Сказатели. Русский фантастический альманах фантастики и фэнтези. № 1, 2014
Шрифт:
Егор свернул с Уктусского переулка и нырнул в мрачный, исписанный матерками холл станции подземки. «Екатеринбургскую» построили лет пять назад, она стала конечной на Коптяковской линии и, как и любая окраинная станция, служила прибежищем люмпам и прочему сброду. Егор добавил громкости в карманном репродукторе — когда индустриальный джаз играет громко, идти мимо подобной толпы не так страшно. Аппарат старый и распространенный, «Рига-96», всего на двадцать песен. На такой не позарится даже самый голодный бандюган, ибо продать его нереально.
Иногда Егору кажется, что он многое бы отдал, чтобы жить
— Эй, парниша. — Люмп отделился от толпы собратьев и перегородил ему путь. — Не поделишься копеечкой?
Музыка играла громко, но знакомую фразу несложно прочитать по губам.
— Нет, спасибо, — пробормотал Егор и ровно продолжил путь, пытаясь не обращать внимания.
Толчок в плечо прервал движение и заставил развернуться к «товарищам» лицом. Главному люмпену примерно столько же, сколько Егору — не больше двадцати трех. На нем поношенная маньчжурская фуфайка с четырьмя полосками и неожиданно модные прусские кеды. Четверо остальных — помоложе, не больше двадцати.
— Пролетариат не ценим? — обозлился люмпен. Пара его товарищей неторопливой походкой направилась к нему на подмогу, пытаясь окружить Егора.
— Почему же, ценим. — Егор вынул наушник из уха, пытаясь выглядеть уверенно. — Сами, знаете ли, не из великородных, личные дворяне.
— Вот как? — Люмпен нацепил надменно-учтивую маску. — И каков чин?
— Системный секретарь. Служу в Западно-Сибирском Нефтяном Картеле.
Иногда фразы про Картель бывает достаточно. Нефтяников многие из низов — вполне резонно — почитают за мафию и остерегаются.
— В Картеле? — оживился люмп. — У меня там двоюродный брат — сторож. А системный секретарь — это чего?
— Это системщик. Специалист по вычислительной сети.
— О, по сети! — Злоба на лице люмпена окончательно сменилась интересом. — А роликов мне новых запишешь? У меня у друга есть комп.
Егор кивнул. Он терпеть не мог, когда рихнер называли «ком-пом», и мог долго дискутировать о правильности названий, но с люмпами лучше не спорить:
— Постараюсь, но не обещаю. Я же простой системщик, не старший. Мне доступа в Имперсеть пока нет, только в районную. А за незаконный доступ — каторжные работы, как и за воровство фильмов. Сошлют еще чукчей гонять…
— Не понял?! — Стоящий справа второй люмпен, восемнадцатилетний рыжий, сжал кулаки и злобно нахмурился: — Ты что, нам отказываешь?
— Утихомирься, Сема. — Главарь грустно отодвинул товарища. — Все с ним ясно, обычный десятый класс. Их не пускают.
Двадцать копеек все же пришлось отдать.
В метро скучно. Две коллежские дамы лет семидесяти привычно рассуждали о том, при ком жилось лучше — при Константине II или при Екатерине III. При этом аргумент в пользу выигранной Константином Русско-Польской привычно опровергался проигранной Второй Японской. Егору, несмотря на привычные для системщика анархические взгляды, были одинаково симпатичны оба исторических лица. Дальний Восток, как учили Егора в школе, всегда был обузой для Империи,
Правда, при Николае IV все стало по-другому. Кодекс Морали и церковные реформы вернули общественную нравственность в стране на уровень конца девятнадцатого века, оставив «Загнивающему Западу» мини-юбки и электроджаз. Егор родился уже в «нововикторианстве», воспитывался в духе традиций и даже соблюдал пост — правда, очень странно и выборочно. Не ел мясо и не смотрел телевизор по понедельникам, средам и пятницам, хотя от рыбы не отказывался и в стратегии со «стрелялками» резался. Ко всему этому следовало добавить не вполне подобающую чину неформальную внешность, и становилось понятно, почему у титулярного советника Картеля по этике Егор вызывал определенные подозрения.
В подземке Егор продолжал слушать индустриальный джаз и размышлять о странной реакции люмпенов. Мысль полетела дальше — он задумался о судьбе и должности им занимаемой.
Да, он всего лишь системщик, окончивший Уральское Высшее Техническое Училище. Системный секретарь — это по Табели десятый класс. Тот же заурядный десятый класс, что и коллежский секретарь, казачий сотник и флотский мичман. Конечно, это намного лучше, чем системный техник — двенадцатый класс, или лаборант-практикант — тринадцатый класс. Но гораздо хуже старшего системщика, системного поддиректора или системного директора — последний относится к седьмому классу и привычно имеет четырехэтажный особняк на берегу Шарташа.
Десятый класс в трехмиллионном (с пригородами) Верхнеисетске имеют тысяч четыреста. «С другой стороны, — подумалось Егору, — Пушкин и Тургенев были коллежскими секретарями. И чин системный — не совсем то, что чин статский. Лицо невысокое, но начальствующее». Немногие его ровесники из провинции в двадцать три имеют в подчинении бригаду из двух техников-лоботрясов и получают девяносто пять рублей в месяц, когда поездка на метро стоит три копейки. Если бы Егор не был столь ленив, уже давно мог позволить себе и японский мобиль, и двушку в центре или в каком-нибудь элитном Шувакишском, но лень и инертность не позволяли ему переехать. Правда, фраза «жениться бы вам, барин…» звучала вокруг все чаще, что заставляло иногда задуматься о карьерном росте и «серьезной жизни».
— Остановка «Ганин Проспект», — прозвучал наверху голос милой барышни, и толпа вынесла Егора на перрон.
Из заднего вагона вышел напарник Егора — Расуль Мадисович. Егор заметил и подождал его, позволив толпе утечь на эскалаторы.
— Здорово, Егор Дмитрич. — Тридцатилетний системщик пожал ему руку. Он трудился в «железячном» отделе, а Егор — в «программном». — Слышал новость дня?
— Не успел посмотреть новости. Что такое?
— Джон Стиве с министром по Имперсети подписали договор о сотрудничестве и собираются строить магистральные каналы из Румынии в Одессу. Ты понимаешь, что это значит?!