Сказка для Анжелики
Шрифт:
Иду в кабинет отца.
Здесь все очень аскетично: стол у окна, массивный, солидный; кресло, обитое плюшем, анатомическое с поддержкой спины, вдоль одной из стен полки с книгами в красивых переплетах, папа ни разу ни одну из них не взял в руки – это антураж.
Только я знаю да мать, что за одной из полок сейф, там хранятся деньги и драгоценности. Открываю сейф, выгребаю пустые коробки, мать увезла с собой часть, другую отвезла в банк в ячейку. Она всегда так делала, покидая дом.
На
Захлопываю сейф. Ничего интересного.
Сажусь в папино кресло и задумываюсь.
Действие происходило давно, тридцать лет назад. Даже если сохранились какие-то бумаги, то они уже пожелтели, если не превратились в труху. Спросить у юристов? Но юристы, что обслуживают нашу семью, уже на десять раз поменялись. Тогда где искать?
Может, в его компьютере остались какие-то данные? Хотя о чем это я? Тридцать лет назад комп был не в каждой семье, а уж сканировать и сохранять документы …Мечта!
Так и не получив никаких зацепок, кроме того, что и так уже знала, я пошла спать.
С утра хотелось встретиться с Пашкой. Родители уехали, и я могла временно перебраться к нему на квартиру. Даже без страха быть пойманной, перевезти туда самые необходимые вещи.
Утром спустилась вниз.
– Вам подавать завтрак, Анжелика? – кухарка уже толчется на кухне.
– Я поем на кухне, - киваю ей.
– Как же так, так не принято, - испуганно бормочет та, пугаясь гнева своей хозяйки.
– Ну, я не прЫнцесса, пожру и так, - бросаю ей на ходу, приводя ту в полуобморочное состояние. Нет, они конечно привыкли к моим закидонам, но каждый раз чуть не падают в обморок. Маман выбирает обслугу из простых провинциалов, муштрует, и те воспринимают своих хозяев этакими небожителями.
Поэтому я располагаюсь на кухне, беру самую простую посуду и накладываю себе вкуснейшего омлета с беконом. Нынешняя кухарка готовит великолепно, поэтому я даже вилку облизываю и говорю спасибо, наливаю себе кофе и иду в зимний сад, пить свой утренний кофе.
Но не успела я насладиться красотой зимнего дня, как на пороге появился Роберт.
Он явно был не в духе. Дозу что ли не принял?
Он был одет в черную рубашку и черные брюки, и сейчас выглядел даже не поджарым, а худым, впалые щеки в этот раз были гладко выбриты.
– Доброе утро, - холодно он кивнул мне.
– И тебе не хворать, - прилетела ему ответочка от меня.
– Ты всегда разговариваешь на уличном жаргоне? – холодный взгляд почти черных глаз полоснул меня.
– Ни у кого еще претензий не возникало? А что?
– Моя жена должна быть великосветской дамой, - рявкнул он. – И изъясняться на светском языке.
– А я не твоя жена, - спокойно отвечаю ему.
И
– Значит, я тебя буду учить, воспитывать, дрессировать, чтобы ты стала такой дамой.
Ой! Не знаешь ты любезный, с кем ты решил войну начать. И я со всей дури бью его по причиндалам коленом.
Он издает странное шипение и выпускает мои волосы из захвата. А я пользуюсь этим моментом. И когда он начинает оседать, бью его в челюсть левой рукой. Зря он не спросил у моего отца, чему тот меня обучил в юности, а то бы вел себя более осторожно.
Роберта от удара откидывает в сторону и он бьется головой об угол кадки с пальмой.
Минута и он падает на пол с закатившимися глазами. Проверяю пульс, вроде живой. А и черт с ним.
Иду в свою комнату, беру не самую большую сумку и скидываю туда одежду на первое время. Вот и все. Сумку закидываю в свое авто и выезжаю.
Но на квартире Пашку не застаю и решаюсь поехать к нему в автосервис.
Автосервисом это трудно назвать. Когда-то это был железный гараж на четыре авто. Пашка выкупил этот сарай, утеплил, поставил новые откатные двери, сделал смотровую яму. Потом обзавелся оборудованием. Но все равно это большой гараж.
У него работают пара работяг. И когда я подъезжаю к пятачку автосервиса, один из них выгоняет авто клиенты.
Иду к нему, здороваюсь.
– А Павла нет, с утра по складам уехал, запчасти искать, - останавливает меня работяга.
– Давно уехал, - удивленно спрашиваю его, потому что на часах нет и десяти.
– Так с восьми уже ускакал, - добавляет тот.
Вздыхаю. Даже не знаю, что делать. Поехать домой не вариант, там Роберт, если у него в башке что-нибудь заклинит, с ним наедине оставаться страшно. Прислуги нет, так те и не будут вмешиваться в наши разборки.
От его новой съемной квартиры у меня пока нет ключей, договорились, что он мне сделает дубликат. Мотаться по торговым центрам? Надоело.
И так стою я, прислонившись к капоту своей машины, и думу думаю.
– Тебе здесь нечего делать, - поднимаю голову, передо мной стоит девка лет двадцати, лет десять назад я была такой же борзой и агрессивной.
– Ты чо, не поняла? Пашка мой! – девчонка, чавкая, жует жвачку.
Рассматриваю ее: белокуро-белобрысая, чуть вздернутый нос, ресницы явно наклеены, такие огромные и смотрятся пластмассовыми, губки бантиком, но не обколотые. Наверное, лет десять я сама такая была.
– Чего не поняла, старушка? Шкандыбай отсюда потихоньку, мужчинка занят, - говорок гопницы.