Сказка о справедливости

Рингсон Петр

– Как все это знакомо! – воскликнул он, но сколько Тибальд ни пытал волшебника, форстиец не проронил больше ни слова.

– Ладно, – произнес волшебник, – ты выбрался из вечного мрака подземелья, и теперь сам себе хозяин! Поживи у меня немного, а потом решишь, что тебе дальше делать и как поступать. – А сейчас, если ты сыт, доволен и жаждешь увидеть своими глазами то, о чем я тебе рассказывал, милости просим в Форстию! – сказал волшебник и указал на внутренний вход в дупло, спрятавшийся за кроваткой. Выбравшись из дупла и отодвинув ветки, они оказались в лесу.

Первые ощущения не подвели Тибальда. Действительно, неподалеку журчал ручей. Вокруг высились дубы,

а сверху ярко светило и грело ярко-желтое солнце. Для любого создания из верхнего мира эта картина показалась бы обыкновенной и обыденной, но Тибальд был гномом, поэтому он долго таращил глаза на все это великолепие. Он никогда не видел солнца, как никогда не видел леса и деревьев. Кроме того, Тибальд не знал о существовании никакой другой разумной жизни, кроме жизни в Дорфии, а тут такое!

Они находились на обширной поляне около огромного дерева. Поляну окружали деревья – дома. Между деревьями плутала тропинка, а по тропинке, беседуя, неспешно прогуливались странно одетые создания, похожие на Масофага, – как пояснил волшебник, этими высокими созданиями были люди – и другие, еще более странные, ни на что не похожие, именуемые гоблинами или забродами, так как они имели обыкновение забредать в лес, спускаясь с верхушек примыкающих к Форстии гор. Позже, пожив в Форстии, Тибальд привык и к людям, и к гоблинам, и к другим удивительным созданиям: к проворным крылатам, к неразговорчивым ниязам с дубелями, и к бесконечному разнообразию других разумных и не очень разумных обитателей Форстии, но сейчас его удивлению не было границ.

Некоторое время новоиспеченный обитатель поверхности прислушивался, приглядывался и принюхивался к окружающему, а потом затанцевал, закружился – он никогда не думал, что будет так счастлив. За спиной послышался голос Масофага.

– Ну, ты тут погуляй сам, а я пока домой, поколдую над ужином: тяжела жизнь старого холостяка.

Но Тибальд не слышал слов Масофага, так он был поглощен своими ощущениями. Он бродил по лесу, вдыхая запах цветов, деревьев и разглядывая все вокруг. В этом прекрасном мире все менялось ежесекундно. Ручей все время изменял свое русло, деревья шевелили листвой, ветки и листья тоже замысловато двигались. Здесь каждый листик жил. Причем, вы не поверите, деревья жили, и ветки жили, и листья на них жили своей особой никому непонятной жизнью, и весь этот хоровод живых существ говорил, пел и шептал, не мешая друг другу. Тибальд подошел к речке напиться воды, но ручей вдруг изменил русло, и Тибальду пришлось догонять его. А потом, когда Тибальд пил, ручей окатил его водой. Весь лес знакомился с Тибальдом, а Тибальд – с лесом. Уставший и счастливый, гном заснул прямо на траве, а близлежащее дерево укрыло его листьями.

На следующий день Тибальд решил поделиться всем увиденным с Масофагом. Подумав: «Как же мне его найти? Ведь кругом лес! Не заблудился ли я?», Тибальд в шутку спросил дерево, возвышавшееся рядом:

– Эй, дружище, где живет Масофаг?

К его несказанному удивлению, дерево что-то проскрипело и качнуло ветвями в сторону восходящего солнца.

– Попробуем последовать древесному совету, – полушутя подумал Тибальд и, отправившись в путь, уже через полчаса набрел на избушку своего нового покровителя. Зайдя внутрь, гном застал Масофага за работой – тот, надев фартук, готовил угощение.

