Скажи «да»
Шрифт:
– Я люблю Хьюго, – сказала она вслух. Свекла посмотрела на хозяйку и завиляла хвостом. Таш повторила это еще раз, потом еще. Она даже прокричала это так, что на мельнице, мимо которой она проходила, зазвенела сигнализация.
Глава тридцать третья
Сердце Таш переполнялось восхищением и завистью, когда следующим утром Хьюго верхом на Снобе блестяще преодолевал барьер за барьером во дворе фермы Монкрифов. Этого наездника Сноб уважал, перемена в поведении коня была разительна. Поначалу он пытался показать
Хьюго и Сноб демонстрировали высокое мастерство и пребывали в самом благоприятном расположении духа.
– Ты научила этого парня хорошим манерам, Таш, – похвалил ее Хьюго. – Никогда прежде не видел такого крепкого, хорошо выезженного коня.
– Любовь творит чудеса, – без улыбки сказала Таш.
– Что? – удивился Хьюго и тотчас рассмеялся. – Ну да! Конечно.
Еще никогда он не держался с ней так деликатно. Таш была в растерянности, от ее самоуверенности не осталось и следа.
Даже в прошлом году, когда Сноб не был еще в полной мере готов к Бадминтону, Таш захватила атмосфера подготовки к самым крупным соревнованиям года. На этот раз все было еще увлекательней. Все вокруг только и говорили, что о Бадминтоне.
Во всеобщей суматохе не участвовала только Зои. Обычно она была с головой вовлечена в процесс, но сейчас исчезала с фермы рано утром, уходя на длительные прогулки с Энид, как подозревала Таш, в сторону Маккоумба, где шли съемки. Найла Таш тоже не видела со вчерашнего вечера. Она не знала, что делать со свадьбой, и надеялась, что все выяснится на вечеринке у Лисетт.
На все вопросы по поводу предстоящей церемонии она отвечала нервно и неохотно, и вскоре на тему свадьбы всеми, как по сговору, было наложено табу.
Вернувшись вечером домой, Таш обнаружила, что Найл заходил, забрал чемодан и кое-какую одежду и оставил записку. В ней он желал Таш хорошо выступить на Бадминтоне и обещал выйти на связь еще до вечеринки, во что верилось с трудом, так как дальше говорилось:
«Понимаю, что веду себя как трус, но мне нужно время, чтобы во всем разобраться. Думаю, для этого необходимо ненадолго уехать. Я остановлюсь в отеле вместе с остальным актерским составом. Пожалуйста, ничего не предпринимай до воскресенья. Я буду всю жизнь тебе за это благодарен».
Когда во вторник прекрасно оборудованный вагончик с логотипом новых спонсоров Таш въехал в Бадминтон, их ожидала целая череда проверок, свойственных только этому, самому крупнейшему конному соревнованию Англии.
На руки всем участникам турнира повязывали разноцветные повязки, без которых наездников и конюхов и близко не подпускали к конюшням. Лошади тщательно сверялись с выданными на них паспортами и только после этого допускались на территорию.
Небо хмурилось, предвещая непогоду, но его красота, шоколадного цвета тучки и кудрявые облака веселили душу. Собравшиеся радостно приветствовали друг друга, сетовали на погоду, показывали свои порядковые номера.
Таш, завороженная атмосферой Бадминтона, ошалело бродила по лужайкам,
Позже, выведя Горбунка на разминку, она полной грудью вдохнула свежий прохладный воздух.
– Я здесь! – Она наслаждалась, пребывая в полном восторге. – Мы здесь, дружочек, мы – в Бадминтоне!
За волнениями последних недель девушка совсем забыла, что за чудо ее ожидает. Самое крупное состязание года, самое тяжелое, но и самое престижное! Месяцами Таш ждала этого безудержного полета эмоций, и вот теперь она здесь. Теперь ее желание одержать верх над Хьюго показалось ей детским капризом. Таш было совершенно все равно, кто выиграет, главное – она выйдет на манеж!
Таш в ужасе замирала перед каждым барьером, но тут же испытывала облегчение, вспомнив, что ей не придется проходить маршрут на Снобе. Если с аккуратным Горбунком Таш и могла планировать маршрут, то со Снобом это было бы равносильно самоубийству.
Она спешилась и отошла в сторону, к Люси и Пенни, которые сплетничали по поводу письма, полученного Кристи из Австралии. Ричи писал, что влюбился в симпатичную юристку и расторгает помолвку.
– Неужели он не мог дождаться окончания Бадминтона! – Люси была в ярости. – Это так бесчувственно.
Таш спрятала улыбку. В чем она никогда не могла обвинить Найла, так это в отсутствии чувств.
Во дворе готовилась к репортажу Джулия Диттон, давний кумир Таш, чемпионка Олимпийских игр, ныне ведущая спортивных новостей. Она брала интервью у жокеев, втискивала в кадр самых узнаваемых лошадей и объясняла зрителям процедуру соревнований.
Увидев Таш, она незамедлительно подлетела к ней.
– Ты не возражаешь против интервью? Расскажешь телезрителям, как отдала своего коня Хьюго. Он уже дал согласие ответить на все вопросы. Понимаю, тема для вас обоих болезненная, но я буду очень благодарна, если вы уделите мне немного времени.
Скрепя сердце Таш согласилась. Перед камерой она тушевалась и не могла выдавить ни слова. В отличие от нее, Хьюго держался великолепно и выглядел на экране просто фантастически, наверное, по этой причине вокруг него вились многочисленные поклонницы. Письма со словами сочувствия и пожеланиями победы обрушились на Хьюго в эти выходные лавиной. На стойле Сноба были приклеены сотни карточек. Такого успеха не удостоился больше ни один наездник. На стойле Горбунка, например, красовались одна-единственная открытка от Свеклы (дело рук Индии) и телеграмма от Александры с пожеланиями победы и просьбой перезвонить, как только Таш сможет это сделать.
Когда Хьюго наконец отбил коня у репортеров и увел его на осмотр к ветеринару, Пол предложил продолжить съемки Индии с похожим конем, но Джулия настояла на завершении репортажа.
– Для тебя, приятель, возможно, все лошади похожи, но любителей конного спорта тебе не провести. Нам уже давно пора брать интервью у Люси Филд, тебе она понравится. Очень милая девушка.
Таш ускользнула, чтобы посмотреть, как Сноб проходит комиссию, но Хьюго уже шел к ней с победоносной улыбкой.
– Ты превосходный тренер, поделись своим секретом, – попросил он.