СКАЖИ “GOODBYE”
Шрифт:
Крепкое рукопожатие и толстый пакет с долларами, запечатанный при Мурке Арноном и сразу спрятанный ею в пояс. И Мурка больше не страдающая покинутая девица, а бесстрашный агент прославленной израильской разведки.
Из Израиля в Минск вылетала группа руководителей североамериканских еврейских общин, возглавляемая председателем Сохнута Авраамом Бургом и почетным гостем Шимоном Пересом. Минск был удобным местом встречи с российскими агентами Арнона, и среди прессы Мура будет на своем месте.
В вечер перед отлетом позвонил Вадим, Мура рассказала ему, что улетает на несколько дней в Минск. Вне обыкновения, Вадим заинтересовался ее командировкой: спросил, когда она улетает, когда вернется, и в какой гостинице останавливается. Мурка передала ему все, что сообщил ей Шмуэль, редактор. Вадим
В субботу перед Муркиным отъездом Александра собралась к подружке на завтрак. Несмотря на порядочное расстояние, она пошла пешком, чтобы без крайней нужды на машине в субботу не ездить. Мурка над этим смеется, и пытается уличить Сашку в нерациональности. Но Александра не вступает в интеллектуальные споры по этому поводу - у каждого человека должно быть что-то святое, жаль, что Мура этого не понимает, и не обязательно это обосновывать, вполне достаточно это чувствовать. Ей, Саше, приятно делать что-то правильное в жизни, позитивное: не осквернять шабат, поститься в Йом Кипур, оставлять щедрые чаевые, дарить подружкам надоевшие шмотки… Не все это можно объяснить логически. Поэтому это область морали. За это милосердный Господь должен закрыть глаза на то, что она спит с женатым мужчиной (только потому, что нет достаточно хороших холостых, Господи), курит и ленится самоусовершенствоваться.
До прихода Александры Мурка успела убрать всю квартиру со скоростью Чарли Чаплина. У Сашки всегда очень чисто и аккуратно. Правда, у нее уборщица, а Мурка убирает сама, но все равно, не хочется, чтобы подружка даже молча осудила неряшество и заброшенность ее жилища. Поэтому с утра все книги и бумаги засунуты под кровать, под которой заодно нашелся давно потерянный черный лифчик, сама постель в виде исключения аккуратно застлана, везде по дому расставлены свечи, букеты георгин, окна распахнуты, а на столе, покрытом белой скатертью, красиво разложена посуда и бокалы. Пусть все будет нарядно, как Сашка любит. Мурка надела длинную до пят широкую полупрозрачную индийскую юбку, ти-шёрт и осталась босиком. Сашка явилась в светлых джинсах, крохотной маечке и сиреневых сапогах со стразами. Почему-то у этих людей всегда принято одеваться не по сезону, подумала Мурка. Зимой, когда нормальному человеку хочется замотаться в три свитера, высший свет ходит с голыми ногами и плечами, летом - в сапогах, вечером - в темных очках… Наверное, это демонстративное презрение к погодным условиям призвано создать ощущение оранжерейного существования в искусственном климате, роскошь независимости от окружающей среды, незатруднительное перемещение из одного климатического пояса планеты в другой… Сашка втащила в кухню множество пакетиков с овощами.
– Смотри, какая прелесть. Вчера была на рынке, и теперь мы будем питаться здорово и полезно.
– У-гу. Блинами. Со сгущенкой.
– Мурка растопила масло на сковородке и плюхнула в нее первую порцию теста.
– Ты что?!
– Сашка замахала руками.
– Мне нельзя ни в коем случае. Я сейчас сделаю нам салатик.
– Давай, ты делай салатик, а я все-таки, зная нас с тобой пару-тройку лет, на всякий случай напеку блинов.
Девушки принялись хлопотать.
– А где
– Александра захлопала дверцами шкафчиков.
– А майонез тебе не подойдет?
Сашка всплеснула руками:
– Да ты что! Но я могу смешать кейперсы с жаренными в оливковом масле грецкими орехами…
– Кейперсов и греческих орехов в моем доме не имеется. Как и оливкового масла. Но есть очень хороший майонез «Тельма»…
– Ничего не поделаешь: на безрыбье и рак рыба - давай возьмем сок лайма…
– Это такие зелененькие лимончики?
