Сказка Карлсон, который живет на крыше, проказничает опять
Шрифт:
Геий-гоп!
Малыш решил махнуть на всеё рукоий. Ведь Карлсон на самом деле вовсе не был
шпионом — значит, его могут задержать только за то, что он Карлсон. Малыш вдруг
понял, что мама и папа испугались не за Карлсона, а за своий покоий. Они просто
боялись, что если все будут ловить Карлсона, то скрывать его существование уже не
удастся. Малышу показалось, что Карлсону всерьеёз ничего не угрожает.
— Тебе нечего бояться, Карлсон, — сказал он,
не могут сделать за то, что ты — это ты.
— Конечно, каждыий имеет право быть Карлсоном, — подхватил Карлсон. — Хотя до
сих пор нашеёлся только один такоий хорошиий и в меру упитанныий экземпляр.
Они снова стояли рядом посреди комнаты Малыша, и Карлсон с надеждоий и
нетерпением оглядывался по сторонам.
— Нет ли у тебя новоий паровоий машины, которую мы могли бы взорвать? Или ещеё
чего-нибудь интересного? Главное, чтобы загрохотало вовсю. Даваий устроим сеийчас
немыслимыий грохот. Я хочу позабавиться: а то я не играю, — сказал он, и в ту же
секунду взгляд его упал на пакетик, которыий лежал на столе у Малыша.
Он кинулся на него, словно коршун на добычу. Мама положила Малышу этот пакетик
вчера вечерером, а в неём был прекрасныий персик. И вот теперь этот персик Карлсон
жадно сжимал пухленькими пальцами.
— Мы его разделим, ладно? — торопливо предложил Малыш. Он тоже любил
персики и знал, что нельзя зевать, если хочешь его хоть попробовать.
— Хорошо, — согласился Карлсон, — разделим! Я возьму себе персик, а ты —
пакетик. Учти, я уступаю тебе лучшую часть: с пакетиком можно знаешь сколько
интересных штук придумать!
— Нет, спасибо! — твеёрдо сказал Малыш. — Мы сперва разделим персик, а потом я
тебе охотно уступлю пакетик.
Карлсон неодобрительно покачал головоий.
— Никогда ещеё не встречал таких прожорливых мальчишек, как ты! — вздохнул он.
— Ну ладно, раз уж ты так настаиваешь…
Чтобы разделить персик, нужен был нож:, и Малыш побежал в кухню. А когда он
вернулся с ножом, Карлсон исчез. Но Малыш тут же услышал, что из-под стола
доносилось чавканье и причмокивание, словно кто-то торопливо ел что-то очень
сочное.
— Послушаий, что ты там делаешь? — с тревогоий спросил Малыш.
Когда Карлсон вылез из-под стола, персиковыий сок стекал у него с подбородка. Он
протянул свою пухлую ручку и сунул Малышу большую шершавую теёмно-красную
косточку.
— Заметь, я всегда отдаю тебе самое лучшее, — заявил он. — Если ты посадишь эту
косточку, у тебя вырастет целое персиковое дерево, всеё увешанное сочными
персиками. Ну, кто
никакого скандала, хоть и получил от тебя только один паршивенькиий персик!
Но Малыш, если бы и захотел, не успел бы ничего ответить, потому что в мгновение
ока Карлсон очутился у окна, где на подоконнике стоял горшок с бегониеий и схватил
цветок за стебель.
— Я такоий добрыий, что сам помогу тебе посадить эту косточку, — заявил он.
— Не трогаий! — крикнул Малыш.
Но было уже поздно: Карлсон вырвал бегонию с корнем и вышвырнул в окно.
— Ты что, ты что?! — завопил Малыш, но Карлсон его не слушал.
— Целое большое персиковое дерево! Представляешь? На своеём пятидесятилетии
ты каждому гостю — каждому-каждому, понял! — дашь по персику. Разве это не
интересно?
— Но ещеё интереснеий будет, когда мама заметит, что ты выбросил ееё бегонию, —
сказал Малыш. — И подумаий, вдруг сеийчас мимо дома шеёл какоий-нибудь старичок и
цветок угодил ему как раз по башке. Что он скажет, как ты считаешь?
— «Спасибо, дорогоий Карлсон!» — вот что он скажет, — уверял Карлсон Малыша. —
«Спасибо, дорогоий Карлсон, что ты вырвал бегонию с корнем, а не швырнул ееё вниз
прямо в горшке… как этого хотела бы глупая мама Малыша».
— Вовсе она этого не хотела бы! — запротестовал Малыш. — Почему ты так
говоришь?
Карлсон успел тем временем ткнуть косточку в горшок и теперь энергично засыпал
ееё землеёий.
— Нет, хотела! — не сдавался Карлсон. — Она, видите ли, не позволяет вытаскивать
бегонии из горшка. А что это может стоить жизни ни в чеём не повинному старичку,
мирно идущему по улице, — это твою маму не волнует. «Одним стариком больше,
одним меньше — это пустяки, дело житеийское, — говорит она, — только бы никто не
трогал мою бегонию». Карлсон гневно глядел на Малыша. — И в конце концов, если
бы я выкинул бегонию с горшком, куда мы посадили бы персиковую косточку?
Подумал ли ты об этом?
Малыш об этом не подумал, поэтому он не знал, что ответить. Спорить с Карлсоном
было нелегко, особенно когда он бывал в настроении спорить. Но, к счастью,
настроение у него менялось каждые пятнадцать минут. Вот и теперь он вдруг издал
какоий-то странныий, но явно радостныий звук, похожиий на кудахтанье.
— Мы же забыли про пакет! — воскликнул он. — А с пакетом можно отлично
позабавиться.
Этого Малыш прежде не знал.
— Ну да? — удивился он. — Что же можно сделать с пакетом?