Сказка о борзом маньяке и усопшей царевне Алёне Тимофеевне
Шрифт:
От него пытались скрыться.
Он их всюду настигал
И царице изменял:
В бане, в проруби, на ёлке,
На шкафу, на книжной полке,
В бане, в луже, на столе,
Под забором на земле.
Бегал он по всем селеньям,
Наводя
Плохо скрытым возбужденьем
В оттопыренных штанах.
И ведь ему всё мало! Возбуждённый Хрюбудон выбегает из дворца. Девки бросаются врассыпную. Но от этого маньяка фиг скроешься.
Вот очередная жертва сексуального домогательства с разбега забирается на ель и прячется высоко в её кроне. Хрюбудон взлетает следом, и ель начинает трястись…
Вот до смерти перепуганная девица со всей мочи улепётывает от озабоченного царя по пасеке, перепрыгивая ульи, как барьеры на легкоатлетической дорожке. Хрюбудон бежит за ней, снося эти ульи и разбивая их в щепки. А потом, настигнув свою жертву, заваливает её в высокую траву. Рой разъярённых пчёл догоняет нарушителя их спокойствия, но увидев, что творится в траве, с ужасом улетает прочь. На всякий случай. Бережёного, как говорится, бог бережёт…
Вот перепуганная девица, скрываясь от Хрюбудона, забегает в коровник. Царь влетает следом, и коровник начинает трястись. Сначала из коровника выбегают и пускаются врассыпную перепуганные коровы, потом девица, а потом совершенно обалдевший пастух Кузьмич. И только после этого коровник перестаёт трястись.
Не на шутку разошёлся этот сексуально озабоченный урод Хрюбудон!
РАССКАЗЧИК:
Но однажды, видно спьяну,
Стыдно стало басурману.
Дескать, что ж я, блин, даю?
Я ж ведь царь, едрит твою!
Царская опочивальня. Только что Хрюбудон притащил сюда очередную пассию. Но пассия не понимает своего счастья и активно сопротивляется. В разгар борьбы с гвоздя на стене падает царская корона и звонко ударяет Хрюбудона по голове. Воспользовавшись секундным замешательством, девица выбегает из опочивальни.
А Хрюбудон сидит, как громом поражённый, и трёт ушибленный лоб. До него наконец-то доходит, что он царь. Царь! И ему становится очень стыдно за то, что он ведёт себя совершенно не по-царски.
РАССКАЗЧИК:
И, кончая с этим разом,
Разразился
«Всем, кто нежно любит Нас
(Остальных казнить в тот час),
Надлежит теперь по кругу
Каждый божий день и ночь
Приводить ко мне супругу,
Тёщу, бабку или дочь».
И вот Хрюбудон гордо восседает на троне. На его голове корона. Поковыряв кривым пальцем в носу, он начинает диктовать писарю царский указ: «Дорогие соотечественники! Властью, данной мне автором сказки, настоятельно рекомендую…»
А потом глашатай на дворцовой площади читает царский указ перед толпой собравшегося народа: «…настоятельно рекомендую в знак большой любви и бесконечной признательности к своему самому лучшему в мире монарху (то есть ко мне) ежедневно приводить во дворец самую лучшую свою женщину. Лучше двух. Нет, лучше трёх. Все, кто не прислушается к данной рекомендации, будут жестоко казнены путём принудительного умерщвления. Подпись: ваш любимый царь».
Народ слушает и офигивает.
Но куда народу деваться-то? Это сейчас свобода, демократия, майданы и всё такое. А в стародавние времена угнетённый народ послушно изнывал под беспощадной пятой кровавого царизма. И повели мужики своих женщин к проклятому Хрюбудону.
РАССКАЗЧИК:
И вели мужья, бледнея,
Жён своих к прелюбодею,
Потихоньку матеря
Ненасытного царя.
А потом, кляня маньяка,
Обзывали его всяко
И толпою у ворот
Ждали жён своих. А тот,
Без штанов, не зная меры,
В роскошь плотью погружён,
Уминал свои эклеры
И чужих раздетых жён.
Парадные ворота дворца. Перед ними длинная-предлинная бесконечная очередь пришедших заплатить новый сексуальный налог озабоченному царю. Тут все – сногсшибательно красивые и откровенно страшненькие, совсем ещё юные и заметно подвявшие, непорочно-невинные и опытные, даже можно сказать, прожжённые. Тут же стоят их мужья, братья, отцы, зятья. Почти у всех мрачные лица, хотя кое у кого из дам глаза горят любопытством и надеждой.
Конец ознакомительного фрагмента.