Сказание об Оками 6
Шрифт:
Какая же я тупорылая! Решила, что парень нападает от испуга, сейчас поймет – гипноз на меня не подействует, я сделаю малому атата и помогу оправиться от шока. Ну да. Как же…
Я открыла глаза и увидела бескрайнюю каменистую равнину, потрескавшуюся от палящего солнца, обжигающего мою кожу. Я распята на кресте, прибита к нему за руки и за ноги. Почему мне почудился в этой пытке религиозный подтекст? Неважно. Хорошо, хоть одетая. Итачи-сан ведь воспитанный мальчик и ему голых теток воображать не положено. Зная, что это лишь иллюзия, считай, осознанное сновидение, все равно попыталась освободиться, сдернуть себя с креста. Это было настолько больно, что пришлось
Это было… скучно. Ко мне приходили палачи, безликие верзилы в масках АНБУ Корня и тыкали острыми железками, жгли, сдирали кожу, применяли иные пытки, но как-то после знакомства с Пейном и злобной сучкой из подвала иллюзия меня не впечатляла. На каждую новую пытку я презрительно кривилась и предлагала варианты, как ее усовершенствовать, не уверенная в том, что кто-то меня чувствует. Излагала всякие мерзотные способы вроде того, что разрезать живот и впустить внутрь муравьев. Но палачи придерживались строго проверенной классики. Всякое вырывание ногтей и зубов. Это не работает! То есть, возможно, я бы испугалась за свое здоровье, не будь мир вокруг иллюзорным. А так – сплошная скука. Уверена, пацан однажды сможет лучше. Или он меня пожалел?
Всего истязание длилось где-то субъективные сутки, но по факту – прошло намного меньше времени. Несколько минут? Менее минуты? Десяток секунд?
Переход от невероятно качественной иллюзии к реальности вышел мгновенным. Сходу закралась мысль, “а что, если гендзюцу еще продолжается?”, но я ее послала к биджу в зад. Уж материальный мир от вымышленного я отличу. Тем более, есть дела поважнее.
Рядом со мной пускала кровавые пузыри из перерезанного горла Чико. Вот же дурында! И нафига ей эти читерские глаза, если ее ребенок уделал? Меня как будто в другой режим переключило. Режим ирьенина. Кацую на пациентку, стянуть края раны, нужно восстановить кровоснабжение мозга. Был бы у меня сейчас нормальный телекинез, я бы попросту им кровь перекачивала. Натуральное рычание у меня вырвалось. Стоп, а где волк? Вон, лежит его тело. Убит. Нет, грудь движется, тоже ранен, но сначала Чи-тян. Я скорее сама сдохну, чем ее упущу!
– Шизуне, люби тебя биджу, ты мне нужна, это экстренно! – обратиться за помощью – не зашквар.
– Что... что случилось, я занята, – голос у девушки был не сонный. С бумажками засиделась, плевать.
– Чико сейчас сдохнет! Живо сюда!
На то, чтобы кое-как восстановить часть сосудов и пережать оставшиеся, остановив кровотечение, у меня ушло сколько? Неважно. Целая вечность, наверное.
“Я готова” – послышалось от Кацую и я тут же призвала Кагемару вместе с Ши-тян, одетой в полупрозрачную ночнушку. Я что, ее со свидания выдернула? То есть с того, чем свидание продолжается. Плевать. У меня никто не умирает. Ни один биджев пациент.
– Оками-сан, Хатиро-сан вам передал на словах, что Сэйджи и Рейген у него в гостях, на территории клана Хьюга, – прорычал Кагемару. Вот бы дурында порадовалась, услышь она это.
Передав Чико настоящему медику, я на карачках, не знаю, почему так, доползла до волка-подранка. Проникающее ранение легкого. Его всего лишь мечом проткнули. Это я лечить умею, не умрет зубастый.
– Вы кто? – послышался детский голосок.
Повернула голову. На нас, трех перепачканных в крови женщин, смотрел не менее окровавленный и смертельно бледный ребенок лет шести-семи, ровесник наших малых. Младший сынишка Учихи Фугаку. Может, и его к нам на безопасный остров отправить?
– Мы идиотки, которые
Учиха Саске, кажется, так его звали, оглушительно заревел и уткнулся мне в плечо, не замечая, что я вообще-то тут мохнатой жизни не даю оборваться.
Эпилог
Интерлюдия. Наоми, нукенин Скрытого Облака, дезертир из Акацуки
Наоми никогда особенно не интересовался религиями, но те, что обещали в посмертии множество красавиц, скрашивающих досуг праведников, ему нравились.
– Наверное, я очень сильно исправил себе карму героической гибелью, – пробормотал он и потянул руки к огромной груди наклонившейся над ним женщины.
– Еще на пять сантиметров ближе и руку я тебе оторву, – прозвучал голос, который он ранее слышал из белого призывного слизня, используемого Шини для переговоров. Очень оригинальная идея – говорить через улитку, как по телефону.
– Цунаде-сама, счастлив лицезреть вас, – больше улыбаться по поводу и без. Вот один из секретов того, как стать своим в любой компании. В этой ему придется задержаться надолго. Что же, место, называемое “Остров Красавиц”, идеально подходит, чтобы залечь на дно, пока Акацуки о нем не забудет.
– Еще бы. Ты даже не представляешь, насколько близок от смерти ты был.
– Я настолько сильно обидел вас, когда попытался проверить, реальны вы или самый прекрасный из снов?
– Ты был на грани смерти от яда. Я об этом. И на мне твои уловки не сработают. Соблазняй лучше Чико-тян, она в соседней палате.
Все они сперва говорят, что “не сработают”. Но в целом – хороший совет. Поначалу он флиртовал с Учихой рефлекторно, как и с большинством женщин, попадающим на его орбиту. Но по итогу общения и совместной схватки против сильного противника он вынужден признать страшное – ему не плевать. Настоящая симпатия. Да, не любовь, но возвышенной любви не существует, ни разу с ней Наоми не сталкивался. Тень теплого чувства – это уже больше, чем обычно. Та же Шини и той реакции не вызывала. Уважение к ее навыкам – да.
Хотя, если бы королева Узушио хоть раз за эти несколько лет дала слабину и ответила на ухаживания, он бы, не сомневаясь, усилил напор. Но это было бы, как всегда, ненастоящим. Игрой. К Учихе же он испытал что-то искреннее.
– Обидишь ее или кого кого-то еще на острове – оторву тебе голову и выброшу в водоворот, – пообещала целительница. И ведь не шутит. И ведь может.
Прошедшая схватка с Орочимару-семпаем показала, насколько он, Наоми, слаб по сравнению с легендарным саннином. Всё, что он смог сделать – пару раз ударить нукенина Конохи танто. Тот, казалось, даже не заметил повреждений, несмотря на то, что нукенин Кумо о яде на лезвии тоже никогда не забывал. Всей скорости, которой он так гордился, хватило только на то, чтобы выживать несколько минут, пока не оказалось, что меч Кусанаги способен двигаться еще быстрее, чем он.
– Шини? Чико? Они в порядке?
– Оками. Так ее зовут. Что этой дуре сделается? Про Чико я тебе сказала. Она в соседней комнате. Пока не говорит. Крепко ей досталось. Убеждала же подналечь на технику регенерации. Но кто вообще сейчас прислушивается к наставникам?
Ворчание, характерное для битых жизнью джонинов, таких, как Эль-сенсей, самый первый учитель Наоми, было странно слышать от выглядящей юной пышногрудой красотки. Впрочем, он знал, что эта женщина раза в два старше его. Нужно только привыкнуть к несоответствию содержимого и формы.