Сказание об Оками 2
Шрифт:
– Мы с Бьючи-саном поселимся в гостинице поближе к докам, где будет судно, - поведал капитан.
– Будет нужна помощь, сможете нас найти, но дам добрый совет держаться стороной. Мы не хотим вас подставлять. На связи с нукенинами Кровавого Тумана в деревне Скрытого Листа точно будут смотреть с неодобрением.
– Поздно, - обозначил проблему Миура. Как всегда, уложив ее в одно слово.
– Точно, поздняк метаться, - согласилась с ним я.
– Во время допроса все равно АНБУ всё вытянет. Но ты прав, Коху-сан. Нечего провоцировать безликих. Одно дело вместе спаслись и разбежались, другое продолжили общаться, как братва. Хотя вы все реально мне как
Первыми корабли в порту, как выяснилось, всегда встречают чиновники. Местная таможня, у которой поджилки затряслись при виде нукенинских протекторов и зубастой рожи Сумидаре Бьючи. Налог, портовый сбор, с шиноби-отступников взяли по самой нижней планке. А пока жирный таможенник и парочка его верзил-помощников тряслись от страха перед шиноби, мы с братишкой, вассалом и балластом по тихому спустились на воду с другого борта. И Фумито и Тадасу тащил Миура-сенсей. Не, я бы тоже их обоих унесла, но совсем нелепая картинка со стороны бы вышла.
Специалист по гендзюцу на контакт все еще не шел, но внезапно проявил зачатки адекватности и не спорил пока мы его ссаживали на берег. Ненадолго, правда, до первой подворотни, в которую мальчишка шустро юркнул и дал стрекача. Придурок.
– Туда ему и дорога. Сам он без нашей помощи блокировку не снимет, - решила я.
– Отступник недоделанный.
– Ты бы и правда ему помогла, сестренка?
– удивился братик Умино.
– А то! Пример рыхлого Эндо показал, что всегда хорошо, когда есть подопытный ублюдок, на котором можно испытать методику снятия блокировки. Не удивлюсь, если Фума потому и драпанул, что тоже просчитал, в чем его ценность. Он слегонца двинутый и вообще ссыкло, но кое-что соображает.
Через полквартала дорогу нам заступили пятеро мутных личностей. Посмотрели на великанский рост самурая, на мечи у каждого из нашей компашки и без слов отступили.
– Эй, стопэ, фраера!
– окликнула я их.
– Не менжуйтесь, я только спросить.
Шпана явно была на измене, но поняла, что шансов убежать от нас у них почти нет, выбрала одного самого рахитичного, в восемь рук вытолкнула его нам на растерзание и начала отползать. Вот кого мне не хватало в столице Страны Грязи. Большого грозного взрослого самурая, который одним лишь своим видом решает любые проблемы, связанные с тем, что я ребенок, маленькая девочка, мечта педофила.
– А, это, что нужно-то?
– заикаясь спросил тощий мужчинка под тридцать, насквозь пропитой и вонючий, как я после недели отсидки в самурайской камере.
– Мы, фраерок, тут недавно. Хата нам нужна. Чистая, в тихом месте. Чтобы всяких стукачей поменьше, - на язык улиц я перешла легко и непринужденно. Он мне дается намного проще, чем так называемая “приличная” речь.
– Маяк!
– нашелся мужик.
– Вон в той стороне. Там лопушара живет, ну этот, мечтатель. Или разводила он, не вкурили пока. Обещает что мост на большую землю построит. Прикинь, малой, мост! У него еще дочурка такая сочная. Ты маловат, а дружбан твой заценит. Мы с братвой… да неважно, что мы.
– Лады, фраерок, всё, свободен. Учти, если кто там будет девок обижать, этому кому-то обижалку и отчекрыжить можно. Это тебе не кто-то, а сам Окамимару-сама говорит. Так своим братанам и передай.
– Окамимару-сама?
– прыснул со смеху бро, когда гопника и след простыл.
– Ну а что, братиш? Думаешь он бы принял угрозу от
– Могла бы меня или Миуру сенсея попросить ему сказать.
– У меня что, своего языка нет? А вы ни разу словесно пугать не умеете. Миура еще туда-сюда, он грозный. А вот ты, братик, совсем не страшный. Надо тебе работать над собой. Пойдемте уже. Посмотрим, что там за мечтатель. Вдруг его дочка и правда тебе понравится, - Фумито густо покраснел. Опять я его в краску вогнала.
Глава 3
2.3
Указанный местной гопотой маяк выглядит немногим лучше остальной инфраструктуры острова. Но все же лучше. Даже отражатели на его верхушке никто не расколотил в тщетной попытке низвести окружающую действительность до уровня собственной тщеты бытия. Чуть в сторонке каменной башни, некогда белой, а сейчас облезлой, расположился относительно приличного вида деревянный двухэтажный домик, архитектура которого кажется больше привычной мне, утилитарной, а не местной традиционной с вычурными загнутыми на углах крышами. Впрочем, форма крыш на самом-то деле в первую очередь продиктована особенностями климата, а не желанием сделать все по заветам предков. Тут, в условиях острова, с его дефицитом строительных материалов тратить доски на излишние украшательства никто не стал.
К дому прилагается ухоженный огородик, в котором копается темноволосая девчонка лет четырнадцати-пятнадцати, самая обычная. Хотя чистенькая и в целом, наверное, миловидная. Считай уже невеста, если по сельской шкале оценивать. Братишка по ней мазнул равнодушным взглядом. Великой любви с первого мгновения не случилось, что и к лучшему. Парню еще своему начальству объясняться, доказывать что он не дезертир, амурные дела стали бы большой помехой.
Девчонка тоже нас заметила и как-то испуганно отшатнулась в сторону дома. Ну да. Миура-сенсей пугает неподготовленные умы даже будучи полностью безоружным и без доспехов. Он и при мечах, и при доспехах, маску разве что сегодня не носит, с ней от нас бы шарахались еще сильнее.
– Эй, девочка, не надо нас бояться, - роль переговорщика снова взяла на себя я, как наиболее к ней подходящая. Если бы девчонку требовалось запугать, лучше сработал бы экс-ронин, если смутить, то красавчик Фумито, а я нейтральный вариант и вообще мелкая, всякая мелочь не особо пугает народ.
– Нам сказали что тут можно снять дом или несколько комнат, - продолжила я.
– Мы странствующие самураи. Ищем, где пожить некоторое время. Заплатим сколько надо, если это разумная цена. Можешь кого старшего позвать?
– Плохой термин, Оками-сама. Почти как “ронины”, - сказал Миура. Он не стесняется меня поправлять там, где я туплю или противоречу его ненаглядному Кодексу. Походу, прав в оценке “странствующих”. А был ли мужик хоть раз не прав в своих заявлениях? Если попытаться припомнить, то вассал всегда молчит, когда ему нечего сказать строго по делу. Так-то хорошее качество, но мастерству ведения переговоров не способствует.
– Отец сейчас занят, он позже сможет с вами поговорить, - девочка явно нас застремалась и очевидно лукавит, нет ее папаши дома, но признаться ей страшно. Учитывая, как те отбросы про нее говорили, очень даже понимаю природу ее страхов.