Сказание об Оками 2
Шрифт:
– Невидимки!
– выпалил только что спасший мне здоровье, а может быть и жизнь парень. Мы с ним так-то особо не считаемся, кто кого сколько раз спас, но сегодня он на свою чашу кармических весов нехилую такую гирьку положил.
Предупреждение оказалось очень своевременным. Я тут же применила беззвучный крик и заметила благодаря эхолокации еще двоих, один из которых уже почти подобрался со спины к Джики, а второй лихорадочно складывал длинную цепочку ручных печатей. Бросила сенбоны с двух рук, действуя не на силу броска, а на скорость. Боезапас метательных игл
Тот, который собирался прирезать Джики, каким-то шестым чувством догадался, что его обнаружили и своевременно сиганул в сторону. Мой прицел был очень верным, но поразительная интуиция водопадовца спасла тому жизнь. Такого резкого движения его маскировочная техника не вынесла и развалилась. Ну да, точно, второй из тройки нукенинов скрытого водопада. Ну ладно, официально они может и не нукенины. Но я-то знаю, какие модели выпускает их фабрика отступников.
Второй мой бросок угодил точно в глазницу тому, который занимался печатями и скрылась где-то в недрах его черепа. Тяжелая иголка пробила глаз насквозь и ушла блуждать по органу, совсем недавно бывшему живым мозгом. А теперь там кровавая каша. После такого не выживают.
Метнула в живчика еще одну иголку, от которой он снова уклонился, как будто заранее знал, куда и когда я нацелюсь. Но это его не спасло. Росчерк призрачного ножа рассек ему горло.
– Все целы?
– первым делом уточнила я. Фумито весь в крови, но это не его кровь. Ирьенин как будто и вовсе не имел шансов пострадать. И ничего не сделал, но пацанчик просто наш медик, и не стоит ожидать от него подвигов.
– Да, целы, - кивнул братишка.
– Джики, живо сюда, не дай ублюдку сдохнуть!
– потребовала я, указывая на оставшегося без руки. Умино своим безупречным ударом не только руку тому отсек, но и рану на торсе животе оставил, перечертившую грудь и живот. Не очень глубокую, но кишки через нее видно. Может теперь копыта в любой миг отбросить.
– Вы желаете допросить его, Оками-сан?
– очкарик подошел к ситуации с воистину врачебным цинизмом.
– Именно! Давай, лечи утырка!
Словами я не ограничилась, сдернула с себя пояс и перетянула им как жгутом культю. Кровопотеря в данный момент основная для такинина опасность.
– Бро, следи за периметром, от водопада шестеро было, - добавила я инструкцию для Фумито. Оба пацана к тому, что мы тут трех здоровенных лбов разделали, подошли на удивление спокойно. В братике я так-то и не сомневалась. После мясорубки на руднике его кровью и смертоубийствами не удивить. А вот тихий полевой медик как-то чересчур спокойный. Что же там у него за скелеты в шкафу, раз он спокойно принял два трупа и сейчас во время оказания помощи третьему руки у него не дрожат. Светятся зеленым, как и бывает во время лечения чакрой.
– Оками-сан? Это ты их? Зачем?
– прозвучало со стороны прохода. Следующей вошедшей на полигон командой оказались Джун и его товарищи.
– Да вот, приятель, занесла нукенинов Водопада в свой черный список, теперь
– Но это же не нукенины, - захлопал глазами мальчишка. Ну да, все еще мальчишка, ребенок.
– Ой, да ладно, превентивно вычеркиваю, через год-другой точно бы стали отступниками. У них, на их нукенинской фабрике, другие модели не выпускают, - преувеличенно бодро сказала я.
– Джун, вы это, валите отсюда, пока еще трое не приперлись. И поосторожней будь, там волки, говорят, бегают.
Все три поклонника смотрели на меня восхищенными взглядами. Ох, чувствую, прибавится слухов про кровавую Оками, которая убивает за косой взгляд в ее сторону. И сваливать на поиски камней испытания не спешили.
– Ну, как, его переносить можно?
– спросила я у ирьенина.
– Нет. Я едва его стабилизировал.
– Ладно, значит при свидетелях допросим. Руки и ноги ему свяжи.
Связывать однорукого калеку кому-то может показаться перебором, но не мне и не сейчас. Веревки у Джики при себе имелись. Для того, чтобы привести пленного в сознание у медика имелась особая пахучая соль. Что-то вроде нашатыря. Придя в себя, генин водопада заметался, задергался. Постарался вырваться. Без толку. Связывать наш очкарик умел отлично. Полон талантов парниша.
– Слышь ты, нукенинская морда, - пнула я молодого мужчину. Ни парнем, ни юношей его назвать язык не поворачивается.
– Оками-сан, у него так раны разойдутся, будьте, пожалуйста аккуратнее, - попросил приютский сирота.
– И вам надо увидеть кое-что, простите, что сразу не показал.
– Джики распахнул рубашку на груди своего пациента и показал на мне татуировку у того на груди, чуть выше левого соска. Треугольник в круге. Знак джашинитов.
– Ба! Так вот кто меня заказал, - я чуть не рассмеялась.
– Ну давай, пой, - водопадовец молчал. Через брешь в барьере робко прошла еще одна команда генинов, все с протекторами камня. Вышли, посмотрели и бочком-бочком к команде Джуна.
– Пой, не стесняйся, - ткнула связанного пальцами прямо в татуху и выдала слабенький пыточный импульс. Мужчину аж всего перекосило. Он заорал от боли. Блин, вести допрос вот так под взглядами зрителей как-то вкрай стремно.
– Джашин-сама покарает тебя, девка, - наконец, выдал генин водопада. Вот только такой ли он генин? Техника невидимости, как мне представляется, довольно сложная. Она скорее джонину подходит. Ну да, три генина положили трех джонинов, так получается. Мы круты.
– Ты убила моих братьев, убила мою команду, убила меня, но смерть уже идет за тобой, - продолжил он бессмысленные угрозы. Братьев? Это этих двоих? Или он про тех ублюдочных близнецов из взорванной мной деревни? Похож он на них сильно. Не одно лицо, а именно как родня.
– Ты что, не понял, придурок? Смерть - это мой призыв, и я сама ее зову, когда захочу, знаешь-ли, - ляпнула я первую пришедшую на ум пафосную фразу. А он взял, захрипел и умер. Кони двинул. Копыта отбросил.