– Ну, нагулялся, бродяга?! – усмехнулся Масофаг, увидев сияющее лицо гнома, – а теперь за стол! К счастью, в моей избушке нет никого живого кроме нас с тобой – простое заклинанье истребило живые щепки и живую пыль, так что, никто не будет тебе мешать есть всякие вкусности.

Тибальд не

поверил своим глазам. На столике дымилась чашка стронны, а на тарелке возлегал король всех яств – бропс.

– Это мой первый опыт, – потупил глаза Масофаг.

Еда была великолепна, хоть Тибальд и не мог понять, как волшебник догадался о любимых кушаньях всех гномов. После еды они разговорились. Вопросам Тибальда не было конца.

– Что такое солнце и почему оно желтое?

– Что такое небо и почему оно голубое?

– Что такое деревья?

– Они живые или нет?

– Что они едят?

– Почему у тебя нет Магического Бриллианта, и как ты отмеряешь тогда дни?

Тибальд все спрашивал и спрашивал, а Масофаг, как мог, отвечал на его вопросы. Ведь к некоторым вещам мы просто привыкли и никогда не интересуемся ими. Вот, например, попробуйте ответить на вопрос о том, что такое солнце!

Наконец наступил вечер, и волшебник предложил Тибальду прогуляться опять. Как же удивился гном, когда обнаружил, что вокруг потемнело!

– Сумрак! Прямо как в Дорфии! Куда исчезло солнце! – закричал он.

– Не бойся, – ответил Масофаг, – Солнце исчезло, но оно взойдет опять.

– А куда оно исчезло?

– Я не знаю. Я думаю, что оно устает светить и уходит отдохнуть вон за те холмы.

– Давай пойдем проверим!

– Ты знаешь, – смутился маг, – я уже проверял. Да, я ходил за те холмы, но солнце днем там так же высоко, как и у нас.

– А ты бывал дальше?

– Да, за теми холмами есть еще одни холмы, и туда я ходил, но оно нигде не спускается на землю отдыхать. Может, оно отдыхает на краю Земли?

– А что у Земли есть край? – загорелся гном.

– Ну, некоторые утверждают, что Земля – круглая.

– Давай это проверим!

– Я пробовал, ходил далеко, но не нашел ни одного места, где она закругляется.

– Неужели этого никто не знает!

– Единственное место, где могут знать ответ на этот вопрос – это Фэйри-Град. – Масофаг хитрил, он очень хорошо знал, что такое солнце, но почему-то не хотел делиться с гномом.

– Фэйри-Град!

Слова Ваки вспыхнули в сознании гнома. Фэйри-Град! Царство фей и эльфов! Он ведь туда искал дорогу!

– Масофаг, расскажи мне о Фэйри-Граде!!!

– Фэйри-Град … Это такое место далеко отсюда… Давай лучше я тебе расскажу про повадки ниязов.

И сколько Тибальд ни пытал волшебника, ему ничего не удалось больше узнать.

Глава четвертая, повествующая о Форстии

На следующий день Тибальд встал рано и начал исследовать окрестности. За поляной, на которой располагался дом волшебника, высились ниязы, дубели и топони. Тибальд наконец сумел познакомиться с Шаловливым Ручьем, что окатил его вчера водой. Обычно, Ручей протекал по поляне, но иногда и огибал ее: все зависело от его настроения. Ручей говорил с трудом: его речь перемежалась журчанием, всплесками и шумом. Очень сложно было вычленить из этой какофонии звуков нечто осмысленное. Вот послушайте их разговор:

– При(буль-буль)ве(ля-ла)

– Кто это сказал!

– Это яаа, Шаловли-вли-вли Ручеееее.

– Ты умеешь говорить?

– Вли-вли-вли, Тибльд.

– Откуда ты узнал мое имя?

– От малень-лень-ленького ручей-чейка под буль-буль избушшшшкой.

– Здорово! Давай дружить! Я никогда не дружил с ручьями! – и Тибальд с размаху бросил камешек в Ручей, на что тот обрызгал его с головы до ног.

– Маооотри, куда твой камешшшшек плывееет и догоняй его!

Отряхнувшись, Тибальд помчался за камнем по течению, но скоро безнадежно отстал.