Сказка для волка
Шрифт:
— Она особенная девочка, — уклончиво отвечала баба Клава.
— Я задал достаточно простой вопрос. — Его тон похолодел на несколько градусов. Даже меня проняло.
Видя поникшие плечи хозяйки дома, я заволновалась. Между прочим, это медицинская тайна! И Клавдия Семеновна не имеет права ее разглашать как врач! Да, баба Клава в молодости своей была заведующей психиатрическим отделением одной закрытой больницы. Что-то у нее случилось в жизни, и она бросила карьеру, городскую квартиру и переселилась в деревню. Правда, с тех пор минуло много лет, но не просто
И тут я наблюдаю картину маслом — мой спаситель вернулся в свое прежнее хамское состояние и напирает на мою бабу Клаву! А та под давлением чужого мужика начала сдавать позиции. Самое печальное заключалось в том, что позиции были как раз мои. Промолчать мне не позволила гордость. Она же заставила меня встать на израненные ноги.
— Я страдаю лунатизмом, — шатаясь и дрожа от усилия, все же сделала шаг. И еще один, а потом меня схватили сильные руки и усадили на колени.
Быстро. Я даже опомниться не успела.
— Кто разрешал тебе вставать? — сердито спрашивает он, но удивленным не выглядит.
— Кто разрешал тебе меня трогать? — не менее сердито вопрошаю я.
Отбиваться не стала, ибо сил не было вообще.
— Как себя чувствуешь? — И его взор внимательно прошелся по моему телу.
Я таки тоже решила себя осмотреть. Ой, да я голая, из одежды на бренном тельце только любимое одеяло, которое предательски оголило правую грудь.
Нервно поправляю кусок ткани и отвожу взгляд в сторону, ощущая, как щеки заливает краска стыда.
— Нормально, — буркнула я.
— Зачем ты встала? — Вот упертый.
— Если хочешь что-то знать, спроси у меня. Не допрашивай пожилую женщину.
Баба Клава сдавленно закашлялась. Я видела ее недовольство, ей очень не понравилась мое самовольство, а еще больше ей не понравилась та уверенность, с которой меня захватил Александр.
— А ты ответишь? — На меня смотрели внимательно, словно пытались разглядеть нечто неведомое.
— А ты спроси, — недовольно заворочалась я.
Тут Александр поднялся со мной на руках и отправился в комнату, из которой я только что выползла. Одеяло при этом подозрительно часто соскальзывало со стратегически важных частей родного тела, и, по-моему, не по своей воле. Одна радость — я оказалась на удивление чистой. Чего таить, даже мои раны были обработаны, где зеленкой, где йодом, а где и перебинтованы. Нужно будет поблагодарить бабу Клаву. Кстати, куда она пропала?
Пока я тихо радовалась заботливости Клавдии Семеновны, Саша оккупировал узенькую панцирную койку, ни на минуту не выпуская моей драгоценной особы из рук. Чувствую себя любимой мягкой игрушкой избалованного ребенка. Свет Александр решил не включать, на меня же полумрак комнаты навевал не самые радужные мысли.
— Так как ты оказалась
— Ну… я шла. Потом появились волки. Я побежала. Меня окружили. А там яма. Как-то так, — неуверенно произнесла я.
— А лунатизм? — вкрадчиво спросил он.
— Иногда… я ложусь спать в одном месте, а просыпаюсь в другом. Редко.
Умолкла, потупив взор, говорить на тему своих странностей я не любила. Кому вообще захочется добровольно сознаваться в собственной неполноценности? Особенно если знаешь, какой будет реакция окружающих на такое признание. Это больно — наблюдать брезгливость и опаску в чужих глазах.
— И всегда твои прогулки заканчиваются столь печально? — тихо осведомился он.
Я не смотрела ему в глаза. По правде сказать, я вообще на него не смотрела, с остервенением пялясь в стену напротив. Не сказала бы, что стена меня чем-то привлекала, особенно если учесть отсутствие нормального освещения, но взора отвести не смела, боялась выдать собственное недовольство. Поэтому и реакцию на свои слова не видела.
— Чтобы так… впервые, — прошептала я, вспомнив все свои нестандартные пробуждения.
Все же нескромность ситуации начала доходить даже до меня. Сижу на коленях у взрослого мужика хмурой наружности, прикрытая одним одеялом, и даже стыда не ощущаю — определенно, у меня не все дома.
— Что ты помнишь? — помолчав, вдруг спросил он.
Я поняла, о чем он.
— Не все. Помню тебя. Тех двоих, что были на реке. Мертвые волки. И твой друг в крови. Что с ним? — Только сейчас до меня дошло, что, возможно, этот человек был ранен. Собираю волю в кулак и смотрю на Александра.
Кстати, когда это мы успели перейти на «ты»?
— Ты что-то говорила о дежавю. — Мой вопрос был нагло проигнорирован.
— Да? — изумленно смотрю на него.
Я вообще ничего не помню, после того как имела сомнительное удовольствие узреть кровавую картину.
— Да. Ты улыбнулась и сказала, что в тот раз вместо волков были люди.
— Возможно, — задумчиво отвечаю, чувствуя, как подо мной напрягается его тело, — во сне. Не обращай внимания на мои слова. Я была в шоке, в подобном состоянии люди говорят откровенные глупости.
Все, теперь он точно решит, что я сумасшедшая. Впрочем, что мне до его мнения? Уеду. Завтра же уеду к дяде. Хватит с меня дикой природы, полуголых мужиков посреди тайги и наглых персонажей на моем пути. Никаких нервов на них не хватит.
— Руслана, ты ничего странного не заметила в волках? — поинтересовался он между делом.
Единственный странный персонаж тут ты.
— Например? — непонимающе смотрю на него.
— Может, глаза? Или поведение? — Его горячая ладонь незаметно оказалась на моей талии, обжигая своим жаром сквозь ткань одеяла.