Сказка-быль: Пролог
Шрифт:
Собственно, по следу этих ароматов Юл практически идеально проследил всю траекторию пути неизвестного существа от вершины и до подозрительной трещины в горе. Оттуда он, вероятно, и выбрался в подлунный мир. И сейчас их группа, решив не возвращаться назад на перегрупирровку - не без влияния нетерпеливой, жаждущей продолжения Вивиэль, - углубилась в недра Хорды через ту самую трещину...
– Здесь.
– наконец, утвердительно произнес Юл, указывая хвостом на небольшой каменный бассейн. Эта подземная полость явно была рукотворной, слишком уж у нее очертания неестественные. Успели, конечно, за многие года или даже столетия нарасти сталактиты, потрескались борта того водоема - святыни, вероятно. Но место это явно непростое, и это не говоря даже о куче раскиданного
В нем сейчас и копошилась Вивиэль, самым неподходящим для леди образом ползая на четвереньках по хладным камням.
– Одежда?
– пробормотала она, перебирая непонятные ей элементы явно обработанной, идеально подшитой ткани.
Такой материал она прежде не встречала, очень грубая и очень крепкая нить, совсем не поддается на разрыв, хотя в физической силе Вивиэль, несмотря на ее обманчиво хрупкий вид, не откажешь. Даже бритвенно острое лезвие ее артефактного ножа испытывает определенные трудности при попытке проколоть или разрезать нити этого материала. Вспоминаются классические хашидские стёганки, которыми одоспешивается все их воинское кочевье, от простых коневодов до ханских сыновей - это надежная защита и от стрел, и от болтов.
«И от ружейных снарядов с осколками дворфийской взрывчатки, вероятно, тоже...» - промелькнула в голове Вивиэль очевидная мысль. И она же послужила ответом на кое-какие несмелые предположения альвийки о предназначении всего этого тряпья. Воинское снаряжение, определенно, от которого избавился Покровитель вскоре после своего прибытия в их мир. Но для войны какого рода оно предназначено? Где вообще может понадобиться столь чудное бронирование, неспособное защитить от мало-мальски серьезного взмаха клинка или удара тяжелым навершием булавы?
За всей этой порчей ценнейших улик Юл, что разумеется, смотрел с нескрываемым неудовольствием. Но Зенар ему дал ясно понять - начальству не перечить, никаких препонов не чинить и не выпендриваться даже в том случае, если она пожелает ему, кошаку, ушки почесать или усища подергать. Словом, дело у него малое - подчиняться. Как и всегда, что ему нисколько не претит - работа такая, что уж поделать.
– О-о!
– по-девичьи воскликнула чему-то удивленная Вивиэль.
Пытаясь проколоть какую-то чудную майку-безрукавку, и без того уже поврежденную и рваную, вечно молодая альвийская дева наткнулась на что-то плотное внутри, не пустившее клинок дальше. И принялась яростно потрошить диковинку. Не сразу, не без грязных ругательств и долгих пыхтений, но у Вивиэль все же получилось вытащить из ее нутра прямоугольную, чуть вогнутую черную пластину с множеством вмятин и прорех. По ее состоянию нетрудно было догадаться, что разыскиваемого ими Покровителя в его прежнем, родном ему мире постигла смерть отнюдь не от старости.
– Что это?
– резко обернулась она к Юлу, что с прищуром следил за ней.
Тот незаметно, но все же вздрогнул.
– Мне откуда знать?
– честно, без вызова ответил он.
– Так предположи, болван хвостатый. Ты забыл, кем служишь короне?
– зло прошипела Вивиэль, обнажая хищного вида клыки. Не сильно большие и из под губ не выглядывают сами по себе, но форма у них уж слишком, м-м, злая. Только за подобное вот строение челюсти другую такую подозрительную нелюдь церковники бы уже давно, наверное, затащили в свои казематы под ближайшей церквушкой на въедливые допросы и прикопали бы затем под ближайшей осиной. Но нет же, вот - госпожа Вивиэль спокойно расхаживает по королевству, водит дружбу с принцессой и помыкает даже такими могущественными личностями, как Зенар.