– Да-да!
– обрадовалась Сашка.
– Тащи парочку.
– Только если с рынка. Отродясь их не ела. Люблю дозревшие фрукты, - с достоинством ответила Мурка.
– Что же делать?… - Александра распахнула пошире дверцу холодильника.
– В крайнем случае можно совершить чудеса с дижонской горчицей…
– Начни их с сотворения этой горчицы. Как насчет майонеза?
– Но хотя бы цельнозерный перец у тебя есть?
– Есть, - приободрилась Мура, у которой наконец-то что-то было.
– На фабрике, правда, его перемололи, но когда-то он, наверняка, был цельнозерным…
– Чем же ты питаешься?
– в отчаянии спросила Сашка.
– Ну уж никак не кейперсами с лаймами! Отличным майонезом!
– и Мурка с гордостью хлопнула на стол большую банку.
– Нет такой еды, которую бы он не улучшил! С ним можно съесть все, даже дохлого мышонка!
– Звучит очень заманчиво! Ну давай твой майонез, - вздохнула Сашка.
– А мышонок-то у тебя есть?
– Нет, в моем безалаберном хозяйстве нету даже мышонка, - грустно призналась Мурка.
– Придется-таки есть твой салат. Но нас спасут мои блины!
– С майонезом?
– Нет, со вторым незаменимым ингредиентом моей кухни - со сгущенкой!
– и жестом фокусника Мура плюхнула на скатерть еще одну консервную банку.
– Вот так всегда - самые лучшие намерения разбиваются о вульгарную действительность, - вздохнула Сашка.
– А я надеялась искупить вчерашние грехи. Шимон, владелец «Орбиты», водил меня в Шонку, и там я умяла огромное блюдо креветок и всяких морских гадов. По-моему, это блюдо у них стоит в меню специально на случай празднования дней рождений и приема делегаций, но я поднатужилась, и справилась в одиночку, так как Шимон некошерного не ест, - рассказывала Сашка, стругая огурцы.
– А теперь я размышляю, как же мне похудеть, если все время водят в рестораны? К доктору Когану я протоптала уже не тропу, а торную дорогу, и последний раз поклялась, что буду беречь творение его рук… - Сашка имела в виду свою талию, вылепленную пластическим хирургом доктором Коганом.
– И Рут меня по головке не погладит, она хочет, чтобы я подписала договор с «Энигмой». Вот я ей пожалуюсь на твои блины!
Спустя полчаса, когда и салат, и блины были подъедены, девушки уселись на балконе с чашками кофе и сигаретами.
– С Артемом все кончено, - докладывала Александра.
– В последнюю нашу поездку в Эйлат он предложил мне поделить с ним расходы. И потом сказал, что я «тридцатилетняя женщина».
– «Потом», это когда ты отказалась поделить расходы?
– Ну, расходы, хрен с ним, хоть я и считаю, что это свинство, стребовать деньги с бабы, с которой поехал в отпуск. Но я давно заметила, что он страшно мелочный. Представляешь, из Германии привез мне в подарок шариковую ручку! Я уверена, что эту ручку он вписал себе, отчитываясь перед своей фирмой за служебные расходы. Обычная канцелярская ручка! Но, может, там какая-то Монблан или Паркер, не знаю, но вообще - зачем мне ручка? Мне просто тошно стало.
– Конечно, зачем тебе ручка, ты же неграмотная, - рассмеялась Мурка.
– Но ты ее все-таки взяла?
– Знаешь, я сначала так смутилась, мне самой так стало неловко и за него стыдно, что я взяла. Из одного чувства такта. Но зато, когда он обозвал меня «тридцатилетней», мне было что бросить ему в лицо!
– Он просто хотел тебя уязвить, это же понятно. Надеялся, что если ты старше, то это его с тобой уравнивает. Пусть ты преуспевающая и популярная модель, пусть по тебе все мужики с ума сходят, но зато он тебя моложе! Не позволяй никому говорит тебе гадостей. Если он так самоутверждается, то подумай, нужны ли тебе такие отношения?