Сказка о потерянном прошлом
Шрифт:
— Никаких пап. Лучше расскажите мне, что у вас там случилось, пока меня не было дома.
— Я переехал, — переглянувшись с Адой, ответил Лев.
— Это я знаю.
— Мама рассказала?
Папа кивнул.
— Тогда ты знаешь, что я женюсь.
— И я горжусь, что воспитал мужчину. Что ты не спрятал голову в песок, а взял на себя ответственность.
— Я люблю её, пап, и ребенка, кто бы у нас ни родился.
Лев сиял, говоря это, и сердце Ады обожгло холодом зависти. Ей такое и не светит.
—
Ада потупилась, и за неё вступился Лев.
— Она всё ей высказала.
— Обиды и тревоги?
Ада кивнула и решилась посмотреть на отца. Тот хитро улыбался.
— Давно пора было. Но сейчас пообещайте мне одно — не огорчайте больше маму, пока я не вернусь домой и не буду вас растаскивать по разным углам, как обычно. Хорошо?
Лев и Ада оторопело кивнули. Их папа умел удивить.
Они просидели у него до утреннего обхода, пока их не выгнала медсестра.
— Попьем где-нибудь кофе? — предложил Лев, когда они спустились по кованной лестнице и вышли в небольшой прибольничный парк.
— Пошли до центра, там что-нибудь найдется.
И вдвоем они свернули, идя нога в ногу, на Вишневского, чтобы по переулкам выйти к Волкова и Бутлерова, а потом прямо к Кольцу.
— Ты где сегодня была, что так рано помчалась к папе? — поинтересовался Лев, когда они свернули в тихий переулок, усыпанный желтыми листьями.
— Не дома, — попыталась отмахнуться Ада.
— Это я уже понял. И пахнет от тебя сигаретами и перегаром. Не представляю, как папа ничего тебе не сказал.
Ада хихикнула, представив, как он стал бы её распекать прямо при соседях по палате. Нет, это не в характере папы!
— У Димы была вечеринка, и я ночевала у него дома.
Лев вскинул брови.
— Ничего такого, у него девушка есть! — тут же оправдалась Ада и вспомнила утренний разговор. — И он сам сказал, что у нас нет будущего.
Лев тут же помрачнел.
— Это тот самый парень, с которым вы вместе учитесь?
Она кивнула.
— А я как чувствовал, что с ним не всё так просто. С чего бы вдруг такое заявлять тебе?
— Ну он не прямо так сказал, но смысл был такой.
Лев приобнял её за плечи.
— Не сдавайся, мелкая! Если это правда твой человек, то вы будете вместе, даже если он сейчас так не думает.
Ада кивнула, не веря про себя его словам.
Всё было бы просто, не будь она Адой, а он — Димой. В их случае всё всегда будет сложно.
С кухни тянуло выпечкой. Мама, когда расстраивалась или за что-то переживала, всегда работала с тестом. Это её успокаивало — Ада поняла это ещё лет в шесть-семь, наблюдая за ней на кухне.
— Ада, это ты? — раздался окрик мамы.
Она замерла от удивления и уронила ботинок.
—
Чтобы мама и заговорила после ссоры первой! Точно небеса рухнут сегодня в обед.
Мама пекла ватрушки — крутобокие, зажаристые, с пышной начинкой. Ада плюхнулась за стол и уставилась на маму. Вертясь между столом и плитой, она выглядела как обычно. Но вместе с тем появилась в ней какая-то мягкость, до которой раньше нужно было ещё пробиться.
— Чай будешь? Вот эти уже остыли, бери себе. Я папе напекла, чтобы он и соседей угостил, и сам поел. А чего это ты так сильно пахнешь сигаретами? Курить всё-таки начала?
Мама щебетала, как птичка, и Ада даже опомниться не успела, как перед ней стояла чашка свежего чая и тарелка с красивой ватрушкой.
— Спасибо, мам, — пролепетала она и, потянувшись, взяла её за руку.
Мама замерла, а потом робко погладила её в ответ.
— Кушай на здоровье.
Разговор не шел дальше, но в этом молчании Аде впервые было спокойно и хорошо. Оно не кололо, не било в грудь холодом, не пугало непредсказуемостью дальнейшего ответа.
— Мам, — позвала Ада, когда прожевала кусочек ватрушки, и он встал у неё в горле комом.
— Что такое?
Мама повернулась к ней, не получив ответа. Увидев её лицо, она отложила полотенце и села напротив.
— Ты чего, Адочка?
— А ты чего? Когда мы стали опять так разговаривать?
— Никогда не поздно вернуть прежние отношения, — пожала плечами мама, как всегда, уверенная в своей правоте.
— А если поздно? Если я уже выросла? И всё изменилось?
— Тогда будем учиться разговаривать заново. Одного ребенка я потеряла, второго я не отпущу.
Вот и ответ. Удачный проект по имени Лев вдруг вышел из-под контроля, и тут она вспомнила, что у неё вообще-то есть ещё один ребенок. Ада вспыхнула и выпалила:
— Я не вещь, чтобы пытаться за мой счет что-то решить! И ты меня не исправишь! Я такая, какая есть!
Мама тяжело вздохнула и, придвинув тарелку с ватрушками, взяла себе одну.
— Я и не пытаюсь. Ты уже выросла, я вижу. У тебя свои друзья, мальчик появился даже. Я просто хочу, чтобы ты помнила — у тебя есть семья, и мы рядом, и мы тебя любим.
Не так, как Льва — тут же полыхнуло в груди. Ада вспомнила, что эти эмоции питают демона, приманивают его, но мгновенно забыла об этом. Слишком сильна была обида и зависть, слишком сильна недолюбленность.
— Хорошо, — прошипела сквозь зубы Ада. — Давай попробуем.
Мама кивнула.
— Я буду очень стараться, Адочка. Прости, что не сделала этого раньше.
И хотя она всегда мечтала это услышать от неё, сейчас Ада ей не верила. Отложив тарелку с ватрушкой, она встала из-за стола и направилась к себе.