А если же поверить кое-каким участившимся в последнее время придворным слушкам, дошедшим до Юла из надежных постельных источников, темная альвийка с недавних пор здорово нервирует ярых ненавистников нелюдей среди представителей высшего дворянства, причем среди наследного - низы даже не упоминаются. Причина тому такова - госпожа Вивиэль, якобы пользуясь крайне близким знакомством с принцессой Зибеллой, одну за другой успешно проталкивает на подписание монаршей рукой аж государственного уровня инициативы,
Юл по-кошачьи фыркнул, приводя мысли в порядок.
– Броня?
– озвучил постыдно-очевидную истину «нюхач», подступая ближе к альвийке и опускаясь рядом с ней на корточки. Сделав пару понятных жестов, он приказал неловко столпившимся позади, на входе, младшим собрать всю эту непонятную мешанину тряпья и притащить ее к Вивиэль.
– Точно не выходной костюм.
– Броня.
– мгновенно успокоилась и согласилась с ним альвийка, пытаясь расковырять не то когтем, не то ногтем интересную композитную структуру чего-то вроде нагрудной пластины. Но защитой внутрь одежды - точно такая же пластина, кстати, имелась и сзади, и тоже была вшита внутрь жилета. Что же это, элемент повседневной одежды знатных господ иного мира с встроенной защитой от внезапного нападения убийц? Но явный камуфляжный окрас вместилища этой пластины говорит об обратном - о явном, что называется, полевом предназначении. Да и какие-то чудные отрывные нашлепки на жилете крепятся - по большей части там были символы смерти, боли и страданий, но встречались и иные знаки...
– Вот эта на родовой герб похожа.
– осторожно заметил Юл.
– Венец владыки, держава...
Он указал альвийке на подробное изображение двуглавой птицы, что была начертана на одной из округлых тканевых нашлепок. Обе головы у птицы коронованы, крылья - гордо распростерты, а в ее когтях сжаты очевидные атрибуты высшей монаршей власти.
– Он вполне может быть выходцем из касты благородных. Может и вовсе представитель царствующей там, в его родных землях, династии.
– сделал сам собой напрашивающийся вывод зверолюд, рассматривая венценосную хищную птицу.
– Дворянин, не потерявший, вероятно, политических амбиций даже после своей смерти.
Вивиэль с задержкой покивала, думая о чем-то своем. Одни только глаза посверкивают алым.
– Возможно.
Прищурившись, Юл подметил один несколько порадовавший его нюанс на эмблеме с орлом - он незамедлительно ткнул в эту деталь своей кошачьей лапой.
– Обратите внимание, госпожа.
– он постучал выпущенным из лапы коготком по встроенному в туловище птицы изображению.
– Всадник с копьем. Конь - белый. И всадник, хм...
– Закалывает хтоническую тварь.
– кивнула Вивиэль, давно уже подметив это и сделав определенные выводы, именно те, к которым ее сейчас подталкивал «кошак».
– Зараженного скверной ящера.
Зверолюд несколько отодвинулся, как-то иначе, по-новому осматривая всю подземную комнату. Опять все с ног на голову переворачиваются...
– Сквернодракон.
– пробормотал Юл, задумчиво почесывая себя за ухом. Чем дальше они продираются в своих дознавательских изысканиях, тем более удивительные детали им открывались.
А еще дознавателю Юлу вспомнились некоторые добравшиеся до его службы слушки менее чем недельной давности. Источником их были простые люди, всякие здешние горожане, авантюристы, деревенские и просто случайные путники - множество людей вовсю клялись и божились, что одним и тем же вечером они видели над хребтами Диаволовой Хорды необъятных размеров крылатое чудище. Якобы оно беспорядочно, словно безумное роилось там, среди снежных вершин, постоянно пропадая из виду и вновь появляясь - и несколько раз оглашало окрестные земли жутким рёвом, донесшимся даже до предместий Хашарры, ближайшего к Хорде города. Это продолжалось считанные минуты, после чего существо скрылось по ту сторону хребта, где простираются бескрайние пустоши - и более его не видели и не слышали.