Сказания о Небожителях. СФера

Кенли Мэри

– Он такой милый и вежливый, – с завистью вздохнула Ю Шун. – И многие девицы подле него крутятся, словно мотыльки вокруг пламени.

– Мяо Ронг? – спросила Кан Мейлин, не глядя.

Она с самого начала отметила, что целительница неровно дышит к новенькому.

– Еще Ни Чинтао с пика Тайшань. И Цао Дандан, – кивнула осведомленная Ю Шун.

Последнее стало для Мейлин большой неожиданностью.

– Что? Даже Цао Дандан?

Гордая принцесса снизошла до простых смертных? Какие чары использовал Инь Эйгуо?

– Вначале она его высмеивала, – поделилась

Шушу, – но потом они вместе отправились в Лес Благоденствия, и вроде как он спас ее от какой-то напасти. В итоге сейчас Цао Дандан постоянно маячит поблизости.

Герой, защитивший красоту. Банальный сюжет, не так ли? Кан Мейлин на секунду пожалела, что не лицезрела это лично.

– Тебе он также нравится, Шушу? – с улыбкой уточнила Мейлин, желая немного поддразнить неугомонный талант пика Шаньси.

– Ну… Он неплох, но я не люблю чрезмерно талантливых мужчин, – высокомерно высказалась Ю Шун. – Позволить какому-то парню ярко блистать рядом с собой? Никогда!

Что ж, это вполне укладывалось в характер Шушу. Она была несколько тщеславной, и Мейлин отчасти понимала ее рвение. С другой стороны, Инь Эйгуо поразительно быстро захватывал сердца других людей. Однажды она столкнулась с ним на пике Шаньси. Кан Мейлин по привычке хотела обойти его стороной, невольно исполняя желание Шанью.

– Сестра Кан? – Он ласково улыбнулся. – Не знал, что ты трудишься на этом пике.

– Ты меня запомнил? – немного удивилась она, остановившись.

– Мяо Ронг сказала твое имя, – рассмеялся Инь Эйгуо, – а у меня хорошая память. Особенно, когда дело касается миловидных девушек.

«Прямо сейчас ты звучишь как заядлый сердцеед», – мысленно нахмурилась Линлин.

– Хорошо. – Она хотела сослаться на неотложные дела и уйти, но парень продолжал говорить.

– У вас на пике Шаньси делают артефакты, верно? Я очень интересуюсь зачарованным оружием.

– Прости, я таким не занимаюсь, – покачала головой Кан Мейлин, – обратись к другим ремесленникам.

– Но я не знаю, куда идти, – растерянно пожал плечами Инь Эйгуо, – на пике Шаньси у меня меньше всего знакомых.

Он явно намекал на то, чтобы Мейлин лично его отвела, и это ей не особо понравилось.

– У меня много дел, я просто расскажу тебе на словах, как пройти, – уклончиво пробормотала Мейлин.

– А вдруг я не запомню? – игриво спросил Инь Эйгуо.

– Куда же делась твоя хваленая хорошая память? – усмехнулась Мейлин, невольно имитируя тон Лан Шанью. К счастью, ее собеседник не заметил.

– Моя память отзывается только на присутствие красивых барышень, помнишь? – рассмеялся он, пригладив на затылке черные волосы.

Кан Мейлин уже не знала, как его спровадить.

– Ученица Кан, чем это ты занимаешься? – Наставница налетела на нее коршуном, но Мейлин мысленно выдохнула от облегчения. А потом наставница особенно недружелюбно посмотрела на парня. – Не задерживай других, коль сам отлыниваешь от тренировок!

– Простите, мастер, впредь я буду более прилежным, – кротко отозвался Инь Эйгуо, не выказывая недовольства.

Глава 21

С

появлением Инь Эйгуо многое изменилось. Кан Мейлин не понимала почему, но Шанью стал очень странным. Будто его привычное безразличие покрылось сетью уродливых трещин. Иногда ей было страшно находиться рядом с ним. Особенно после того дня, когда Мейлин увидела Эйгуо и Шанью на арене пика Хэншань. Это было поразительно.

Они сражались в искусстве цзяньфа, то есть фехтовали деревянными прямыми мечами. Несмотря на обманчиво безопасное оружие, удары были настолько смертоносными, что могли с легкостью покалечить обычного человека. Сильные импульсы ци на глазах Мейлин разрезали кожу бойцов, едва не добираясь до костей. Юноши двигались столь быстро, что за ними было сложно уследить. Однако их стили боя различались.

Инь Эйгуо будто танцевал, а не сражался. Его движения выглядели плавными, игривыми, но смертоносными. Он не прекращал улыбаться, тая в глубине изумрудных глаз потрясающую волю к победе. Лан Шанью был другим. Он скупился на лишние движения, все удары выполнял четко, разяще и неудержимо. Несколько раз Кан Мейлин вздрагивала, потому что Эйгуо едва успевал спасти свою шею от поражения, останавливая чужое оружие ребром ладони. На его коже расплывались яркие синяки и ссадины. Но они продолжали сражаться, стремительно наращивая темп.

– Стоп! – этот громогласный рев принадлежал Дань Зедонгу.

Противники отлетели в разные стороны, приземлившись на спины.

– Что за побоище? – прорычал Бессмертный. – Вы переходите границы допустимого! Слишком много разрушительных эмоций вражды. Вы давно должны были остановиться.

– Простите, мастер, – усмехнулся Лан Шанью, почтительно склонившись.

В уголке его губ запеклась кровь.

– И я виноват, – тут же согласился Инь Эйгуо, – такая редкость – встретить достойного противника. Перегнул палку.

Дань Зедонг нахмурился:

– Лан Шанью, ты заклинатель, но пытаешься быть бойцом. Что о тебе подумает Старейшина Юй Чан-Лун?

Другие ученики пика Хэншань переговаривались за спиной лидера, явно возмущаясь тем фактом, что Лан Шанью смеет «красть» их техники.

– Учитель похвалит мои амбиции, – равнодушно отозвался Шанью. – Все мы – братья одного Храма. Стоит ли подчеркивать разделение так явно?

Дань Зедонг не был хорош в словесных перепалках, и лицо его мгновенно потемнело от едва сдерживаемой злости.

– Я восхищаюсь тобой, брат Лан, – неожиданно заговорил Эйгуо. – Почему бы нам не стать товарищами?

Кан Мейлин мысленно вздохнула. Зная Лан Шанью, сейчас прозвучит нечто очень грубое.

– Меня куда сильнее интересует соперничество, – усмехнулся заклинатель, злорадно качнув головой. После этого он ушел с арены, ни разу не оглянувшись.

Мейлин поспешила следом за ним, но напоследок посмотрела на Инь Эйгуо. Тот лишь пожал плечами, словно его не сильно волновал подобный отказ. В тот момент ее вдруг резко потащили за шкирку прочь от арены. Как оказалось, Лан Шанью вернулся и прихватил незадачливую подругу.