Сказка о царе Кощее
Шрифт:
все наплевать будет, а повесить ты его уже вовсе не сможешь!
– Мудр ты, Кощеюшка наш! Никто не сравнится с тобою в мудрости!
–
засвистел Соловей.
– Воистину, сначала надо злодея повесить, но не
насмерть, а чуть-чуть. Потом быстренько из петли вынуть, потом
брюхо вспороть, кишки ему вынуть и на огне поджарить, потом ноги
отрубить, потом руки, а потом....
– Кому отрубить-то?!!! Кому поджарить?!!!
–
– А где ты его видел-то, этого Лешего? Или, может,ты поймал его
уже?! Или мне, может, тебе кое-чего отрубить и поджарить?!
– Виноват, Ваше Величество, виноват. Увлекся. Думая о благе
государства, невольно придаешься светлым мечтам о его великом
будущем. Только Лешего найти практически невозможно. Его еще
сложнее найти, чем Правду и Справедливость. Недаром же ты,
мудрый наш Кощеюшка, поставил для богатырей камень дорожный с
указателем : "Налево пойдешь - Правду найдешь. Направо пойдешь -
Справедливость найдешь." Кто налево едет, у того коня отбирают. Кто
направо едет, тому голову рубят. Так что все едут прямо, а там
пропасть.
– Это когда это я такой камень поставил?
– Да несколько тысяч лет назад.
– И что, до сих пор работает?
– Работает, причем всегда безотказно.
– Ладно. Ты мне зубы не заговаривай. Ты дело говори. Что делать-то
будем?
– Я так понимаю: устрани причину, и устранишь следствие.
– Ты полегче, бандитская рожа, полегче. А то ты у меня сам в
причины попадешь.
– Это я к тому говорю, ваше Окощеевшее Бессмертие, что Леший к
власти не просто так рвется. Богата страна твоя лесами
непроходимыми, болотами топкими, да буреломами непролазными.
Коли не будет всего этого, то Леший сам от притязаний на власть
откажется, так как не чем ему поживиться будет. Потому предлагаю
леса вырубать, а болота вычерпывать, и все это продавать в
тридевятое царство с максимальной скоростью.
– А зверье лесное как же?
– А ты кикиморам болотным больше самостоятельности дай. Они
тебе сами и болота вычерпают, и всю живность передушат.
– Все так, Соловей разбойный. Но только есть у меня опасения, что
Леший, в первую очередь хочет Змеем Горынычем завладеть. Все ж,
как-никак, а оружие массового уничтожения!
– Ты и об этом не переживай, Кощеюшка. Мы две головы у него уже
сократили, а третья скоро сама от голода сдохнет. Не чем будет
Лешему
– Это как же это Соловей?!! Ведь Чудо-Юдо заморское себе две
головы новые нарастил, а ты нашему Змеюшке Горынушке две
откромсал?
– Ты не беспокойся, Кощеюшка наш. Чудо-Юдо не против нас те две
головы нарастил. Вот у меня и письменная клятва в этом Чуда-Юдина
есть, политая чудо-юдиными слезами, где клянется он, что сделал это
не по злому умыслу против нас, а просто период размножения голов у
него настал, и ничего с этим поделать он не может. К тому же, коли мы
сейчас продадим все, окромя кикимор, то Чудо-Юдо на нас и не
позарится. Кому эти кикиморы болотные нужны, тем более без
болот?!!
– Мудрые слова твои, Соловей Разбойник!
– согласился Кощей.
– Так
мы скорее Лешего этого выкурим и всем врагам нашим напакостим.
Только захотят они у нас поживиться, а у нас, уже, гляди, и нет ничего!
Действуй, Соловушка! Действуй, Разбойничек мой беспримерный!
И воспылал тут Соловей Разбойничек усердием, так что только щепки
по лесам летели. Только, вот, прибыль от продажи в казну кощееву он
не положил, а свистнул по привычке, да с ней где-то в дальних краях и
исчез бесследно. А Лешего, как выяснилось, и не было никакого вовсе.
И вышел Кощей Бессмертный из дворца своего царского. Глядит - а
царства-то и нет. Одни пни с корягами торчат. И заплакал он тут от
любви к Отечеству, и начал каяться горько. И даже хотел с горя
повеситься, да не на чем. Все деревья повырублены. Ни сучка, ни
веточки, никакой тебе перекладинки. Пустыня кругом безобразная.
Хотел утопиться, так все болота повычерпаны. Сел и стал ждать
погибели от голода и холода. А она не идет. Бессмертный ведь. Месяц
ждал, два ждал. Потом не выдержал, залез на пень и как заорет: ”Что
же ты, мать твою, Сказочник?! Ты чего же, паскуда, удумал?! Это что ж
это за страна такая, что и жрать нечего, и жить противно, и помереть
по-человечески не получается?!”
И ответил ему Сказочник, выживший, среди пней и коряг Разбойником
не замеченный: “Потому, что Кощей и Бессмертный ты, вот и не
получается по-человечески. Вот мы, люди сирые, помирать давно
научились. А там, глядишь, и жить научимся”.
18 мая 1999