Сказка для Агаты

Усачева Елена Александровна

– Короче, никого сегодня не будет, – произнесла она.

– Ладно. Одевайся. – Марк достал из сумки блокнот. С ладонь величиной. На пружинке. – Потом со всем разберемся. – Он что-то быстро написал. Треснула разрываемая бумага. Листок остался на подзеркальнике. – Темно уже. Надо кого-нибудь еще позвать. Вдвоем мы не справимся. Сама говорила, друзей много. Что ты стоишь, на меня смотришь? Двигайся давай!

Агата через силу заставила себя шевельнуться, ушла в комнату. Когда это она успела наговорить

Марку про друзей? Какие у нее друзья? Не Ваську же звать. Можно попробовать звякнуть Синявиной. Но та замучает вопросами, а потом всем растрезвонит про Марка.

В закрытую дверь стукнули.

– Я жду на лестничной клетке! Одевайся теплее. И фонарик возьми.

Фонарик – это хорошо. Фонарик – это свет в темноте, что собрался вокруг. Фонарик светит. Тускло, когда один. Нужен еще. Или парочка.

Агата щелкнула найденным фонариком и села на кровать. Вещи, вещи. Ее постоянно окружали вещи. Они защищали. Чтобы было не холодно, не темно. А еще защищала мама. Но ее сейчас не было.

Мама! Ну вернись ты уже! И пускай все будет по-другому. Пускай все будет хорошо.

В коридоре что-то скрипнуло, щелкнул замок.

Мама?

Агата подалась вперед, чтобы встать, чтобы выбежать за дверь. Но в прихожей опять была тишина. Только на улице что-то шумело. Машина там орала, что ли? Покашляли. Марк ждал.

Агата сбросила тапочки, пошевелила пальцами ног.

– Ты там уснула?

Агата вздрогнула.

– Иду, – отозвалась.

Стянула с кровати кофту и вышла в прихожую.

– Молись, чтобы мы ее нашли, – бросил Марк, сбегая по ступенькам вниз.

Агата фыркнула, демонстративно медленно закрыла дверь, стала спускаться, сползая подошвами со ступеньки на ступеньку. Кроссовки старые, стертые, скользят хорошо.

– Я бы без тебя обошелся. Ты мне только место покажи, где вы расстались.

– Да помогу я, помогу! Чего ты гонишь?

– Я не гоню. Я хочу, чтобы ты уже хоть что-то сделала! Друзьям позвонила?

– Нет!

– Так звони! Кто-нибудь тебе может помочь? Хорошо бы пару пацанов. И пускай фонарики прихватят.

– Тогда уже сразу в полицию звонить! Пришли бы с собаками и всех поймали.

Марк остановился так резко, что Агата налетела на него, ткнувшись носом в мягкую ткань пальто.

– Я потом вас сдам в полицию, – негромко пообещал он, упирая на слово «потом». – Сначала мы найдем Серафиму.

Агата потянула из кармана телефон, и он сам ожил в ладони, засветился, завибрировал.

– Ты мне нужен! – Агата пропустила приветствие. Чего Емельянова приветствиями баловать?

– Это ты мне нужна, – грустно сообщил Андрей.

– Из дома поперли?

– Не выпускают. Скажи что-нибудь, чтобы выпустили.

– Тут одного человека надо из закрытой квартиры вытащить, – сообщила Агата Марку.

И

он вытащил. Долго объяснял озадаченному отцу, зачем им нужен Андрей. Емельянов стоял рядом и светился от радости, руками показывая Агате, как он счастлив ее видеть.

Фонарик ему пришлось покупать в ночном ларьке.

– Мы как эти… охотники на приведений! – радовался он, размахивая покупкой и щелкая, щелкая, без остановки щелкая кнопкой: пять режимов, десяток вариантов света. – А кого ищем?

– Инопланетян. – Агате давно хотелось стукнуть Емельянова этим фонариком по голове. Но она держалась. – На днях приземлились. Их Стрельцов встречал. Но не угадал с букетом. Нужно было гвоздики брать, а он хризантемы приволок. Хризантемы, между прочим, цветы смерти. Древние греки считали, что это звезды, упавшие с небес, души умерших, и никогда-никогда их не срывали. Но пришли русские и потоптали все греческие клумбы. А тут Стрельцов с секатором как набросится на святое и покосил всю полянку. Короче, расстроились инопланетяне и дали деру. Ракету свою оставили. Теперь она портит вид города. Надо инопланетян поймать, посадить в ракету и чтобы они валили отсюда. Операция по спасению.

– Круто! – от восторга Андрюха забыл про фонарик. – И откуда ты все это знаешь!

– Что я знаю?

– Про хризантемы.

– Книги читать надо.

– Так ты же… – Что-то он хотел сказать обидное, но вовремя остановился. – Не читаешь, короче.

– Сам ты не читаешь! – обиделась Агата.

– Про хризантемы было красиво, но на самом деле инопланетяне здесь вы, – сказал Марк. – Это вас надо спасать.

– А чего? – наградил всех жизнерадостной улыбкой Андрей. – У нас все хорошо.

И щелкнул фонариком.

– Дебил, – прошептала Агата.

Она вызванивала Стрельцова, но было похоже, что он поссорился с мобильным. Они теперь жили в разных комнатах, спали в разных кроватях.

– Ну давай, давай, спасатель!

– Даже если мы никого не найдем, все равно круто! – радовался Емеля.

– Найдем, – шептала Агата. – Куда она могла деться? Ну? Давай!

Гудки телефона были такие же упрямые, как и человек, не отвечавший на звонок. Но вот Ванечка подошел и не сказал Агате ничего хорошего.

– Надоела ты мне со своими сказками, – вздохнул Стрельцов. – Придумай что-нибудь получше, чем прыгающая по деревьям девушка.

– Ты что, дурак? Тебе же говорят: помощь необходима! Тут родители ее пришли.

– У инопланетян нет родителей. Отвали.

– Чурбан ты бесчувственный! – заорала Агата. – Балбес! Дубина! Вот и сиди там, читай свои книжечки! Пазлолюб! И не приноси мне больше свои вонючие листочки! Не нужны они мне!

– Хорошо. Не буду.

И отключился. Агата сжала телефон в кулаке.