекам девушки стекали слезы. – Я знаю, что ему легко удается выигрывать в боях, что он так прост и одновременно так сложен... Что он безупречно красив и до ужаса умен... Я знаю, что он болен... Душевно... Из-за моих родителей... Я так всегда хотела взглянуть ему в глаза, но...
Белла упала на пепельную землю, зарыдав и закрыв лицо руками.
– Я понимаю, что он не за зря убил моего отца! Но я не могу простить его, даже если он не знает о моем существовании... И даже если я все еще люблю его, я...
– Ты слепа. – Вдруг произнесла Софи, не отрываясь от плеча Инагаки, но уже не плача. – Ты лелеешь только свою любовь. Даже если бы он знал о тебе, то наверняка бы даже не подумал о твоих чувствах, ведь его сердце убито горечью первой любви.
– Софи... – Прошептал Акира, закрывая глаза и понимая, к чему она клонит. – ... Прости меня. Это я виноват, что испортил тебе психику. Вся эта история началась из-за меня. Я... Признаю свои ошибки.
Киояма оторвалась от объятий Хьюги и серьезно взглянула на дрожащую Беллу, с которой текли слезы и сопли, а плечи дрожали так, словно ее тряс кто-то невидимый.
– Возьми себя в руки... Белла, верно? Ты сильная. Ты очень сильная! Ты можешь объединиться с нами и отомстить за смерть отца. Даже если ты так сильно любишь Матвея и тебе больно за предательство Бьянки... Без ее предательства не получилась бы ты!
Демонесса вздрогнула, опуская задумчивый взгляд на землю. Она все еще была голодна, но незнакомка заставила ее сердце колотиться быстрее. Незнакомка была права.
– Почему ты хочешь объединиться со мной? – Прошептала она. – Я Демон, я монстр... Лучше бегите отсюда, пока не стало слишком поздно и я сама постараюсь убить Матвея...
– Нет! – Перебила ее вдруг Софи, подходя ближе и ловя на себе удивленные взгляды друзей. – Нельзя лезть одной на рожон! Когда я пыталась убить любимого человека, что предал меня... Я чуть не погибла. Если бы не мои товарищи, то я бы умерла там от нанесенных ран! Ты же... Киояма, правда?
Белла с ярким удивлением уставилась на Софи.