Сказка для волка
Шрифт:
— Глеб, ты одеться не хочешь? — ласково поинтересовалась.
В детстве я была ограничена в общении, детей ко мне старались не допускать, дабы не спровоцировать приступ. Но и тех, что все же попадались на моем пути, хватило. Дядя Боря очень долго объяснял мне, что дети на самом деле не зло во плоти, а всего лишь слабые и беззащитные создания. В общем, после того разговора я умилялась каждому ребенку, правда издали. А в студенческие годы уговорила дядю позволить мне стать вожатой в лагере, где окончательно избавила себя от маленькой фобии.
— А
Действительно, зачем человеку одежда?
— У нас к одежде несколько иное отношение, — улыбнулся Саша. — Мы не стесняемся своей наготы. А у детей их возраста она вообще часто портится из-за постоянных обращений.
— Из какой ты Стаи? — посмотрел на меня Сережа. — У вас разве по-другому?
Я задумалась над вопросом детеныша.
— Она моя, — невозмутимо ответил за меня Александр. — Не увиливайте от разговора. Что на этот раз?
Ребята поникли.
— Саша, может, сначала подкрепимся? — улыбнулась Назарову.
Дети мое предложение восприняли на «ура». Мы разорили корзину с продуктами, весело споря, кому какой бутерброд достанется. Мальчишки наперебой рассказывали, из-за чего случился весь сыр-бор. Оказывается, Глеб успел спрятать любимую игрушку Сережи, подкинул спичечный коробок с блохами Олегу, а Митя побежал за компанию.
— И что мне с тобой делать? — покачал головой Саша, протягивая руку за очередным бутербродом.
Разве могла я позволить ему съесть самый последний бутерброд? Конечно нет, потому и выхватила еду у него прямо из рук. Все мои движения сопровождались невинными взглядами и ангельской улыбкой.
Недовольный взгляд Назарова я проигнорировала.
— Ну а че они меня слабаком обзывают! — возмутился Глеб. — То, что я позже всех обратился, еще ничего не значит!
— В принципе сила от возраста обращения не зависит, я, например, вообще в тринадцать обернулся. Но когда делаешь пакости, будь готов за них отвечать, — укоризненно посмотрел на мальчика Саша. — Или не попадаться. Не оставляй за собой следов.
И чему он только детей учит?!
— Или извиняйся в случае, если не прав, — вставила и я свои две копейки.
Четверо мальчишек мой совет не оценили, им было интереснее слушать про «не попадайся».
Мы успели поесть, попить и даже мальчиков помирить, после чего дети побежали к озеру купаться.
— Смешной мальчуган, — заметила я.
— Сын Лехи, — ответил мне Назаров.
— У Лехи есть дети? — изумилась я.
— Я уже предвкушаю твое удивление, когда ты узнаешь, что у него их трое, — хохотнул ехидный оборотень. — Еще и жена красавица.
— Никогда бы не подумала, — вздохнула я. — Он ведь постоянно с тобой. Когда у него время на семью-то появляется?
— Как раз времени ему и не хватает. — Саша улегся на плед. — Глеб потому и бесится, что отец слишком редко дома бывает.
— Как с этим мирится его жена? — тяжко вздохнула, пристально следя за резвящимися в воде детишками.
— Любит, — тихо произнес Саша.
— Действительно. Любая
— У нас нет разводов. — Он был излишне резок.
— То есть как? — опешила я.
— Пары создаются на всю жизнь. До смерти одного из супругов.
Ужас.
— А если, например, муж бьет жену? Что делать женщине?
— Мы не люди, Ру. Для нас бесчестье — поднять руку на свою спутницу. Но если подобное все же случается, в конце концов и мы не идеальны, то она имеет право прийти к Хорту и все объяснить, предоставив доказательства. Тогда Хорт отдает приказ на устранение нестабильного волка, а свободная женщина вправе искать нового мужчину. Свою пару бить нельзя — это закон.
Подумать мне было о чем.
Позже мы возобновили разговор, но уже на другие темы. Мы обсуждали все, начиная от музыки и фильмов и заканчивая стоимостью тех или иных акций. Мне было легко с Сашей, при нем не нужно было притворяться, он и так знал обо мне все, а иногда казалось, что больше, чем я сама. Периодически прибегали дети перехватить остатки еды, тогда начиналось настоящее веселье. Я не знала, что Саша настолько любит детей. Это даже странно. Он играл с ними, разговаривал с ними, учил их. Сегодняшний день позволил мне взглянуть на Назарова с другой стороны.
Но пришел Леха, и очарование развеялось. Он прибыл пешком, в одних уже привычных свободных спортивных штанах.
— Глеб, живо домой! Матери про блох донесли! — громогласно возвестил о своем появлении Леха.
Детей словно и не было в воде. Они разбежались в разные стороны, как тараканы. Леха же подошел к нам.
— Доброго дня, — кивнул он мне, чуть опустив голову перед Сашей.
— Что? — невозмутимо поинтересовался Хорт местных земель.
— Еще один труп. Результат охоты. Логово Дмитрия мы так и не нашли, — отрапортовал Леха.
— Вот падла. Впрочем, смертный приговор он уже себе подписал. Сейчас он подписывает дарственную на свою территорию.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о ком и о чем идет речь. Территория, значит? Дарственная, значит? Ну Саша, ну бандюга. Смотрю на него и понимаю, что он пристально наблюдает за моей реакцией. Он знает, что я догадалась, замечаю это по его глазам. И он доволен увиденным. А я даже злиться перестала. Еще одна причина, по которой меня так легко отпустили на встречу с Дмитрием, — это создание элементарного повода. Мальчики есть мальчики, а кто они там, люди или полуволки, не суть важно.
Отчитавшись, Леха ушел, оставив меня наедине с Сашей и своими мыслями.
— Поехали домой, — не приказал, а просто предложил Назаров.
Я лишь молча кивнула. Быстро собравшись и погрузившись в машину, мы покатили в поселок. В голове крутилось множество вопросов и мыслей, но задавать их я не спешила. Ибо всему свое время. А если говорить откровенно, то меня пугали возможные ответы.
Мое внимание привлек примечательный столб, рядом с которым не оказалось волчицы.
— Ушла, — задумчиво отметила я.