Шрифт:
1
— Привет!
Сузен вздрогнула при звуке незнакомого голоса, нарушившего тишину раннего утра. Резко обернувшись, она увидела высокого, широкоплечего юношу, и дрожь пробежала по ее телу, когда она ощутила силу, исходившую от него. Он возвышался над ней как скала. Светло-голубые глаза смотрели на нее сверху вниз. В волосах, казалось, перемешались все оттенки коричневого — от золотистого до каштанового.
— Меня зовут Марк, — сказал он глубоким и чистым голосом,
Сузен неожиданно почувствовала, что краснеет: ей почудились дразнящие нотки в его голосе.
— Здравствуйте, Марк, — ответила она молодому человеку, который стал теперь ее сводным братом и был старше ее на двенадцать лет.
— Я подумал, а не прокатиться ли мне на Гермесе? — сказал Марк, отпуская ее руку. — Говорят, это отличная лошадь. Может, покажешь мне конюшни? И, кстати, говори мне, пожалуйста, «ты». Ведь мы теперь родственники.
В голосе Марка чувствовалась уверенность в том, что все должны ему подчиняться.
— Гермес уже оседлан, — сказала Сузен, инстинктивно избегая противоречить ему, а про себя отметила, что сводный брат наверняка далеко не такой покладистый, как ее отец.
На Марке были сапоги для верховой езды, в остальном же его одежда мало отличалась от обычной. Выцветшие джинсы плотно облегали мускулистые бедра, из выреза темно-синего свитера выглядывала клетчатая рубашка. Его вряд ли можно было принять за англичанина, к тому же Сузен слышала разговоры взрослых. Даже если его мать и старалась изо всех сил забыть злополучный первый брак, наличие сына делало это невозможным.
Отец Марка был пылким и деспотичным итальянцем с патриархальными взглядами, считавшим, что место женщины у домашнего очага. Сын унаследовал от него смуглую кожу и горячий нрав. Да и какая-то необузданность и внутренняя свобода, как позднее поняла Сузен, делали его столь не похожим на богатых английских джентльменов, с которыми она была знакома. Но как ни странно, она сразу ощутила некую связь между ним и собой…
— Гермес — прекрасная лошадь, — говорила Сузен, входя вместе с Марком в конюшню. Она чувствовала при этом непонятную радость — ей было очень приятно идти рядом с ним.
— Да, лошадь хорошая, но с ней, судя по всему, мало занимались, — заметил Марк, выводя жеребца из денника.
Сузен следовала за ним, как щенок, которому хочется понравиться своему новому хозяину.
— А ты умеешь ездить верхом? — неожиданно спросил Марк, словно только теперь обратив на нее внимание. Ему удалось скрыть улыбку при виде того, как она внезапно покраснела. Сузен кивнула, по-детски благоговея перед силой и совершенством молодого человека. — Тогда садись в седло, мы можем поехать вместе…
— Привет!
Голос был тот же, что звучал в ее памяти, но теперь он вызвал у Сузен лишь ужас. От
— Так вот ты где! — резко произнес он, и его губы скривились в презрительной усмешке.
Глаза Сузен расширились, во рту пересохло. Она в изумлении уставилась на сводного брата. Как он оказался здесь? Неужели искал ее, беспокоился о ней? На миг в душе вспыхнула надежда, заставившая кровь быстрее пульсировать в жилах.
— Привет, — слабым голосом отозвалась Сузен.
Перед ее глазами все поплыло, а сердце начало отбивать удары во все учащающемся ритме. С тоской и надеждой она вглядывалась в брата, ища в нем хоть какие-то признаки нежности или участия. Но черты его лица были непроницаемы — безжизненная маска, лишенная всяческого выражения.
— Я приехал, чтобы забрать тебя домой. Собирайся, и побыстрее! — приказал Марк со свойственным ему высокомерием, и Сузен пришлось сделать над собой усилие, чтобы не уступить его напору и не кивнуть в знак согласия.
Робкая надежда, что Марк беспокоился о ней, тотчас улетучилась, как только она заглянула в его глаза и увидела в них знакомую жесткую непреклонность.
— Я не вернусь домой, — сказала Сузен, пытаясь придать своему голосу силу, которой на самом деле ей так недоставало.
В больнице она оказалась после автомобильной аварии. И хотя ей удалось отделаться относительно легко — только ушибами и легким сотрясением мозга, чувствовала она себя все еще плохо. Голос ее был едва слышным, но Марк понял все. Его охватил гнев, светло-голубые глаза полыхнули ледяным пламенем. Но он не двинулся с места, прекрасно владея собой.
— Я здесь не для того, чтобы спорить с тобой, Сью, — спокойно произнес он. — Ты поедешь домой, и никаких возражений!
С этими словами Марк распахнул дверцу шкафчика и начал вытаскивать из него все, что попадалось под руку. На кровать летели белье, блузка, юбка.
— Ты не можешь заставить меня! — возмущенно запротестовала Сузен.
Он не имел права забрать ее отсюда — особенно против ее воли! Сузен отчаянно оглядывалась вокруг, надеясь на неожиданную помощь. Но поблизости не было никого, кто мог бы ей помочь. Может быть, позвать врача и устроить скандал? — подумала она. Однако быстро сообразила, что скандал ей ни к чему.
Марк молча наблюдал, как она тоскливо озирается по сторонам. И губы его кривились в пренебрежительной усмешке.
— Врачи не разрешат тебе забрать меня отсюда!